За Калинов мост

Вышли из домика налегке, к ночи планировали вернуться. Дорога не заняла и двух часов. Маринка не отходила от Игоря ни на шаг, и при каждом удобном случае старалась выказать Сергею свое презрение. Игорь чувствовал себя неловко, ему уже хватило демонстрации своей победы, да и победа была сомнительной, чтобы ею гордиться. Но Маринку он отлично понимал – если бы Сергей ее не ударил, она могла бы его простить. А теперь ему придется терпеть ее мелкие уколы и презрительные взгляды.

Поляна и вправду оказалась мрачной, Маринка вцепилась в руку Игоря и заглянула ему в лицо:

– Ой, мамочка... Как же тут жутко... даже днем.

Он был с ней совершенно согласен, но не стал ее пугать и улыбнулся. Когда же они разглядели самые настоящие черепа на кольях ограды, Маринка и вовсе скуксилась. Да, смотреть на это было неприятно, если не сказать больше. Тут улыбаться Игорю расхотелось, особенно когда он увидел голову, которая еще не успела разложиться. А герой спецназа оставался абсолютно спокойным. То ли раньше изучил этот частокол, то ли давно успел привыкнуть к виду мертвых голов.

Над огороженным жуткими кольями участком висела перелет-трава – в этом Сергей их не обманул. А вход на участок охранял медведь. Игорь сразу узнал его, еще издали. Это был тот самый медведь, который обнюхивал его в первую ночь под елкой. Благодаря которому Маринка придумала ему индейское имя. Его морда была для Игоря так же легко отличима от других медвежьих морд, как и одно человеческое лицо от другого. Только в этот раз Игорь понимал зверя намного лучше, чем в их первую встречу. И чувства, которые испытывал медведь, навалились на него, как многопудовая тяжесть на плечи.

Боль – острая, давящая, зазубрено-металлическая. Это капкан на задней лапе. Страх – отчетливый страх насильственной смерти. Желание бежать, бежать в лес, и отчаянье оттого, что бежать невозможно. Он грыз железо зубами, он пытался выдернуть лапу из тисков, он хотел оторвать цепь, приковавшую его к бревну. Злоба – на людей, которые поймали его в тяжелые металлические челюсти и теперь хотят убить. Трепет – перед той, которая надела цепь ему на шею. Нет, сложная смесь трепета и желания победить, освободиться от ее власти и цепи.

Они подошли к воротам на безопасное расстояние. Медведь поднялся на задние лапы и заревел, надеясь напугать пришельцев. Только Игорь в этом реве услышал больше отчаянья, чем желания напугать. И стоять на задней лапе, зажатой капканом, зверю было очень тяжело.

– Ну что? – спросил Сергей, – надеюсь, его ты не станешь приручать сухариками?

Игорь ничего не ответил. Надо быть сумасшедшим, чтобы подойти к разъяренному, отчаявшемуся зверю. А так ли им надо проходить на этот участок? Может, достаточно просто осмотреть его из-за забора?

– Сейчас. Погоди, надо осмотреться, – вздохнул он и пошел вдоль ограды, разглядывая участок. Маринка не отставала от него ни на шаг.

Дощатый сарай, большой, высокий. Баня – ладная, хоть и старая, а перед ней – пруд. Наверняка глубокий. А это вытянутое вдоль забора сооружение, судя по запаху, конюшня. Погреб, зарывшийся в землю. Колодец. Во дворе явно чего-то не хватало, и Игорь не сразу понял – чего. Не хватало дома, в котором живут. Высокого терема из толстых бревен. А вместо него... Вместо высокого терема на краю участка стояла... Нет, избушка на курьих ножках – слишком романтично для этого сруба. И хотя четыре сваи в точности повторяли контуры куриных лап, на этом сходство сказочного домика с этой мрачной лачугой заканчивалось.

– Она похожа на гроб... – прошептала Маринка и стиснула его руку.

– Вот откуда происходит слово «домовина». Я думаю, это то, что мы искали. Помнишь, «изнанка дома»? Нам нужна изнанка именно этого дома. И перелет-трава вела нас именно к нему.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

Игорь пожал плечами. Как объяснить, что он отлично видит эту самую изнанку? И изнанок этих несколько. И для каждого – своя.

Он подошел к неогороженной стороне участка – издали его удивляло, зачем нужны ворота и ограда, если забор стоит только с трех сторон, и лишь приблизившись вплотную понял, что с северной стороны ограда действительно не нужна. Разлом, граница, край. Игорь осторожно заглянул вниз и тут же в испуге отшатнулся – да, разумеется, он боялся высоты, и голова закружилась, как это обычно и бывало. И тело, как всегда, стало ватным и непослушным. Но ему показалось, что со дна разлома на него смотрит его собственная смерть. И это вовсе не старуха с косой. Это боль, кровь и черное небытие.

Игорь взял себя в руки с трудом, потряс головой и заметил, что пройти на участок можно и минуя ворота, надо только набраться смелости и протиснуться между крайним колышком и разломом в земле. Он хотел шагнуть туда, но Маринка его удержала.

– Погоди, Медвежье Ухо, у тебя закружится голова. Я думаю, надо сделать проще.

Она не сильно раздумывала, выдернула крайний колышек из земли и отбросила его в сторону.

– Теперь можно проходить, – улыбнулась она.

Игорь удивился простоте решения проблемы, но что-то в ее поступке насторожило его. Случилось нечто необратимое, то, чего нельзя вернуть назад, даже если поставить колышек на место. Но он отогнал эту мысль, и зашел на участок.

До этого он перелет-травы не чувствовал, и чего она хочет, не понимал. Но стоило пересечь границу, и все сразу стало ясно.

– Она опустится мне на ладонь, как только я поднимусь на крыльцо, – сказал он Маринке, – она хочет, чтобы я зашел в этот дом. Но она боится медведя. Пока медведь здесь, она спускаться не станет.

– Но... как же нам убрать медведя? Он же в капкане?

– Сейчас посмотрим, – Игорь пожал плечами и направился к воротам, заодно разглядывая участок изнутри.

Сергей ждал их около ворот, будто ему было вовсе неинтересно осматривать окрестности. Игорь еще раз убедился в том, что травку он видел не издали, а пробовал ее ловить.

– Ну как? – спросил герой спецназа.

– Травка боится медведя, – ответил Игорь.

– Ну, этот вопрос я могу решить без проблем! – обрадовался Сергей, – погодите минут пять, с ножом я на него выйти не рискну, а вот с копьем – другое дело!

Он выдернул свой тесак из-за голенища, и медведь сразу отреагировал на это новой вспышкой страха, злости и отчаянья. Игорь почувствовал их до того, как зверь рванулся с цепи в сторону Сергея.

– Ты что, собираешься его убить? – только сейчас до Игоря дошло, что Сергей не будет искать других путей решения проблемы.

– А он что, твой родственник? – немедленно парировал Сергей и, не дожидаясь ответа, двинулся в сторону леса. Наверняка, чтобы найти подходящее древко для копья.

– Да, родственник, – пробормотал Игорь себе под нос. И если волка он просто пожалел, то убийство медведя для него и вправду было похоже на убийство брата. Или отца. Нет, он не сможет позволить его убить, тем более, прикованного к капкану. Это... нечестно. Это против правил, и допустить такого нельзя.

Игорь дрожащей рукой вытер пот со лба. Ему стало страшно от собственного плана. Но ведь другого выхода нет?