Заклинательница бури

— Да ты…

— Я, я, — покивала головой, — это все я.

В руке у Ирмы набухла ледяная игла.

"Перегнула ты слегка. Что делать будешь?"

"Поставлю на место, она действительно заигралась".

"О, драка!", — я готова была поклясться, что Мина потирает ладошки, улыбаясь.

"Не обольщайся, устроить феерический скандал никто Ирме не даст", — осадила я довольную приживалку, выставляя перед собой щит и призывая ветер.

Кто там у нас сегодня? Эсмир? Ну и отлично.

"Зануда".

Взбешенная, пьяная бывшая любовница, тем временем, закончила плетение иглы.

— Ирма, я не советую Вам этого делать, одумайтесь. За покушение на мою жизнь Вам светит Акарот и лишение титулов. Вы покроете себя и Вашу семью позором, — моя злость на глупую девчонку утихла так же быстро, как и появилась. Ну в самом деле — на убогих и пьяных не обижаются.

— Да пошла ты, — рыкнула в ответ фаворитка, и только сейчас я поняла, насколько действительно пьяна девушка. Она швырнула в меня заклинанием почти не глядя, конечно промазала, и игла улетела куда-то в сад, а вот Ирма… Ирма не удержалась на ногах. Покачнулась, нелепо взмахнула руками, стараясь удержать равновесие, и все-таки шлепнулась на пол, неловко и очень комично. Несколько прядей упали девушке на лицо, щеки окрасились лихорадочным румянцем, а грудь тяжело вздымалась и опускалась.

Она со злостью всплеснула руками, сдавленный, злой, горько-беспомощный вскрик сорвался с ее губ, и девушка опустила голову, плечи мелко затряслись.

Ну вот, даже Эсмир не понадобится. Я отпустила ветер, поблагодарив, и подошла к бывшей любовнице.

— Вставайте, Ирма, — протянула я девушке руку, — не дай Зима, вас кто-нибудь увидит в таком состоянии.

— Уйдите! — она с силой оттолкнула мою ладонь, отвернулась и попробовала встать самостоятельно, но лишь запуталась в складках платья и снова неловко осела на пол.

Нет, все-таки Эсмир я отпустила рано. Пришлось снова звать ветер и просить его помочь. Странно, но все это время Мина просто молча наблюдала: не вмешивалась, не отпускала никаких шуточек, не подначивала. Просто молча наблюдала, а спустя несколько вдохов, когда Ирма была уже на ногах, я поняла почему.

Камина уступила мне место, потому что хотела посмотреть на степень моего терпения, надеялась увидеть, на что я способна. И сейчас я была рада, что не поддалась на провокацию. Но на самом деле посмотреть не мешало бы… После интирита я, по сути, ничем серьезным не пользовалась. Надо все-таки попробовать призвать Рьорка.

Я оставила Ирму висеть в объятьях ветра и вернулась в гостиную, пытаясь найти взглядом Лероя. Граф обнаружился в компании повелителя, Сабрины, принцессы и ее сопровождения возле одной из многочисленных картин. Он что-то живо объяснял, бурно жестикулируя, держа юную темную под локоток.

В тот момент, когда я уже почти подошла к живописной компании, Мина вытолкнула меня назад в темноту и заняла тело. Ведьма была раздражена. Ревнует? Как-то… Как-то быстро слишком. С другой стороны, их вообще потянуло друг к другу слишком быстро.

— … так что после того случая незнакомые фрукты я голыми руками не трогаю, — улыбнулся граф. Эльфийка задорно рассмеялась, ее сопровождение, Сабрина и Алекс позволили себе сдержанные улыбки.

— А вот и вы, дорогая, — обратилась к Мине вдова, — а мы уже собирались отправляться на ваши поиски.

— Не стоило, я просто вышла подышать на террасу, любовалась садом в лучах уже ночного солнца.

— До сих пор не могу привыкнуть к тому, что солнце здесь не заходит, — искренне улыбнулась темная.

— Для этого надо немного больше времени, Ваше Высочество, — снисходительно парировал Алекс.

— Раз вы так говорите…

— Лерой, — прошептала Мина, пока Сабрина и Алекс были отвлечены темной, — мне нужна твоя помощь.

— Что случилось? — также тихо спросил мужчина.

— На террасе, — указала глазами мертвая в нужном направлении. — О, я вижу госпожу Мири, — обратилась она уже ко всем присутствующим, удачно заполняя повисшую в разговоре паузу, — с вашего позволения хотела бы представить ее Лерою, надеюсь, вы нас простите?

Лерой подставил руку, всем кивнул, и они с Каминой чинно двинулись вглубь зала, а я снова спиной чувствовала недовольство Алекса, холод, идущий от мужчины, и обжигающий взгляд в спину.

Духи грани бы побрали Камину и горгула! Зачем она так прижимается к нему, почему он так пристально смотрит на мертвую!

Я на несколько вдохов закрылась от приживалки, не позволяя ей ощутить свой гнев, собралась с мыслями и силами.

— Ее надо отвести в покои, — мы уже вышли на террасу. Граф в недоумении застыл, глядя на висящую в путах злую Ирму, выплевывающую проклятья.

— Предложения?

— Можно зайти через южную бальную залу, — с моей помощью ответила Мина.

А через несколько лучей мы втроем уже пробирались по сумеречному коридору гостевого крыла. Ирма все еще шипела и пыталась вырваться, но с каждым вдохом ее речь становилась все нечленораздельнее и нечленораздельнее, все тише и тише, она еле передвигала ногами, и в самом конце горгулу пришлось вообще подхватить девушку на руки. Девушку Мина и Лерой сгрузили в первой попавшейся комнате, закрыли дверь, приставив служанку, и расхохотались, а меня снова царапнуло это единодушие. Не знаю, что чувствовал Лерой, а вот Мина… Как бы она не закрывалась от меня, как бы не старалась скрыть свои чувства, я видела, как она почти тает от прикосновений графа, как ловит каждое его слово и будто чего-то ждет… Почти изнывает от нетерпения. Это непонятное ожидание сквозило в каждом взгляде и жесте.

И вместе с Миной ждала я, сама не зная, чего. А между тем этот день угасал, и вместе с ним угасала мертвая, уступая мне место, но полностью по моим расчетам она должна была уйти только под утро.

А пока они с Лероем, непринужденно переговариваясь, шли в сад. Я же думала над тем, что буду говорить Алексу и вообще надо ли ему что-то говорить.

— Ты снова притихла, — коснулся руки приживалки граф.

— Задумалась. Знаешь, Лерой, жизнь — странная штука: когда кажется, что все лучшее впереди, ты вдруг неожиданно теряешь равновесие и падаешь в пропасть. А когда думаешь, что хуже уже и быть не может, она дает тебе крылья. Зачем?

— Я не знаю, что тебя терзает, — осторожно начал мужчина, — но, что бы это ни было, уверен, очень скоро все закончится. И… Софи, — он остановился, повернулся к Мине, положил обе руки ей на плечи, заглянул в глаза. Я содрогнулась от этих ощущений.

Чужие руки, чужие потемневшие глаза, чужой запах. Стало гадко и неуютно. Я билась в темноте ничто, не в силах совладать с собой и своими чувствами, а Мина не реагировала.

Мертвая заворожено смотрела на горгула и, кажется, даже забывала дышать, — что бы ни случилось, что бы ни произошло, я помогу. Лишь одно твое слово, шепота будет достаточно.