Заклятые враги

– Всё хорошо?
– Лиара боялась опустить глаза. Она устала, наверное, быть смелой, но это давно уже не имело значения.

Королевы не сдаются.

– Да, - рвано ответил Дарнаэл, касаясь губами её виска.
– Всё хорошо. Я ведь говорил тебе вчера, что всё изменится.

– Мы вчера не только говорили, - она наощупь поймала его ладонь и сжала её в своих тонких, хрупких пальцах.

О боги, он уже забыл о том времени, когда его Лиара ещё умела быть слабой.

Дарнаэл отпустил кулон и посмотрел на свою раскрытую ладонь - капля крови скатилась по пальцам и упала на пол, прямо на испещрённый волшебными линиями мрамор.

Но Лиаре это бы всё равно не помогло.

Ещё мгновение назад кулон был действительно белым. И Дарнаэл знал, что не имеет права ничего ей говорить. Даже если он ненавидел её ещё вчера - даже если это действительно было ненавистью, - они ничего не смогут сделать.

– Лиа, - его голос прозвучал слишком тихо, - ведь ты знаешь, что они все сейчас думают. Знаешь, что сейчас нельзя говорить правду.

Она скосила взгляд на кулон.

– Знаю.

Она видела кровавую каплю на белом фоне - но, казалось, не хотела до конца мириться с её смыслом. Да, опасность приближалась. но ведь это не означало смерть. И Лиаре впервые в жизни не хотелось быть тонким мудрым политиком. Просто слабая женщина. Слабая. Действительно. Наконец-то.

Она повернулась к нему и уткнулась носом в плечо - в простую тёмную рубашку, в которой не осталось ни капли королевского следа. Может быть, он нарочно пытался скрыть то, кем являлся, тут, в Эрроке, но Лиара так устала от бесконечной войны с человеком, которого любила, что могла просто подчиниться.

– Это всё равно так глупо, - выдохнула наконец-то она.
– Будто бы моему народу есть дело до твоего сына.

– Мне когда-то казалось, что им нет дела и до меня, - отозвался совсем тихо Дарнаэл.
– Но ведь мы ошибались, правда?

“Твоего” резануло по ушам почти незаметно, и она подняла на него взгляд своих привычно пылающих глаз, отбросила медную прядь с лица и мягко - как в далёкой юности, - улыбнулась.

– Я б тебя не казнила, - наконец-то выдавила она из себя фразу, которую пыталась произнести вот уже сколько дней.
– Ни за что.

Дарнаэл кивнул.

– Я знаю.

Но это была ложь, впрочем.

***

Лиаре жутко хотелось позабыть о том, что она должна была думать - искать новые решения для старых проблем, разбираться с тем, что свалилось на неё сейчас. Она даже не могла подыскать достойную причину того, что оставила Дарнаэла в живых, а ведь должна была. Оправдать - вот главная цель всего этого.

Дарнаэл, впрочем, казался умиротворённым - почти. Она редко видела его спящим, ни разу за последние несколько лет - Дар умудрялся проснуться первым и умчаться куда-то. Он, казалось, не хотел показывать ей свою слабость, или, может быть, знал, когда она готова вонзить кинжал ему в грудь.

Может быть, времена сейчас отступили на задний план.

Она должна придумать причину. Она должна сказать что-то подданным. Она должна понять, почему Тэзра так просто предала всё доброе, что в ней ещё было, ради прихоти - и ради власти, которую так мечтала получить.

Пальцы скользнули по его щеке - осторожно, чтобы не разбудить. Во сне Дарнаэл не казался беззащитным, как, может быть, ей хотелось бы думать; но так он не смотрел на неё этим особым осуждающим взглядом, к чему она уже почти привыкла. Так Лиара не видела его пронизывающих насквозь синих глаз, не должна была отворачиваться в сторону и мечтать раствориться в пустоте. Ей не было так дурно, в конце концов, и она могла унять собственную совесть.

Тэзра так ловко всё это стирала. Так просто убирала барьеры - почти щелчком пальцев, - так умело лишала её способности сопротивляться тому, что она сама называла здравым смыслом. Это было так просто, так банально - подчиняться коротким советам её драгоценной помощницы и верной последовательницы, что была готова сотворить всё, что только прикажет королева.

– У тебя слишком громкие мысли, - хрипловато прошептал Дарнаэл.
– Даже я, плохой, мягко говоря, телепат, прекрасно их слышу.

Лиара содрогнулась. Она устала - и ей так хотелось чувствовать себя защищённой и не видеть в мужчине рядом вечного врага. Хотелось, чтобы всё наконец-то сошло на нет, это бездумное соперничество, которое приливами и отливами кружилось вокруг их жизни.

– Когда-нибудь, - вздохнула она, - я перестану считать тебя врагом, может быть.

– Возможно, - согласился без капли смеха в голосе Дарнаэл.
– Мы поговорим об этом с тобой после, когда всё станет чуточку проще, так ведь?

Им надо было возвращаться в свою страну. Точнее - ему, ведь Лиара и так была дома, и так должна была править в полную силу, а не прятаться с мужчиной по углам, лишь бы только не взвалить на себя лишнюю дозу ответственности.

Вчера были последние сводки - и Лиара не знала, как Дарнаэлу удалось уснуть. Как он ещё мог целовать её, когда там правил кто-то другой?

– Удивительно, что мы всё ещё не воюем, - прошептал Дарнаэл, казалось, почти что в шутку.
– Но нам надо отыскать нашу дочь, а потом думать о троне. И… - он коснулся кулона - Лиара так и не сняла его, пусть и испачкала кровью уже второе платье.
– Ты знаешь.

– А Элвьента?

Он молчал. Он знал, конечно же, не до конца о том, что там происходит, но страна осталась бесправной. Пустой. Бесконечно длинной и преисполненной ужаса. Элвьента - это хаос, по крайней мере, Лиара была уверена в этом.

Но Дарнаэл умел расставлять правильные приоритеты.

Он почти ответил ей - но что-то громыхнуло под дверью, и Лиара быстро перевела на неё взгляд. Она содрогнулась - вполне заметно, - и вновь повернулась к мужчине, но всё же, продолжать разговор сил не хватало.

– А ещё мы должны выжечь всё, что осталось от твоей Тэзры в Эрроке, - выдохнул Дарнаэл.
– Иначе больше вместе борьбы нам искать не следует.

Лиаре хотелось сказать, что она останется верна своим идеалам, так или иначе. Что обязательно вернётся к прежней политике, как только с их детьми всё станет нормально. Но этого дня хватило, чтобы понять: она больше не может.

Впервые за долгое время она была с ним действительно согласна.

***

Мизель отшатнулась от двери, будто бы на неё только что пролили целое ведро холодной воды. Руки дрожали - от волнения, пожалуй, и она так отчаянно пыталась унять сбившееся дыхание, что шума наделала, наверное, ещё больше, чем вообще могла себе позволить.

Казнь обернулась её персональным адом.

Девушка зажмурилась. Могла ли она подумать, что король Элвьенты останется жив после всего того, что подготовила для него Тэзра? Могла ли надеяться на то, что он промолчит, когда узнает её - ведь, в конце концов, слишком мал шанс того, что Дарнаэл попросту не запомнил ведьму, помогавшую Высшей.

Тэзра обещала не только благодарение богини. Она клялась, что послушание, повиновение и исполнение всех приказов обернутся для Мизель дорогой славы, возможностью получить больше, быстрее, раньше. Но если б только Кредэуа тогда могла предположить, что королева простит своему пленнику убийство даже самой Тэзры!