За границами легенд

— …Кто-то случайно проболтается или сам придёт сознаться. Или спустя время найдут какой-то предмет… И выяснится, что кого-то из осуждённых ты убил нечестно, — голос Хэла стал каким-то глухим, — Ты уже отдал им испить из Чёрной чаши… Они ушли за Грань прямо перед тобой… Но они были невиновны! А ты… ты их убил… убил невинных…

Выдохнула уже едва слышно:

— Не надо! Не говори больше! Пожалуйста!

Син всё ещё захлёбывался своей кровью передо мной… Син падал… замирал…

— Отец, прекрати!!!

— Но это путь короля, — холодно сказал Хэл.

Меня трясло. Слёзы текли и текли. Брат обнимал меня, гладил по голове и по спине, что-то шептал… Я не понимала, что он мне говорит… И его прикосновения не могли стереть из памяти, как Син пил яд… как Син погибал передо мною… А я просто стояла и смотрела… Я ничего сделать не могла… ничего…

Король остроухих обошёл стол, протянул руку ко мне. Я рванулась из рук брата, чтобы только подальше оказаться от этого ужасного мужчины. С размаху упала об пол, ударяясь.

Боль оглушила меня. Но хотя бы отвлекла от тех воспоминаний… хотя бы на время…

Лэр сел рядом, обнял меня.

— Вот и живи, — глухо сказал Хэл, — Живи долго, если ты хочешь уберечь её от необходимости вершить правосудие и наказывать осуждённых!

А слёзы всё ещё текли… Хотя боль в зашибленном локте и ноге отвлекала от гадких мыслей… И руки Лэра скользили по моей голове и спине… Я не сразу, но заметила едва уловимый запах сосны, которым он пах… запах успокаивал… хотя и немного… Но я ещё долго дрожала и не могла успокоиться.

Хэл присел рядом, шагах в двух от нас. Я подалась ещё ближе к брату, вцепившись в него ещё крепче. Слёзы текли и текли…

— Если у тебя будет супруг, а Лэр уйдёт за Грань, то эта тяжёлая обязанность быть палачом перейдёт к нему, — грустно сказал эльфийский король, — Я пытаюсь тебя от этого защитить. Разве я не прав? — он горько улыбнулся, — Всё-таки, мужчины лучше умеют себя контролировать. И к жестокости более привычны. Не дело взваливать это на женские плечи. Но помиловать всех ты не сможешь. Слышишь? Зарёна?

Но я ещё долго сидела, вцепившись в брата. И ничего не слышала. Ничего не хотела слышать.

Хэл время от времени звал меня по имени и уточнял, слышу ли его.

Когда наконец взглянула именно на него, он добавил:

— А у людей убивают осуждённых ещё грязней. Голову отрубают, вешают или…

Меня опять затрясло.

— Да заткнись ты! — не выдержал Лэр, — Говорили, она потом в горячке слегла после казни Сина. Хочешь опять её довести?!

— Я уж молчу, что иногда необходимы пытки. Например…

Я судорожно сжала рубашку брата. Кажется вместе с его повязкой и кожей. Тело молодого эльфа дрогнуло, но он ни слова, ни стона не издал. А отец начал говорить другие жёстокие вещи. И мне снова вспомнился погибающий Син. Снова задрожала.

Лэр вдруг вскинул руку в сторону отца — и того вдруг отшвырнуло, бросило об шкаф.

Король эльфов упал. Его ещё приложило книгами, часть которых стояли ближе к краю и выпали, когда шкаф сотрясся от удара. По виску короля потекла кровь — там ещё какая-то шкатулка свалилась с верхней полки, зацепила его углом.

Я вцепилась в брата ещё крепче.

— Лэр, ты что наделал?!

— Я испугался за тебя, — глухо отозвался он.

Ощутила, как его руки на моих плечах сжались. Брат тоже жутко испугался.

А кровь стекала по голове отца… уже лужа крови получилась… а он лежал неподвижно…

Сину дали Чёрную чашу только за то, что посмел немного душить меня. Только запугать чтоб. А тут… тут Лэр его убил… сам… своего отца!

— Неет… — простонала я, отчаянно прижимаясь к брату ещё крепче.

Что же теперь будет?! Что с ним сделают?! Из-за меня… это всё случилось из-за меня!

"Первая песня Леса" 8.16

Отец вздрогнул. Дёрнулся…

Я отцепилась от брата, кинулась к нему. Потянулась дрожащей рукой к королю. Надо проверить, бьётся ли сердце?.. О, только бы сердце билось!

Хэл вдруг сел. Вместе с моей рукой, которая оказалась у него на голове — я не успела дотянуться до его спины. Он замер, смотря на меня растерянно. И я замерла. Только рука у меня дрожала.

— Глупая девочка, — сказал вдруг мужчина.

Заплакав, крепко его обняла. Живой! Этот гад живой! Лэра теперь из-за него не казнят! Хотя бы его пусть не казнят! Лучше меня!

Отец осторожно похлопал меня по спине. По волосам погладил. Дал наплакаться, будто забыв, что его зашибло. Я так точно не сразу об этом вспомнила. Испуганно отпрянула. Хэл меня не удерживал.

Лэр обнаружился рядом с нами.

— Отец, ты… ты как? — глухо спросил наследник, — Я… я сейчас приведу лекаря! — и он рванулся к двери.

— Стой! — остановил его грубый окрик.

И молодой эльф послушно остановился. Обернулся. Он был бледный, будто его самого зашибло. И книгами, и шкафом.

Хэл обхватил голову — кровь текла между его пальцев — со стоном поднялся, вцепился за шкаф. Брат дёрнулся к нему. Но король отстранился. Сам, шатаясь, дошёл до ближайшего кресла, указал на Лэра рукой:

— Живо приберись здесь! Пока никто не зашёл.

— Но… — брат замялся, — Надо лекаря. Вдруг срочно…

— Тогда возникнет много нехороших вопросов к тебе и к ней, — Хэл криво усмехнулся, — Ты этого хочешь?

— Н-нет.

— Вот и убирай, — отец посмотрел на меня. — Она ни на что пока не годится. Да что ты встал?! Живо!

Хэл какое-то время сидел, запрокинув голову на спинку кресла. Кровь продолжала стекать, рубашку ему залила. Он водил пальцами над раной и что-то шептал. Брат торопливо подбирал книги, осторожно разгибал страницы, ставил на полки. Я потеряно смотрела то на одного, то на другого.

— Мда, хорошо, что я сегодня никого больше не приглашал… — задумчиво произнёс Хэл через какое-то время.