Забытая ночь

Юбку! 

В итоге, мы её нашли. Но! Юбку необходимо было погладить, а в номере не было ничего, что помогло бы мне в этой ситуации... Что-то я уже сомневаюсь в своем решении на счёт детей. 

– Как ты?
– старый знакомый поднимается из-за стола, когда я и Злата останавливаемся рядом. 

– Голова с утра трещала так, что хотелось...
– бросаю взгляд на девочку и качаю головой.
– В общем, хорошо отметили встречу.
– я усмехаюсь и пожимаю протянутую руку Золотова. 

– Твоя?
– кивает, указывая головой на Злату. 

Я помогаю девочке сесть и протягиваю ей меню, которое тут же подносит шустрый официант. С удивлением рассматриваю ламинированные листы бумаги с яркими картинками. 

А я и не знал, что в ресторанах есть отдельное меню для детей. Не, наверное, слышал пару раз о таком, но никогда в живую не видел. 

– Можно и так сказать.
– объяснять, кто такая Злата и почему она со мной...
– Злат, это Дима - мой старый друг. 

Она поднимает голову и начинает пристально рассматривать Димыча, от чего тот непонимающе поднимает брови и бросает на меня вопросительный взгляд. 

А я что? Я не могу понять, что в голове у семьи Ворошиловых, поэтому ничем не могу помочь. 

– Вы не похожи на старого человека.
– выдает, спустя несколько минут пристального разглядывания друга. 

– Спасибо.
– удивлённо произносит Димыч и начинает смеяться.
– Рад знакомству, Злата. Ты не против, если мы с твоим папой поговорим на взрослые и скучные для тебя, темы? 

– Папой?
– теперь сосредоточенный взгляд синих глаз перемещается на меня. От такого неожиданного внимания я дергаюсь. Что за херню несет Золотов?
– Не против. 

Все. Интерес ко мне потерян. Злата отворачивается от меня и начинает листать меню, разглядывая картинки с едой. 

Меня сейчас одобрили или сделали одолжение? 

Рядом с Златой я чувствую себя придурком, который вообще ничего не знает и не понимает в этом мире. Как Анюте удаётся найти подход к ребёнку? 

– Смотри, Власов.
– друг в миг превращается в хмурого мужика. Вот. Вот с таким Золотовым я привык работать.
– Я немного пошаманил и достал кое-что для тебя.
– он протягивает мне прозрачную папку с несколькими листами и откидывается на спинку стула, начиная разглядывать нас со Златой.
– Извиняюсь, что вытащил тебя раньше запланированного времени, но на вечер у меня возникли неотложные дела. 

– Забей.
– бумага пожелтела, словно её долгое время держали на солнце, стала шершавой.
– Что тут? 

– Я сегодня утром съездил к мужикам, поговорил с ними и дал фамилии тех девчонок, которые ты прислал. Я кратко описал им всю ситуацию и попросил найти что-то из того, что ты бы не смог найти самостоятельно. 

– И почему я не смог бы это найти? 

– Этого нет в сети. Мы, знаешь ли, не в столице и до нас прогресс доходит несколько...
– усмехается Димыч и делает заказ. 

Даже интересно посмотреть на реакцию Самойлова, когда я расскажу ему о том, что Золотов смог достать информацию за несколько часов, а ему, для этого, требуется в несколько раз больше времени. 

– Я тебя понял. 

Официант быстро принимает у нас всех заказ, уделяя больше времени Злате: он описывал ей каждое блюдо и уточнял у меня, есть ли у нее на что-то аллергия. А я как дебил смотрел то на девчонку, то на щуплого пацана. Аллергия? 

И откуда я должен знать об этом? 

В остальном обед прошел спокойно. Я читал отчёты, написанные то от руки, то на компьютере и недоумевал. Ну не верю я, что техническая часть настолько плоха. Это было всего лишь восемь-десять лет назад. 

Не двадцать. 

– Понял, в чем весь прикол?
– наконец, спрашивает мой собеседник, когда я отвлекаюсь от документов. Я киваю.
– Все девочки-подростки ходили в одну школу дополнительных занятий. Но следаки, почему-то, не учли это. 

– А еще, я только сейчас понял то, что Ника выбивается из всей этой кучи жертв. Им было 15-17.
– поворачиваюсь к дочери Анюты и хмурюсь.
– Все несовершеннолетние. Кроме моей сестры. 

Это нормально, что мы при ребёнке обсуждаем такое? 

Златослава все это время сидит и играет в какую-то бродилку на моем телефоне, совершенно не обращая на нас внимания. Но она же слышит и понимает, да? 

Аня разрешает ей так долго сидеть в телефоне или нет? Скоро она составит нам всем компанию. И, надеюсь, я не услышу упреков в свой адрес. 

Сегодня я понял, что ничерта не знаю о детях. Мне с псинами Старого легче работать, чем понять, чего хочет ребёнок и что с ним вообще делать. 

– Но связь есть. Она же у тебя учила французский, да?
– киваю.
– Надо бы наведаться в ту школу.
– еще раз киваю и поворачиваюсь к другу. 

Получается, все эти года я копал совершенно в другом направлении от правды. Все, как и говорил Некрасов: его подставили, а тот, кто все это сделал, водит нас кругами. 

– Я бы ещё хотел узнать, почему моя сестра стала постоянной клиенткой в Бархате.
– не верю, что Ника могла подсесть на дурь, здесь что-то другое. 

Связана ли школа с этим притоном? Что именно стало причиной её изчезновения? 

Семь лет назад мне пришло сообщение на электронную почту. Там было несколько фотографий и одно видео. На фото сестра была в бессознательном состоянии и привязанной к столбу. Все в точности так, как и у остальных жертв. Синяки, порезы, кровь... И идеальное, расслабленное лицо. Отличительная черта ублюдка в том, что он уродует все, кроме лица. 

Но, то видео... На нем Ника жива. Да, в ужасном состоянии, но она жива. Сестра сидит на земле, вокруг валяются куски веревок, что её удерживали. Она плачет. Звука на записи нет, но я смог прочувствовать всю её боль через экран компьютера. 

Соль в том, что никому из родственников остальных жертв не присылали ничего, связанного с их дочерьми. Девочек находили работники ферм, туристы и простые зеваки на окрытых местностях, а Ника... Её тело так и не было найдено. 

Если все это было простым фарсом, попыткой запугать меня, то почему не последовало никаких требований? Деньги, люди, жизнь... Я был готов отдать все, чтобы найти сестру. 

Возможно, она все ещё жива. 

– Это трудно сделать, ты сам знаешь. 

– Да, знаю. 

И дело не в том, что никто не станет рассказывать о том, что мне нужно. Вероятней всего, половины из посетителей тех годов уже нет в живых. Наркота, дурость... Причин много, но сути это не меняет. А те, что ещё живы... Их мозг уже настолько атрофировался, что вряд-ли кто-то вспомнит рыжую девчонку из бара. 

Есть, конечно, те, кто может помнить сестру, но шансов мало. 

– Я все же попытаю удачу и схожу в Бархат.
– закрываю папку с бумагами и протягиваю их Золотову.