За Калинов мост

Он покачал головой и закусил губу.

– Ну почему? Почему тогда? – Маринка посмотрела на него беспомощно и непонимающе.

Игорь не смог оставить ее вопрос без ответа:

– Просто ты очень красивая. Он не устоял.

– Ты опять надо мной смеешься! Я думаю, ему совершенно все равно, к кому приставать. Просто я оказалась под рукой. И какая бы я не была красивая, ты же не хватаешь меня и не тащишь в лес, правда?

Если бы она только могла себе представить, о чем он думал в этот момент! А он ведь уже собирался ей сказать о том, как она ему нравится...

– Тебе надо было сразу позвать меня, – попробовал он уйти от скользкой темы.

– Да ты что? – она посмотрела на него, как на глупого ребенка, – зачем бы я стала тебя подставлять?

Вот, значит, как. Пожалела... Нет, она, конечно, рассудила здраво – никогда бы он с Сергеем не справился, но... Она в него совсем не верила...

– Ты что, обиделся, Медвежье Ухо? – Маринка улыбнулась.

– Нет, конечно, нет.

– Я не думала, что этот придурок перейдет все границы. А вы с ним и так друг друга терпеть не могли, зачем же провоцировать? Не обижайся. Пожалуйста. Я же знала, ты бы так просто этого не оставил... Я боялась, что он тебя убьет. Случайно. Он же силу совершенно не рассчитывает.

– Рассчитывает, – Игорь горько усмехнулся, – только у него удар поставлен на такого же как он сам, тренированного, кто удар держать умеет.

– Ты индеец, Медвежье Ухо... Ты гораздо сильней его, честное слово... Ты тоже умеешь держать удар, только по-другому. И я... я очень уважаю тебя за это.

Он улыбнулся:

– Да ладно... Я, во-первых, действительно не обижаюсь, а во-вторых, вовсе не стремлюсь мериться с ним силой. И не смей меня утешать, честное слово, меня это не задевает.

Она не в первый раз пыталась его в чем-то убедить, и ее попытки действительно казались ему обидными, куда как более обидными, чем невозможность победить Сергея.

– Давай-ка пообедаем, – предложил он, надеясь свернуть этот тяжелый разговор.

До самого вечера он старался не смотреть на нее, но глаза сами собой поворачивались в ее сторону. Она снова переоделась в юбку из занавески, сидела на кровати босиком и читала «Пятнадцатилетнего капитана». Игорь мусолил в руках листок со списком, перелистывал латинский словарь, надеясь выучить хотя бы несколько крылатых выражений, приведенных на последних страницах, но, разумеется, запомнить ничего не смог, потому что мысли его были далеки от латыни, от перелет-травы, и даже от Светланки.

За чаем Маринка совершенно неожиданно спросила:

– Слушай, а у тебя есть кто-нибудь?

– В смысле? – не понял Игорь.

– Ну, девушка... женщина...

– Нет, – ответил он, изрядно смутившись. Но Маринка не стала продолжать, тут же начав говорить о Жюль Верне.

Когда же она опять влезла на кровать и уткнулась в книжку, он не выдержал, и вышел прогуляться. До заката оставалась пара часов, но Игорь заранее знал – сегодня они снова никуда не пойдут. Он не смог бы объяснить, почему был настолько в этом уверен, но нисколько в этом не сомневался. И мысль о том, что еще целые сутки ему придется провести наедине с Маринкой, в маленьком домике, и пугала его, и заставляла трепетать.

Он прошел вдоль берега озера, всматриваясь в воду – не появится ли там еще одна кувшинка? Но, конечно, никаких кувшинок там не увидел, и сел около воды на поваленное дерево. Он же не мальчишка, чтобы изводить себя такими проблемами! Но если он только намекнет ей на свое отношение, это разрушит все: ее уважение, доверие, понимание... Она не ждет от него ничего подобного. Как жаль, что не ждет...

Если бы можно было сделать для нее что-нибудь эдакое, красивое и сумасбродное. Чтобы она не догадалась ни о чем, и в то же время не смогла не заметить. Как это получилось с кувшинкой. Только цветы в конце сентября не цветут, и даже если он обойдет весь лес, то ни одного не встретит.

Игорь вздохнул, и не сразу заметил, что не один. Чужие ощущения вплелись в свои непроизвольно, естественно, как будто и были его собственными. В первый раз волк подходит к волчице с опаской, но все равно подходит. Волк прогонит соперника не для того, чтобы уйти с гордо поднятой головой.

– У людей все сложней, – вслух ответил Игорь, оглянувшись – зверь сидел неподалеку и не мигая смотрел ему в спину.

Звери не умеют думать. Игорь знал это наверняка. А еще они не знают благодарности – доброе к ним отношение просто фиксируется ими и закрепляется условным рефлексом. Почему же волк чувствует именно благодарность? Или инструктора его просто обманули и вся их зоопсихология ничего не стоит?

Волк встал на ноги и, оглядываясь, двинулся в сторону болота, как будто звал за собой. Игорь поднялся вслед за зверем – никакого подвоха он от волка не ждал.

Они прошли сквозь небольшой ельник, и за ним, вдалеке, показалась маленькая, но удивительно красивая роща. Игорю показалось, что солнце выглянуло из-за туч, в такие яркие краски были раскрашены деревья. Желтый, красный, оранжевый! Оказывается, пока они вели ночной образ жизни, наступила золотая осень. И даже серенькая погода не могла заставить листья поблекнуть. Игорь довольно хмыкнул – ему захотелось собрать деревья в один огромный букет. Но букет осенних листьев будет ничем не хуже.

Только на подходе к роще возникло неожиданное препятствие – глубокий овраг, полный воды, уходящий в болото. Волк легко перепрыгнул на другую сторону, а Игорь почесал в затылке. Но, в конце концов, махнул рукой, разулся, закатал штаны и перешел его вброд. Нет, после этого просто букета будет мало. Да и поставить его некуда. Надо сплести венок – на ее голове это будет смотреться чудесно. Когда-то Светланка показывала ему, как это делается.

Игорь потратил не меньше часа на это хитрое занятие, кленовые листья не хотели соединяться друг с другом, разваливались и рассыпались, и черенки их обламывались, пока он не догадался сделать основу из рябиновой ветки с тремя оранжевыми гроздьями. Получилось красиво и прочно.

Волк лежал неподалеку, высунув язык, и смотрел на его дело сквозь прикрытые глаза.

– Считаешь, я ненормальный? – посмеиваясь, спросил Игорь.

Волк фыркнул.

– Я тоже так думаю.

На обратном пути, когда он собирался войти в воду, зверь вдруг забеспокоился, прыгнул обратно, и заскулил в нескольких шагах от Игоря.

– Что? Подойти к тебе? Да пожалуйста!

Он шагнул в сторону волка и присел от боли – в пятку воткнулось что-то твердое и острое. Игорь нагнулся и поднял ногу: между двух круглых камней, поросших травой, вверх торчал коготь. Длиной не меньше пальца, загнутый на конце. Неужели, медвежий? По форме и по длине очень было похоже на то. Игорь нагнулся и попробовал вынуть его наружу. Как ни странно, коготь выдернулся легко, в его основании имелась просверленная дырочка, и к ней бронзовым колечком присоединялся тонкий кожаный ремешок.

– Да это оберег! – Игорь подмигнул волку, – будем считать, что это твой подарок! Спасибо, серый зверь.

Волк кивнул, как будто поклонился, прыгнул на другой берег и исчез в ельнике. Игорь надел оберег на шею и спрятал под футболку – наверное, девушке такую штуку дарить не стоит. Еще уколется.

Маринка его ждала и отодвинула засов еще до того, как он постучался в дверь.

– Ты так долго, Медвежье Ухо... Я думала, что-то случилось.

Игорь покачал головой, вынул из-за спины венок и одел ей на голову. Она посмотрела вверх, осторожно потрогала листья руками и улыбнулась.