Забытые чувства

Тепло в ее глазах трескается, и сквозь него просачивается ядовитая жалость.

– Да.

– Я уже была замужем. У меня был сын. Эта жизнь для меня закончилась.

Она уловила резкие нотки в моем голосе и не стала развивать эту тему.

– Я просто надеюсь, что ты обретешь свое счастье.

Счастье. Не думаю, что все еще понимаю смысл этого слова. Не думаю, что заслуживаю его. Не после всего случившегося.

– Счастье это роскошь для тех, у кого руки по локоть в крови.

Смотря на толпу этих женщин, я только это подтверждаю. Большинство из них дома избивают и насилуют. Были и такие редкие случаи, как брак моей тети и мачехи. Но это лишь исключения из правила. Мужчины из мира мафии по своей натуре не созданы для любви и нежности. С детства их ломали и превращали в жестоких чудовищ. Они вредят всему, к чему прикасаются. А даже если тебе повезло, и твой муж не избивает тебя до полусмерти, ты все равно не обретешь истинное счастье. Большинство браков – это сделка. Мой покойный муж Лео был мне хорошим другом, уважал меня. Вместе мы даже смогли создать чудо в виде нашего сына Лукаса. Но мы никогда не любили друг друга настолько, чтобы стать чем-то большим, чем просто друзьями.

Видимо, мое сердце неспособно к той самой любви, о которой многие говорят. И не думаю, что заслужила ее. Не тогда, когда подвела самых близких мне людей. Не мафия отняла их у меня, я сделала это собственными руками. Да и кто полюбит чудовище внутри меня? Холодного безэмоционального монстра? Сестры единственные, кто полностью принимают меня, но лишь потому что понимают. Таким как мы не место в обычном мире, а тот, в котором мы родились, всегда будет стремится к тому, чтобы сломать нас. Вот она, наша участь – постоянная борьба за выживание.

Мой взгляд скользнул направо, к высокому столику, у которого стоит Бьянка с какой-то брюнеткой в красном платье. Мне хватает пары секунд, чтобы узнать в ней Синтию Герра, младшую дочь капо Лас-Вегаса. Она славится своим острым языком. Именно с ее матерью мне хотелось поговорить больше всего. Но Карла все время трется вокруг моей мачехи. И вряд ли покажет мне свое истинное «я» при ней.

По лицу Бьянки становится понятно, что разговор приобретает опасное направление. Я ставлю свой бокал на ближайший столик и продолжаю наблюдать. Внутренний инстинкт разорвать любого, кто причинит вред сестре вспыхивает, точно спичка. Чудовище внутри вытягивает свою уродливую голову.

– Я отлучусь, тетя. – предупреждаю Габриэлу, та кивает, ее уже увлекла беседа с какой-то пожилой дамой.

Я подхожу ближе к Бьянке, но не настолько, чтобы услышать разговор. Судя, по выражению лица сестры, она на грани. Ее пальцы побелели от того, как сильно она сжимает бокал, а в следующее мгновение содержимое этого бокала выплескивается на лицо Синтии. Та верещит так, будто на нее вылили дерьмо, а не дорогое шампанское. Весь зал резко погружается в тишину. Синтия замахивается, но Бьянка перехватывает ее руку в воздухе и толкает. Синтия влетает в столик позади себя, опрокидывая его, и с грохотом падает на пол. Бокалы разбиваются о мраморным пол. Все присутствующие замирают. Воздух наполняется практически осязаемым напряжением. Мне требуется пара секунд, чтобы оценить ситуацию и выбрать направление действий.

Я двигаюсь в их сторону, но моя мачеха и Карла оказываются быстрее. Каллиста хватает Бьянку за руку и резко дергает на себя.

– Она назвала меня шлюхой. – гневно выплевывает Бьянка, пытаясь вырываться из мертвой хватки матери.

Эдда появляется рядом с ними, но ничего не делает. Она следит за мной.

Карла поднимает дочь с пола за плечи. А затем закрывает собой, направив весь свой гнев на меня. Ее маленькие глаза метают молнии.

Чудовище внутри вытягивает когти, выпрямившись в полный рост.

– Раз ты будущий босс Короны, – бросается она слюной, покраснев от ярости. – То надень наконец намордник на свою сестру шлюху. И держи ее подальше от…

Я отвешиваю ей звонкую пощечину тыльной стороной ладони, не давая закончить. Волна ошеломленных вскриков проносится по залу, но тишина снова проглатывает их.

Карла хватается за щеку. Нижняя губа начинает трястись от напряжения.

– Да как ты смеешь. – кричит она, и я бью еще раз уже по другой щеке и намного сильнее. Ее голова дергается в сторону, и она наконец затыкается. Я смеряю ее холодным безразличным взглядом сверху-вниз.

– Как ты верно заметила, – начинаю спокойным голосом. – Я будущий босс Короны.

Последнее произношу, окинув взглядом весь зал, и снова концентрируюсь на Карле. В ее глазах горит все тот же гнев, но только теперь к нему примешивается щепотка страха.

– И я не потерплю неуважения ни к себе, ни к своим сестрам. – мой голос становится резче и громче. – Понимаю, что для многих из вас сплетни – единственное развлечение. Только так вы можете выпустить свой яд. Но мне плевать на то, как глубоко вы несчастны дома.

Делаю шаг к ней, осколки стекла трещат под каблуками. Карла рефлекторно отступает назад. Чудовище ликует.

– Если я еще хоть раз услышу неуважительные слова по отношению к своим сестрам, ваши мужья вас не спасут. – на моих губах растягивается полуулыбка. – Да и не думаю, что они попытаются.

Перевожу взгляд на Бьянку, ее черные глаза широко распахнуты, на лице застыло удивление, смешанное с восхищением. Я подхожу к ним, Каллиста раскрывает рот, чтобы что-то сказать, но даже слово не может произнести. Вот настолько плохо она меня знает. Не знаю, какой она видела меня все эти годы, но именно в этот момент Каллиста впервые замечает очертания чудовища в моих глазах. Она видит холод, видит всю ту жестокость, на которую я способна, видит, почему отец выбрал меня своей преемницей. Именно поэтому когда мой взгляд опускается на ее хватку на предплечье Бьянки, она тут же отпускает мою сестру.

– Мы уходим. – киваю я Бьянке.

Мои дела здесь закончились. Я узнала все, что мне было нужно.

Развернувшись, я высоко поднимаю голову и направляюсь к выходу, игнорируя все острые взгляды. Мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что Эдда тоже идет за мной. Стук наших каблуков разносится эхом по этому аду и отскакивает от стен.

Бернардо Герра явно настроен против меня. Реакция его жены и дочери тому подтверждение. Он скорее забьет последний гвоздь в мой гроб, нежели принесет клятву верности.

Двери распахиваются, и мы выходим в холл. Антонио тут же подлетает к нам, вызывая лифт. Альдо и второй телохранитель переглядываются, не понимая, что им делать.

– Госпожа Эспасито задержится. – отвечаю я на их невысказанный вопрос.

Лифт открывается, и мы заходим внутрь. Антонио встает спереди, а сестры по обе стороны от меня.

– Ты в порядке? – спрашиваю Бьянку.

Кажется, она все еще прибывает в неком шоке и просто кивает мне.

– Почему она назвала тебя шлюхой?