Заговор патриотов

Я почувствовал себя счастливым.

Почти.

Все остальное нас не касалось. Из политической бомбы огромной разрушительной силы, про которую на ночной сходке на базе отдыха национал-патриотов сказал генерал-лейтенант Кейт, взрыватель был извлечен и выброшен на помойку. Или в мусоропровод. И мы этому поспособствовали. Скорее невольно, чем вольно. Теперь заботой российского посольства и нашей резидентуры было сделать так, чтобы торжественные похороны останков эсэсовца прошли без осложнений, без единой акции со стороны русскоязычного населения, которая могла быть воспринята как провокационная. И если они здесь не даром едят хлеб, сделать это будет нетрудно. Не будет акций - не будет поводов для репрессий, не будет ответного социального взрыва. И национал-патриоты утрутся.

Так что нам оставалось решить только один вопрос: как сохранить в трезвости и сохранности нашего подопечного, который даже не подозревал, какая грозовая туча прошла мимо него и на острие каких событий находилась его беспечная жизнь.

Артист смолотил ужин, насухо вымазал хлебом соус ламбертен с судка, потом выпил чашку остывшего кофе и откинулся в кресле, вытянув длинные ноги.

– И что мы теперь делаем?
– вопросил он.
– Муха, отвлекись. Основные события происходят не в телевизоре. Они происходят в жизни. Рита, у вас есть какие-нибудь предложения?

Она пожала плечами:

– Проспится. А что еще можно сделать?

Муха постоял над Томасом, посмотрел на его безмятежную физиономию и с сомнением покачал головой:

– Не выход. Проспится и начнет снова. Куда его к черту везти в таком виде? Его даже в самолет не пустят. А в Германии? Там же на каждом шагу пивные!

– Тогда, Пастух, слово тебе, - сказал Артист.
– У тебя большой опыт по этой части.

Рита Лоо удивленно посмотрела на меня.

– Вот как? Никогда бы не подумала.

– Я имел в виду совсем не то, о чем вы не подумали, - разъяснил Артист. Его опыт другого рода.

– Поднимись в шестьсот тридцать второй номер, - попросил я Муху.
– Там живет господин Рудольф Гамберг. Он доктор, я случайно узнал. Пригласи его к нам. Может быть, он сумеет помочь.

Муха настороженно взглянул на меня. Я кивнул: все в порядке, иди. Муха вышел. Я понимал, чем вызвана его настороженность. На связь с Доком мы не выходили даже по мобильнику. Но тут был удобный случай войти с ним в явный контакт. И если его связь с нами потом засекут, это будет выглядеть естественно - люди знакомы. И он действительно мог помочь.

Через десять минут в дверях гостиной появилась плотная фигура доктора Гамберга. Он был при жилете и галстуке, но в домашней куртке вместо пиджака. И выглядел так, как и должен выглядеть молодой, но уже солидный доктор из поволжских немцев. Такая у него была легенда.

Доктор Гамберг приветствовал нас суховатым поклоном, отказался от капельки "Мартеля", любезно предложенной Мухой, спросил:

– Чем могу быть полезен?

– У нас проблема, - объяснил я.
– Послезавтра нам нужно лететь в Германию, а наш друг слегка...
– Я предложил ему полюбоваться нашим другом.

– По-моему, я знаю этого господина, - заметил доктор Гамберг.
– Я видел его по телевизору. Это, если не ошибаюсь...

– Не ошибаетесь, - подтвердил я.
– Это он и есть. Внук национального героя Эстонии. Нам нужно привести его в норму. И сделать так, чтобы в этой норме он был хотя бы пару недель.

– Вы обратились не по адресу. Я хирург. И уже долго не практикую. Я здесь по вопросам закупки лекарств для реабилитационного центра. Вам следует обратиться к наркологу.

– Нельзя. Пойдут разговоры. А мы обязаны заботиться о его репутации. В реабилитационном центре вы наверняка сталкивались с такими проблемами. Мы очень просим помочь.

– Право, не знаю... Сама процедура несложная, препараты можно купить в аптеке или у нарколога. Но...

– Ваша работа будет оплачена, - заверил Артист.

– Забашляем конкретно, - подтвердил Муха.

– Дело не в этом. Для такого лечения нужно согласие пациента.

– Доктор, нет проблем, - заявил Муха.
– Сейчас будет.

Он попытался растолкать Томаса. Когда это не удалось, усадил его на диване и вылил на голову полбутылки французской минеральной воды "Перье". Томас открыл глаза и удивленно спросил:

– Дождь?
– Потом ощупал голову.
– По-моему, шишка. Большая. Немножко болит. Что это было?

– А сам не помнишь?

– Помню. "Но пассаран". Я хотел объяснить, что в гражданской войне тридцать седьмого года в Испании этот лозунг не сработал. Но почему-то она меня не дослушала.

– Это доктор Гамберг, - представил я гостя.
– Сейчас он будет тебя лечить.

– Это хорошо, - сказал Томас.
– Здравствуйте, доктор. Только немного. Сто граммчиков. Больше сразу не стоит. Потом можно еще. Но сразу нельзя.

– Фитиль, твою мать!
– гаркнул Муха.
– Он будет тебя лечить по-настоящему!

– Это как?

– Я поставлю вам капельницу, сделаю укол димедрола, - объяснил Док.
– Вы хорошо поспите. Примерно сутки. А потом сделаем инъекцию биностина. И на некоторое время вы будете избавлены от всех проблем.

– На какое время?

– Можно на пять лет. Можно на год. Год - минимальный срок. Биностин - это современный аналог антабуса. Очень хорошее средство. Экологически чистое и не дает побочных эффектов.

– Вы хотите меня зашить?
– удивился Томас.
– Зачем? Зашивают алкашей. А я не алкаш.

– А кто?
– спросил Муха.

– Я? Я художник. Просто у меня творческий кризис. У всех художников бывает творческий кризис. Если художника продержать две недели на минеральной воде "Нарзан", у него обязательно будет творческий кризис.

– Сказал бы я, какой ты художник, да в присутствии дамы...

– Я могу выйти, - предложила Рита.

– Фитиль, кончай кочевряжиться!
– перешел Муха на проникновенный, доверительный тон.
– Ты со своей пьянкой сам все время влетаешь и нас втягиваешь. На шоссе нас только чудом не перестреляли из-за твоей водки. В избе прихватили - тоже из-за тебя. А наследство твоего деда? Ты же просрал целое состояние! И все из-за пьянки!

– Ничего я не просрал, - возразил Томас, проявив совершенно неожиданную трезвость понимания ситуации.
– Ты, Муха, как ребенок. Никто и не дал бы мне этих бабок. Да еще и шею могли свернуть. Даже странно, что ты этого не понимаешь.

– Ты потерял бумаги, за которые отдал пятьдесят штук! Пятьдесят тысяч долларов, Фитиль! Вникни! Ты мог бы на них десять лет жить и в ус не дуть!

– Нет. Если десять лет, то дуть. А не дуть - только пять лет.

– Ладно, пять. Мало? Взял и выбросил пять лет безбедной жизни! Из-за чего? Из-за пьянки!