За тысячи лет до Рагнарека

А на вершине кургана, нависавшего над рекой, в свете луны появилась некая темная фигура, в развевающемся черном одеянии и надвинутой на глаза шляпе. У ног незнакомца сидело два зверя, похожих на волков, но куда больше и злее на вид. Мрачным весельем блеснул огненный глаз и зловещий призрак, заколебавшись, растаял в лунном свете — лишь порыв ветра пронесся по склону берега, поднимая снежную метель.

Первые солнечные лучи позолотили скованную Льдом реку, когда Одрик очнулся в своей пещере, дрожа от холода. Стуча зубами, он окоченевшими пальцами пытался высечь искру из кресала, чтобы поджечь оставшийся с вечера хворост, когда снаружи послышались шаги и негромкий смех. В следующий миг кто-то остановился перед входом в нору и присел на корточки, заглядывая внутрь.

— Доброго утра, брат-волк, — усмехнулась Пенфеса, — вставай, твое испытание закончилось.

За спиной воительницы маячило еще несколько воинов, среди которых Одрик с удивлением заметил Вара и Мадара.

— Я уже начал привыкать к этому месту, — сказал Одрик, — даже думал перезимовать тут.

— Понимаю, — Пенфеса вновь оскалила крепкие белые зубы, — но сейчас не время отсиживаться по норам. Сегодня твой дядя дает пир в твою честь, а еще через три дня мы выдвигаемся на юг. По ту сторону моря есть богатый город Вилуса, а под его стенами намечается славная заварушка — и я не прощу никому, если опоздаю к самому веселью.

Новые знакомства

— Кажется, нас опять опередили, — задумчиво произнес Гарн, — кто-то и здесь хочет прежде нас поклониться богам.

Тейн мрачно кивнул, глядя на большие лодьи, покачивающиеся на воде близ священного острова — длинные суда, сработанные из цельных стволов могучего дуба и с высокими кожаными парусами. По мере приближения к Фарри можно было разглядеть и охранявших лодьи воинов: высокие статные люди с золотистыми длинными усами, короткими бородами и зачесанными назад густыми волосами, придающими им вид лошадиной гривы. Из одежды они носили лишь шерстяные плащи, накинутые прямо на голое тело, раскрашенные в пурпурный, зеленый и малиновый цвета. Массивные бронзовые гривны украшали их шеи, бронзовые же браслеты охватывали мускулистые запястья. Когда лодьи Тейна подошли почти вплотную к берегу, один из воинов, желая получше рассмотреть пришельцев, шагнул вперед от чего его плащ распахнулся, обнажая мускулистый торс с кожаной перевязью, с которой свисали бронзовый меч и небольшой топор. Холодные голубые глаза с интересом рассматривали нежданных гостей.

— Знаешь, кто это такие? — спросил Тейн у Сарси.

— Претаны, — кивнула девушка, — в Альбе хорошо знают этот народ.

— Я слышал, что в Альбе война? — спросил Тейн, — твои соплеменники воюют с ними?

— Альбийцы не единый народ, как и претаны, — пояснила Сарси, — и те и те разбиты на множество племен, отчаянно воюющих друг с другом. Некоторые претаны в Альбе грабят и убивают местных, поселяясь на захваченных землях; другие же торгуют с альбийцами, мирно живут среди них и в союзе с ними воюют с собственными сородичами.

— А эти вот? — Тейн мотнул головой в сторону воинов, — из союзников или врагов?

— До мест откуда я родом претаны еще не добрались, — уклончиво сказала Сарси, — а там где они есть…я не знаю, кто и с кем сейчас воюет. Но в любом случае, на священном острове тебе нечего бояться — здесь запрещено убивать и вообще проливать кровь кроме крови животных для жертвоприношений.

— Кто сказал, что боюсь, женщина? — Тейн надменно покосился на девушку, — просто хочу знать, чего мне ожидать от твоих сородичей.

— Что тебе точно стоит знать, так это то, что ей не стоит сходить на берег, — вмешался в разговор Гарн, — женщинам запрещено входить в святилище Тиуса.

— Это правда, — кивнула Сарси, — что же, останусь на кораблях.

— Надеюсь, похищение женщин тут тоже запрещено, — усмехнулся Тейн, — я оставлю с тобой десять человек для охраны. Остальные пойдут со мной.

На том и порешили: причалив и вытащив лодьи на берег, Тейн оставил там Сарси и десять воинов и, вместе с остальными, двинулся вглубь острова, провожаемый любопытствующими взглядами претанов. Долго идти не пришлось: еще с моря был виден низкий холм — единственная возвышенность на почти плоском острове с его болотистой почвой поросшей густой травой и клевером, на котором паслось стада тучных коров. На холме же стоял и сам храм, сложенный из дерева и с основанием из красного кремня. Вокруг холма было насыпано несколько курганов, с единственным проходом, ведущим к святилищу. Подойдя ближе, Тейн и его спутники увидел стоявших на курганах воинов, в бронзовых, явно не здешних, доспехах, и вооруженных мечами, копьями и круглыми щитами. Головы стражей украшали шлемы с позолоченными рогами, наподобие бычьих, на щитах красовались изображения взлетающих белых лебедей.

— Кто ищет ответа у Владыки Закона? — сурово спросил один из стражников.

— Тейн, сын Рольфа, короля Скадвы, — в тон ему ответил молодой человек, — но я не ищу ответа, а лишь желаю воздать почести Богу Богов.

Стражники перекинулись парой слов, после чего тот, кто обратился к Тейн первым, сказал:

— Вы можете пройти к святилищу Тиуса, чтобы возложить дары на его алтарь. Но с тех пор, как вы войдете внутрь, ваши мечи должны оставаться в ножнах и вся вражда, с кем бы то ни было, должна прекратиться, пока вы не покинете священный остров. Да светит вам солнце.

— Да хранит вас небо, — в тон ему отозвался Тейн и, вместе со своими воинами, прошел за круг из курганов. Внутри открылся широкий двор, где помимо главного храма стояло несколько небольших божниц, посвященных младшим богам, а также разные хозяйственные постройки. Возле одной из них лежал на свежей подстилке большой белый бык, чуть поодаль виднелся пруд, в котором плавали священные лебеди.

Вблизи храм оказался больше всех строений, которые когда-либо видел Тейн, величиной превосходя даже Большой Дом в Скадве. Храм был сложен из массивных бревен, покрытых серебряной краской — а кое-где и впрямь вымощен пластинами серебра и слоновой кости. На пороге их встретил жрец, в белоснежных одеяниях и высокой золотой шапке: узнав, с кем имеет дело, он с поклоном пропустил их внутрь. Внутри же храм оказался еще более великолепен: здесь без труда поместились все люди Тейна и еще осталось немало места. Подпиравшие крышу столбы покрывала золотая краска, а некоторые перекрытия — тонкие листы настоящего золота. В бронзовых сосудах горели жировые светильники, отблеск которых отражался на многочисленных украшениях из золота, янтаря и кораллов. Изящная роспись, разукрашенная самыми яркими красками, испещряла все стены храма, изображая сцены из жизни богов и героев, а также священных животных и символы Солнца и Неба.

В центра храма, на возвышении из красного кремня, стояла искусно вырезанная статуя в человеческий рост, из дерева покрытого синей краской. Бог Неба изображался здесь в виде молодого босоногого, великолепно сложенного мужчины, одетого в короткую набедренную повязку из звериных шкур. В руках он держал копье и щит, изящную голову украшал бронзовый шлем с позолоченными бычьими рогами. Перед ним в каменном углублении на плоском алтаре горел священный очаг вокруг которого лежали разные дары богу.

Возле алтаря стояло несколько жрецов, в конусовидных золотых шляпах и богато украшенных одеждах, а также несколько десятков претанов: видимо из тех, кто сошел на берег со стоявших там лодей. Среди них выделялся высокий молодой человек с синими глазами и рыжими волосами, столь яркими, что они походили на застывшее пламя. Плечи его покрывал роскошный алый плащ, на шее красовалась золотая гривна с окончаниями в виде голов кабанов. Золотые браслеты, украшенные красными кораллами и черными опалами, охватывали его запястья, волосы украшал серебряный обруч с парой оленьих рожек. Он с интересом смотрел, как Тейн и его спутники возлагают на алтарь Теуса дары, — меха, янтарь, золотые украшения и мешочки с солью, набранные на Хлёсе, — как Тейн просит у бога защиты и попутного ветра на пути в Альбу.

— Ты же из Скадвы, верно? — сказал молодой человек, когда Тейн, закончив, направился к выходу, — я Бринден, сын Куоретана, короля претанов.

Говорил он на ломаном наречии, что было в ходу на Янтарном берегу, так что наследник Скадвы понимал его неплохо.

— Я Тейн, сын Рольфа, короля Скадвы, — ответил он, не видя смысла в том, чтобы скрывать то, что он и так уже говорил жрецам.

— Ты отправляешься в Альбу? — продолжал свои расспросы Бринден, — зачем?

— Это мое дело, — сказал Тейн, внутренне напрягшись: внутри храма им запрещено обнажать оружие, но ведь потом им придется еще и выйти наружу. Похоже, Бринден подумал о том же, потому что продолжил довольно примирительно.