За гранью снов

Эдмунд тем временем продолжал:

— Итак, мы встретились на следующее утро. Мы пытались придумать разные способы защиты. Мы же не знали, с чем нам придется столкнуться. Натан уже сталкивался с такой магической системой раньше, но знал о ней не много.

— И что было потом?

— Да ничего, собственно. Мы установили защиту. Натан научил нас некоторым новым способам обороны. Джулио появился позднее. Никто на нас не нападал. От ожидания мы все стали нервными и напряженными. Тяжелый был денек. В конце концов, я взял у мамы машину, и мы поехали в горы разыскивать тот дом. Мы не могли вспомнить, как попасть туда телепортацией, не имея жизненной нити Джулио. Тот дом мы нашли только на следующий день. Мы туда ввалились, но там уже никого не было. Такое впечатление, что там никогда и не было людей. Мебели нет, камин пустой и сырой, повсюду паутина и плесень.

Эдмунд прищурил глаза и оглянулся. Он поднял руку и щелкнул пальцами. Зеленый свет залил комнату и постепенно погас.

— Дом, а защита все еще стоит?

— Да, — ответил дом. — Терри обновляет ее для меня раз в год.

— Так ты все еще видишься с ней?

— Да.

Мэтт подумала, не хочет ли Эдмунд разыскать и близнецов. Когда они отправились в путь в поисках его старых друзей, о них он не упоминал.

Когда Мэтт распрощалась с Терри десять лет назад, она сказала, что будет ее другом, но так ни разу к ней и не вернулась. Может быть, теперь она сможет это сделать. Конечно, Терри — колдунья, но ведь и Эдмунд тоже, так что он ее защитит.

Она улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ, но мысли его сейчас были далеко.

— Кто-нибудь пытался нарушить защиту? — спросил Эдмунд у дома.

— С тех пор, как ты уехал, мы выдержали три нападения. Никто не смог пробиться. Но это были не те, кто напал тогда на Джулио.

— Тот человек казался таким целеустремленным, — сказала Мэтт, — и он действительно чего-то добивался. Почему же он исчез, не попытавшись снова его достать.

— Мы этого так и не узнали, — ответил Эдмунд. — Может быть, его напугал Натан или сам Джулио. Но в этом что-то не так. Мне он не показался напуганным.

— Да здесь вообще все странно. Эти события изменили Джулио и нас научили кое-чему. До этого мы не осознавали себя частью чего-то большего и не думали, что на нас кто-нибудь может обратить внимание. А так мы поняли, что есть и другие люди, практикующие магию, и далеко не все они милые, добрые люди.

В дверь кто-то постучал.

— Входите, — сказала Мэтт.

— Одну секунду, — закричал Эдмунд и кинулся к своей кровати, где лежали брюки.

Дверную ручку стали дергать, но дверь не открылась, пока он не натянул джинсы и не застегнул «молнию».

— Спасибо, дом, — пробормотал Эдмунд.

Дверь открылась.

— Ребята, завтракать будете? — спросила Сюди.

На ней были черные обтягивающие брюки и розовая рубашка. И она сделала что-то сложное и эффектное из своих длинных светлых волос.

Завтрак? Мэтт вдруг представились шесть-семь сэндвичей, тосты, рис, печенье. Гора еды, чтобы утолить голод Джулио.

— Ух ты, — сказала она. — Он что, набрал себе кучу работы? А он наладил сломанную скрипку?

— Кто — он? Ты о ком говоришь? — спросила Сюди.

— Джулио.

— А что Джулио? При чем тут сломанная скрипка и куча работы? У него всегда была работа, — сказала Сюди и нахмурилась. — Господи, я никогда об этом и не задумывалась. А ведь он все время работал, лет с двенадцати. Сначала маме помогал, потом всем, кому надо было что-нибудь сделать. А я даже не замечала. Какая же я дура!

Мэтт поднялась. Она была в своей любимой пижаме — длинной вафельной рубашке и коротких бриджах. Взяв свою одежду, она сказала:

— У тебя тогда были другие заботы.

Когда она дошла до ванной, вода уже была налита и клубился пар.

Утро было прохладное, поэтому Сюди надела черный джемпер. Мэтт была в кофте, а Эдмунд натянул зеленый свитер.

Когда они выходили, Сюди прижала ладонь к входной двери. Вот только теперь Мэтт точно знала, зачем она это делает: она подключается к системе дома, здоровается или прощается с ним, как будто дом сам не знает каждый их шаг.

Это были не совсем те отношения, что установились с домом у Мэтт, скорее они чем-то напоминали отношения с Джулио. Мэтт задумалась, глотал ли дом Сюди так, как он это сделал с Джулио, и решила, что, скорее всего, нет. Связь с Сюди была иного рода.

— А где у нас сегодня Натан? — спросила Мэтт.

Сюди подняла голову и, чуть улыбнувшись, сказала:

— Он еще не встал.

— Как это он мог еще не встать? — спросила Мэтт, а про себя подумала: «Господи, что я говорю?» Она и так делала все возможное, чтобы ненароком не узнать о том, как Сюди и Натан проводят время, когда они одни. Хотя и догадывалась. Сюди израсходовала почти всю свою золотую магию, чтобы сделать Натана осязаемым, когда она только вернулась в дом. Это заклинание держалось недолго и требовало много сил, Натан предупреждал Сюди, чтобы она не расходовала все золото, нужно оставлять немного, для того чтобы скопить новую силу. До сих пор на обоих запястьях у нее были золотые магические браслеты. Мэтт не знала, что Сюди с ними делала.

Они отошли от дома, прошли по Четырнадцатой улице и свернули к побережью. Два квартала они шли в полной тишине. В конце улицы располагалась гостиница «Большой прилив», обещавшая все комнаты с видом на океан, камины и незабываемый обед в ресторане.

Они здесь завтракали через день. Мари, дежурный менеджер, встретила их и провела к столику у окна, где они обычно сидели. Она раздала им меню, налила кофе Сюди и Мэтт, оставила кофейник на столе и позвала Синди, чтобы она принесла Эдмунду горячего чая.

— Приятного аппетита, — пожелала им она.

— Спасибо, Мари, — сказала Мэтт. Эдмунд улыбнулся Мари, и та отошла, потряхивая головой и улыбаясь неизвестно чему.

Там, за окном, волны одна за другой накатывали на берег с постоянным успокаивающим шуршанием. Чайки носились в ярко-голубом весеннем небе. Люди парочками прогуливались вдоль линии прибоя, наклоняясь время от времени за камушками. На этом побережье можно было найти агаты.

Сюди отпила из чашки черный кофе и сказала:

— Мне так странно в этом городе. Куда бы я ни глянула, я вижу вещи, которых раньше боялась или хотела, но не могла сделать, места, куда бы я хотела пойти. Теперь я все это могу. Могу пойти на берег, когда захочу, могу промочить ноги, испачкать одежду; могу пойти в любой магазин и купить, что захочу; могу говорить, что захочу и когда захочу. Да просто могу говорить громко, — она оглянулась по сторонам, — и притом абсолютную чушь.

— Если ты хочешь выглядеть действительно дурочкой, тебе надо получше стараться, — сказала Мэтт.