Закат
Шрифт:
Наверное. Таким мог стать Светозар через десять-двадцать лет.
Вот только Светозар был один, а рыцарей, поджегших его дом, четверо.
К счастью, сторож отстал от несговорчивого прохожего, а на конюшне так обрадовались размеру принесенного кошелька, что вопросы задавали только по делу. Вначале, правда, попытались подсунуть необъезженного толком жеребца, потом — не молодую кобылу, но у Заката слишком долго был перед глазами пример замечательного животного, чтобы соглашаться на такую покупку.
— Я возьму этого.
Паренек, возившийся с гривой коня, похожего на молодого
— Извините, он еще не готов. Мы заплатили за него положенную виру…
Закат удивленно посмотрел на коня. Тот фыркнул, тряхнул головой, вырывая пряди из рук работника.
Темные пряди. А на коленях у мальчишки стояла плошка с краской.
Закат недоверчиво протянул руку, коснулся конского лба. На пальцах остались белые следы.
— Я его покупаю, — кошелек плюхнулся в грудь торговца, тот едва успел поймать, выронив пару монет. — Заберу вечером или завтра утром. К нему седло и узду, самые простые. Докрашивать не надо.
Уже на выходе его поймали, отсчитали сдачу, спросили, на чье имя записать и не может ли зайти за конем кто-то, кроме него.
И не нужна ли лишняя краска, раз уж осталась.
— Нужна, — отозвался Закат насколько мог спокойно. — В предместьях живет старик, у него стена облупилась. Ему очень нужна краска и не помешает помощь.
Как ни странно, конюх и правда послал мальчишку с плошкой в сторону ворот. А Закат, даже направляясь к дому Яси, продолжал недоверчиво рассматривать испачканную в краске ладонь.
Они тут коней красят.
Если бы кто-нибудь рассказал о таком в Залесье, даже Щука посчитал бы шуткой и преувеличением.
***
— Ты не можешь тут остаться!
— Ясечка, — в сотый раз вздохнул старик, — ну куда ты меня повезешь? Я и на лошадь-то не заберусь. Домик у меня еще крепкий, рыцари не слишком докучают. Проскриплю еще годок-другой…
Закат молча собирал в дорожную корзинку продукты на кухне, предоставив Лису с Ясей самим решать, бежать вдвоем или нет. Оба были правы — старика вряд ли оставят в покое после побега внучки, но если они поедут вдвоем, сложней будет догнать караван.
— Закат! — Яся появилась в дверях, но тут же забыла, зачем так торопливо прибежала. — Ой, что ж ты в темноте… Давай хоть свечечку зажгу.
Тонкие свечи нашлись на шкафу, Яся завозилась с кресалом, ойкнула, уронив кремень под стол. Закат выглянул на улицу, оторвал пару лучин от пучка, воткнутого в кольцо на стене и зажженного последним рыцарским патрулем. Фитилек от прикосновения тускло светящихся прутьев задымился, оброс бородкой пламени, пустившей по стенам пляшущие тени.
— Я здесь все собрал. Если отстанете от бродяг, сможете на неделю растянуть.
Яся кивнула, попросила:
— Давай только ты сначала дедушку на конюшню отведешь? А я одежду как раз сложу. Сама на улицу не высунусь, не беспокойся. Дождусь тебя и вместе пойдем.
План выглядел хорошо, особенно если бы они не дотянули с ним до глубокой ночи. Впрочем, настойчивый рыцарь обещал вернуться только завтра.
Старик будто помолодел за прошедший день, во всяком случае, рядом с Закатом шел на удивление легко. Рассуждал, торопясь
поговорить с тем, кто не боится слушать:— Вроде бы когда живешь под дланью света, восстание поднимать не с руки. Потому что это ж выходит, сам расписываешься в том, что ты злодей! Кто поддержит, если ты на себя такую табличку повесишь.
Закат невольно хмыкнул.
— Темного властелина поддерживали многие. Это Герой был один.
— Ну, сейчас-то все наоборот, — вздохнул старик, покрепче перехватывая сухой ладонью локоть Заката. — И знаешь, сомневаюсь я, что Герой тогда был совсем один. Все равно наверняка кто-то помогал. Лестно же — бороться против зла. А когда безобразия учиняют рыцари в белых доспехах, даже не поймешь, кому жаловаться и что с этим делать.
Конюшня показалась из-за поворота, на крыльце под пучком лучин сидел давешний мальчишка. Завидев Заката, бросил недогрызенное яблоко, подскочил.
— Изволите забрать коня?
— Пока нет. Скоро придет девушка, они с Лисом вдвоем уедут.
Мальчик покосился на старика, видимо, удивившись странному имени, но кивнул понятливо, убежал седлать коня. Лис, кряхтя, опустился на нагретые ступеньки. Посмотрел туда, где днем виднелась Цитадель, а сейчас была только тьма. Скривился.
— Дурак я старый. А остальные — молодые дураки. Боимся, как бы кто что не подумал, хотя по хорошему давно надо было… — не договорив, махнул рукой. — А, ладно. Может, ты вот что-то изменишь.
Закат пожал плечами, ставя рядом с Лисом корзинку. Он шел в Цитадель просто потому, что они забрали Ро, и не представлял, как и что он мог бы изменить. Рыцарей в светлом городе было двадцать раз по двадцать, а он, некоронованный, даже одну смерть не переживет.
По пути обратно ему не встретилось ни одного прохожего. Дома с закрытыми ставнями будто говорили — все приличные люди спят, что ты, чужак, делаешь на улице? Из поперечного переулка вышел рыцарь, зевнул в кулак, накрыл пучок лучин железной закопченной крышкой. Закат глянул на медленно светлеющее небо, свернул к дому Яси…
С той стороны улицы приближались, смеясь, четверо рыцарей, ведомые знакомым настырным гостем.
Закат прибавил шагу, протиснулся в щель между домами, немилосердно рванув зацепившийся за что-то плащ. Постучал в окно. Высунулась Яся, услышала голоса рыцарей, зажала рот ладошками. Прошептала:
— Пришли! Я же не смогу проскочить, тут тупик, а на улице увидят, догонят…
Закат залез в открытое окно, потащил девушку вверх по лестнице мимо двери, уже дрожащей от ударов.
— У вас дома близко стоят. Сможешь на соседний перебраться?
— Не знаю!
Защелка в маленьком чердачном окне никак не поддавалась, он дернул сильней, полетела краска. Закат вылез на крышу, подал Ясе руку. Она, жмурясь от страха и прижимая к груди узелок с вещами, шагнула на захрустевшую под ногами черепицу. Бочком спустились к краю, Закат отпустил ее руку.
— Прыгай. Доберешься до перекрестка, там у дома наружная лестница. Слезешь на нее и спустишься.
— Я не смогу!
Закат обхватил ее за талию, шагнул чуть назад. Яся взвизгнула, вцепившись ему в шею, когда он перепрыгнул, почти перешагнул на соседнюю крышу.