Забытые чувства

Кубики льда стучат друг о друга, и мысли возвращаются в нужное русло. Каждая клеточка моего тела ощущается как нечто живое. Забавно, что большую часть времени я не считаю себя таковой. Сердце ускоряется в груди, пытаясь разогнать горячую кровь по венам, но я не шевелюсь, пока не чувствую полное онемение. Тело, будто бы становится чужим. Это тот самый момент, когда я понимаю, что пора выходить. Задержав дыхание, погружаюсь под воду. Чудовище внутри меня ликует, наслаждаясь пустотой. Оно питается ей.

Стиснув кулаки, резко сажусь, затем поднимаюсь на дрожащие ноги. Теплый воздух обжигает кожу, насильно проталкивая жизнь в мое окоченевшее тело, но не душу. Там по-прежнему дыра.

***

Весь остаток дня, до самого вечера я работаю. По большей части анализирую. Корона контролирует три города. В каждом по два капо. И Лос-Анджелес, и Лас-Вегас тесно связаны с Сан-Франциско. Одно не может работать без другого. Но судя по динамике, Лас-Вегас начал резко набирать мощь. Чего быть не должно. Сан-Франциско всегда должен оставаться в плюсе. Очевидно, кто-то из местных капо, Бернардо или Мартино перерабатывает, и вовсе не на благо моей семьи. Отец еще упомянул, что мне снова нужно наладить поставки алмазов. И теперь ясно зачем. Гонки и казино Лас-Вегаса приносят намного больше денег, и это я уже не говорю о наркотиках и проституции…

– Мастера приехали. – кричит Бьянка, вырывая меня из моих мыслей.

Я выпрямляюсь в кресле и оборачиваюсь. В комнату входят две молодые девушки с огромными чемоданами. Они должны сделать мне прическу и макияж.

– Какого цвета будет платье? – спрашивает одна из них.

– Черное. – тут же отвечаю я, указывая на кровать, где лежит вышеупомянутое платье.

Девушка коротко кивает, и они обе приступают к работе.

Сегодня я должна выглядеть идеально. Ведь это мое первое официальное появление в обществе спустя долгое время. Не сомневаюсь, что сплетни обо мне уже распространились, как лесной пожар. Все будут наблюдать, искать мои слабости, чтобы вцепиться в них и разорвать на части то немногое, что от меня осталось. Уверена, моя мачеха возглавит список ненавистников. Она и в прошлом всем ясно давала понять, что я не больше чем дочь шлюхи. Каллиста не признавала меня. А вместе с ней и остальные. Я прекрасно научилась игнорировать это. Вот только сейчас не могу себе этого позволить. Мое положение и без того шаткое. Плевать на их уважение и признание. Достаточно того, чтобы они меня боялись.

Последним штрихом в моем образе становятся атласные черные перчатки длиной до локтя. Я смотрю в свои пустые светло-карие глаза через зеркало. Золотистые локоны ниспадают на плечи. Как-то меня назвали снежной королевой. И они были правы. Именно такой я себя сейчас и ощущаю. Мертвая внутри, холодная снаружи. Только жажда мести способна разжечь мои внутренности. Пора выпустить чудовище на свободу.

Покинув комнату, я сворачиваю направо и направлюсь дальше в сторону комнаты Эдды. Стук каблуков эхом разносится по холлу.

Я застаю сестру сидящей на кровати и застегивающей босоножки. На ней изумрудное платье, подчеркивающее все достоинства, данные природой – грудь и широкие бедра. Волосы с одной стороны убраны за ухо, открывая серьгу с яркими камнями, повторяющую изгибы уха. Эдда поднимает на меня глаза и встает. Я осматриваю дверной проем, в котором нахожусь. В нем по-прежнему нет двери.

– От некоторых привычек трудно избавиться. – повторяю я ее же слова, склонив голову. Она слегка улыбается.

– В мастерской есть дверь. – кивает она куда-то мне за спину.

Я оборачиваюсь и вижу дверь у противоположной стены. И правда, она там появилась, а я и не заметила. Вот только есть одно «но».

– Твоя мастерская в два раза больше, чем эта спальня.

Эдда сдержанно улыбается, расправив платье на бедрах.

– Значит, – безразлично пожимает плечами. – Мы обе все еще носим на себе отпечатки прошлого.

Она права. Мы посылаем друг другу взгляды, которые понятны только нам двоим, и выходим в холл.

Бьянка с Еленой отличаются от нас. Во многом потому что у них в принципе не было нормального детства. Мы же с Эддой хорошо помним, какого это играть с обычными игрушками, а не с оружием. В какой-то степени это нас и сломало. Когда привыкаешь к одной реальности, а потом резко погружаешься в другую, что-то так или иначе надламывается в тебе. Думаю из нас всех, Эдда пострадала сильнее. Возможно, поэтому сейчас она идеальный наемник. Сила и способность защитить себя не дали ей окончательно сломаться. Она отточила свои навыки до такой степени, что получила кличку «Тень» в нашем мире. Никто не знает, что это она, но все ее боятся. Однако сестра все еще не может находиться одна в замкнутом пространстве. И это никак не связано с клаустрофобией.

Я же в свою очередь всегда ношу перчатки на людях. Не могу сказать, что страдаю мизофобией. Это просто способ сохранить контроль и рассудок.

Мы спускаемся вниз, где нас уже ждет Бьянка в своем розовом платье длиной до колена. На первый взгляд ее наряд может показаться довольно сдержанным, но вот вырез на спине…

Увидев Эдду, Бьянка громко присвистывает:

– Madonna (итал. «мать моя женщина»). А я то наивно полагала, что все внимание достанется мне.

– Не переживай. – заверяет Эдда, положив руку ей на плечо. – Ты несомненно найдешь способ перетянуть все внимание на себя.

Бьянка складывает ладони под подбородком и невинно хлопает ресницами.

– Да я же само очарование.

Мои губы дергаются вверх, складываясь в подобие улыбки, а Эдда закатывает глаза, отнимая руку с плеча сестры.

– Скорее дьявол в ангельской шкуре.

Бьянка фыркает и окидывает нас оценивающим взглядом.

– Вы всегда так отпадно выглядели? Или это с возрастом пришло?

Эдда складывает руки на груди и бросает на сестру испытующий взгляд.

– Я всего на четыре года тебя старше, о каком возрасте речь?

Брови Бьянки взлетают вверх.

– Всего на четыре? Да ты практически динозавр в сравнении со мной.

– Если она динозавр, – серьезно говорю я. – То я тогда кто?

Бьянка открывает рот, но тут же захлопывает его.

– Не может быть. – широко улыбается Эдда. – У Бьянки впервые нет слов для ответа.

– Практически. – бурчит та, разворачиваясь на своих высоких каблуках. – Я сказала, практически динозавр.

Из меня вырывается что-то, очень напоминающее смешок. Эдда толкает меня плечом.

– Тебя кажется только что назвали динозавром.

Я выдыхаю, качая головой.

– Меня и похуже называли.

Мы направились к главному входу вслед за Бьянкой. Каллиста ждала нас на улице у машины и как обычно раздавала Луи поручения.

На ней сегодня элегантное черное платье, плечи покрывает шаль, а волосы убраны в аккуратный пучок сзади. На долю секунды в ее глазах проносится удивление при виде меня, но затем она словно что-то вспоминает. Наверное, то, что теперь я не пустое место в этом доме. Ее взгляд перемещается на черный внедорожник, у которого стоят два охранника. Теперь ясно. В машине, которую она выбрала, есть место только для троих из нас. Меня она не учла.

Бьянка подходит к своему мотоциклу и поцеловав свою ладонь, прикладывает ее к сиденью.

– Это только на один вечер, обещаю. – нежно бормочет она, и уголок моих губ снова устремляется вверх. Но стоит взглянуть на Эдду, как улыбка тут же соскальзывает с лица. В ее глазах появляется все, что я так сильно презираю – сожаление и чувство вины. Словно это она виновата в том, что ее мать игнорирует мое существование.

– Давайте, девочки, поторопитесь. – хлопает Каллиста в ладоши.

Сестры подходят к машине, и Луи открывает для них дверь. Я в это время уже направилась к гаражу, но голос Луи заставляет замереть.