За что тебя люблю

– Бенсон в бараке тоже выглядел, будто кто-то поимел его в задницу, - сообщил группе высокий рыжий «морской котик» по имени Фаркус.

Бенсон выглядел как Винг Рэймс в «Криминальном чтиве». Большой, сверкающе-черный и готовый устроить бойню. Он также был отцом шестерых детей и заявлял, что работает на «фирму», потому что нуждается в каникулах.

– Ага, твоя мамаша.

Слабая вспышка света привлекла внимание Блейка, он развернул винтовку и навел прицел. Адреналин пронесся по позвоночнику и заставил волосы на затылке встать дыбом. Четко и спокойно Блейк сказал:

– Цель на шесть часов. – Все замолчали. – Кажется, это белый грузовик.

Этого не было в разведанных, которые им дали, и это не являлось частью плана.

– Понял. Цель на шесть часов, – ответил Быстрый Эдди. Со своей позиции он не мог увидеть грузовик. – Только один?

– Так точно. – Блейк провел очень много миссий, которые пошли не по плану вне зависимости от качества планирования. Было слишком много переменных. Известных неизвестных и неизвестных неизвестных. Этот грузовик находился где-то между. – Две фары примерно в километре.

– Понял. Сколько человек?

– Кажется, в кабине двое. Один стоит в кузове. Они только что въехали в зону. – Если грузовик объедет маленький холм, террористы на территории увидят фары. – Я могу позаботиться о них, или мы можем подождать и узнать, что им нужно.

– Ничего хорошего. Избавься от них.

– Понял.

Чтобы сделать поправку на расстояние и температуру, Блейк навел мушку ниже и левее сияющего красно-желтого тюрбана, возвышавшегося над крышей грузовика, и, следуя ритму своего сердца, нажал на курок. Глушитель на конце ствола подавил звук выстрела до хлопка. Блейк навел мушку ниже и послал еще две пули в фары и четыре в кабину – каждому террористу по двойному выстрелу. Грузовик съехал с дороги и замедлился. Через прицел Блейк искал движение. Пассажирская дверь открылась, и из машины выскочил один человек. Его хиджаб сиял ярко-желтым пятном, когда Блейк нажал на курок и послал пулю в самый центр. Мужчина свалился.

– Цель уничтожена.

– Понял. Есть движение?

– Больше нет.

Блейк повернул винтовку по направлению к территории и посмотрел в прицел. Он видел, как три американца двигаются в тени. Оказавшись рядом с воротами, Быстрый Эдди дал сигнал устранить, и Блейк сделал четыре выстрела. Террористы умерли раньше, чем упали на землю. Фаркус прикрепил на ворота взрывчатку и отступил обратно в тень. Замок взорвался, и три американца прошли через ворота на территорию, прежде чем развеялся дым. Бенсон ногой выбил дверь большего здания. Туда зашли они с Быстрым Эдди, а Фаркус побежал к меньшему из двух, где предположительно держали заложника. Грохот взрыва и звуки выстрелов взрезали воздух. За несколько секунд бой закончился, и Блейк услышал в наушниках голос Быстрого Эдди:

– Здание чистое. Цели уничтожены.

Блейк навел прицел на дверь, за которой исчез Фаркус.

– Заложник обнаружен и жив, - отрапортовал бывший «морской котик», и все услышали облегчение в его голосе.

Блейк поправил четыре магазина, пристегнутые к снаряжению. Восемь мертвых террористов и один живой заложник, который скоро воссоединится со своей семьей. Блейк чувствовал себя хорошо. Энергия, бежавшая по венам, ощущалась хорошо. Вот его жизнь. Его стихия. Он знал, что делает здесь. Все было белым и черным. Никаких серых зон.

Через наушники он слушал болтовню парней внизу и продолжал наблюдать за территорией. Заложник был жив, но, судя по всему, сильно потрепан. Эдди вызвал «Черный ястреб», который прилетит через полчаса. Полчаса Блейк должен наблюдать за территорией со своей позиции, потом погрузиться и отправиться обратно в Оман. В прошлом он со своими товарищами нашел бы ближайший бар. В прошлом он бы расслабился пивом, быстрым сексом и теплой женщиной.

Теперь, когда миссия была выполнена, когда ее жар испарялся из тела Блейка, его место заменяли мысли о выпивке, более сильные, чем в последние несколько месяцев.

Блейк снял палец с курка и посмотрел на чуть дрожавшую руку. Сжал кулак и встряхнул. В первый раз за всю эту ночь, в первый раз, с тех пор как Блейк сделал шаг из самолета и не ощутил твердой поверхности под ногами, маленький приступ страха прорвался сквозь его спокойствие. Зависимость следовала за ним везде. В реабилитационном центре в Калифорнии, в маленьком городке в Айдахо или в грязи в Южном Йемене она кусала его за задницу.

Зависимость была его слабостью.

Слабость была не вариантом. Не в Йемене и не в Катаре, и не в одной из натовских баз, в которых Блейк приземлялся, пересекая планету. Не во время обратного полета в Штаты и не двумя днями позже, когда он ехал в Трули.

Нет. Слабость была не вариантом, но к тому времени, как Блейк добрался до Трули, он устал до смерти. Устал от перелета и борьбы с тем демоном, от которого не мог избавиться точным выстрелом. Он побил этого демона. Не поддался шепоту в голове, жажде внутри или дрожи в руках. Но это было нелегко. Спина болела. В глаза как песку насыпали, ноги ныли.

Песня Уилли Нельсона «Я ничего не могу с этим поделать» наполнила кабину пикапа, когда Блейк проехал через город и повернул налево вокруг озера. Отец был большим фанатом Уилли, и Блейк вырос на его музыке. Пока Уилли пел о сожалении, написанном у него на лбу, Блейк думал о большой ванне с гидромассажем, ждущей его дома. Пока сидел в первом классе самолета Чикаго-Бойсе, пока два часа вел машину от Бойсе до Трули, он думал о горячих пузырьках воды, массирующих ему напряженные мышцы.

Блейк повернул пикап на Ред-Фокс-роад, и его внимание тут же привлекли две знакомые фигуры, идущие по улице, и собака, натянувшая поводок. Лучи оранжевого солнца осветили их, когда они вышли из тени, отбрасываемой соснами.

Блейк притормозил и съехал к обочине. Шарлотта в шапочке с единорогом подняла руку в белой перчатке и помахала:

– Блейк!

Он скорее прочитал по губам свое имя, чем услышал. Через серое стекло машины Блейк посмотрел в голубые глаза Натали. На ее хрупких плечах было темно-синее полупальто, а на светлых волосах – синий берет. В последнюю встречу с Натали ее грудь была в руках Блейка, а его язык у нее во рту. Щеки Натали порозовели, как будто она тоже вспоминала этот случай. Или, может, все дело было в холодном воздухе, который касался ее лица и приподнимал кончики волос над плечами.

Блейк выключил Уилли и открыл окно:

– Привет, Шарлотта.

Он смотрел прямо в глаза Натали, но на самом деле хотел опустить взгляд к расстегнутым пуговицам ее пальто и подумать о чем-нибудь неприличном.

– Миссис Купер.

– Мистер Юнгер.

Шарлотта подпрыгнула и заглянула в окно.

– Мы выгуливаем Спа-ки.

– Да. Вижу.

Она снова подпрыгнула, и рог на ее шапке тоже подскочил.

– Пойдем с нами. – Она присела и снова подпрыгнула. – Нам нравится гулять с ним в па-ке.

Прогулка в парке была последним, чего хотелось Блейку.

– Я уверена, у Блейка есть дела поважней, - сказала Натали, предоставляя ему возможность отказаться.

Ноябрьский ветер взметнул несколько прядей светлых волос. Они касались губ Натали и щекотали ей щеки, пока она не заправила их за ухо. На улице было холодно, но Блейк выглядел горячее, чем обычно. Он выглядел так, будто не брился с тех пор, как уехал из города. Его красивое лицо покрывала светлая борода. Он смотрел на Натали из кабины своего пикапа. Темно-серыми, усталыми и одновременно напряженными глазами.