Закон дороги

— Да не отвергнет Вседержитель душу его, — хрипло проговорила Хранительница, закрывая умершему глаза.

— По крайней мере, кое-что мы узнали, — тихо сказал король. Уголок рта у него заметно дергался. — Это боевые механизмы, увы. Значит, их колдуны умеют делать людей такими. Кто-то посмотрел на нас его глазами, произнес несколько угроз и убил.

— Стало быть, брать живьем их бессмысленно, — спокойно сказал Габриэль, — все равно ничего не скажут. Но награду за сбитых надо оставить. Видели, как ведет себя стая, лишенная всадника? Нет? Я сегодня видел. Если жива его птица, то стая во главе с вожаком быстренько сматывается, а вот если вожак убит… Оставшиеся просто с ума сходят. Сначала кружат оторопело над одним местом, а потом попросту вцепляются друг в дружку и рвут в клочья.

— Значит, прикажите целиться в птиц, — сдержанно кивнул молодой монарх. — Что с оберегами?

— С минуты на минуту подвезут последние, — ответила Одри. Она выглядела очень уставшей, под глазами залегли темные тени — сказывалось ночное бдение над королевским заданием.

— Чья работа?

— Герта и учеников. Они включили в общие свойства что-то особенное, связанное со временем, поэтому все несколько затянулось, — пояснила Хранительница.

— Понятно. А где те кристаллы, что сделали наши друзья-драконы?

— Вот, — протянула Орданну четыре крупных, слегка светящихся изнутри рубина скучавшая у окна Фаэ, — они, конечно, кое-чем отличаются. Во-первых, мы их видим, точнее, ощущаем в любой момент времени. Во-вторых, при малейшей надобности, сигнальная «нить» может стать боевой, и стигга просто разрежет пополам.

— Дивные камушки, — усмехнулся Габриэль, — то-то вчера Скайяр так долго вокруг подбитой птицы хлопотал…

— Мы старались как можно точнее рассчитать силы, — пояснила драконица, — мой король, в следующий раз, когда прилетит стая, разрешите нам поохотиться, — скромно опустив очи долу, попросила она. — Скай сказал, мы засиделись без дела.

— Я бы не хотел… Хотя, посмотрим по ситуации, — ответил Орданн, — скорее всего, Темные учтут свои ошибки и изменят тактику. А теперь посмотрите, где я хочу разместить обереги, — все собрались вокруг объемной модели Города и со вниманием стали слушать пояснения короля.

Отпустив магов, его величество собрался было отдохнуть, но вспомнил, что именно на сегодня назначил еще одну встречу. В кабинете его ожидал мэтр Логар и двое купцов помоложе, владевших самыми крупными рыбацкими флотилиями. За их спинами скромно обретался кто-то еще, явно не знавший, как себя вести перед монархом. Орданн с интересом присмотрелся к загадочному посетителю: вроде бы ничего особенного. Одет небогато, но добротно, лицо неприметное, а вот глаза внимательные и колючие, с хитрым прищуром. И руки, не впример другим, затянуты в тонкие кожаные перчатки. Глава Золотых поясов говорил, что приведет не совсем обычного просителя, который и вовсе никогда ничего не просил. Вот ему, видимо, и неловко, он и слов-то нужных не знает. А если и знает, то они не выговариваются никак. Интересно, это кем же надо быть, чтобы ничего просить не приходилось? Не иначе, королем. Короли, они разные бывают…

— С чем пожаловали, достойные господа? — осведомился молодой монарх.

— Идея тут у нас появилась, ваше величество. Пока враг не запер нас внутри стен окончательно, выпусти ты наших рыбаков в море. Пусть наловят рыбы побольше, сколько успеют. Тем более, погода вроде установилась, да и зимний лов как раз сейчас бы начался, не будь всего этого. Зеркальница косяками идет, чернохвост, опять же. Хорошая рыба, крупная, ее что засолить, что закоптить можно в запас. Мало ли, что случится…

— Дельная мысль, уважаемые. Только вот не помешают ли рыбакам наши притопленные сюрпризы?

— Не извольте беспокоиться, ваше величество. Плоскодонки и фелуки везде пройдут, а для судов побольше, вроде шебеки у нас, вроде, тропинка незаметная оставлена. Так ведь? — спросил один из молодых купцов.

— Так-то оно так только после того, как ваши кораблики там пройдут, какая же она незаметная будет? Любой ленивый разглядит и запомнит. Хотя… Пусть. Может, это больше пользы, чем вреда принесет. И рыба в городе будет.

— Государь, а ничего если там некоторые суденышки будут не совсем рыбацкие? — вкрадчиво произнес четвертый посетитель из-за спин своих товарищей, — пусть уж ваши стражники не сильно пристально в их сторону глядят. А мы добра не забудем…

— Интересно, чего такого особенного и где заждались ваши покупатели, — усмехнулся Орданн. Главарь контрабандистов пожаловал, не иначе, хоть и был представлен, как мелкий судовладелец.

Собеседник его величества сощурился, отчего стал окончательно похож на какого-то зверька — не то енота, не то лиса.

— А оно вам надо, знание это, ваше величество? Ну, товарец из Реона, давно его ждали, длинной дорогой на запад пойдет…

— Да абсолютно мне оно ни к чему, уважаемый. Мне пригодилось бы другое. Если ваши парни что подозрительное в море или в городе увидят, услышат — пусть стражникам сообщают, хоть и самому капитану Габриэлю. Ну и плату вам лучше брать продовольствием, надеюсь, понятно, почему.

— Не младенцы мы, государь, понимаем. Если уж край настанет — так он всем настанет, и вашим, и нашим. Город — он и наш тоже. Что сможем — не только для себя сделаем. Муравейник вас не забудет.

Его величество многозначительно кивнул. Хитрый посетитель знал себе цену и не таился. Стало быть, даже Муравейник желает вступить в игру. Вот уж чего нельзя было ожидать от странного анклава, города в городе, где обретались контрабандисты, воры, торговцы всевозможными запретными удовольствиями, содержались веселые дома и самые низкопробные притоны, притягивавшие к себе все городское отребье. Но жить хотят и они. Ничего, если вдруг кого из «муравьев» не в ту сторону понесет, разговор с ними будет короткий, и главари это знают.

На том и порешили. Обсудив еще кое-какие детали с купцами, король отпустил их. Сомнения, конечно, оставались, но иногда слово такого вот «Муравьиного короля», стоит больше, чем фальшивые клятвы якобы не способных замыслить измену Мудрых и вельмож. Вся эта суета вокруг фарватера была затеяна в большей степени, как наживка для предателей. Орданн спать спокойно не мог, пока не выловят всех, кого возможно.

**** **** ****

Рода покинула Совет, выждав ровно столько, чтобы ее ухода не заметили. Она просто кипела от злости: ну почему, почему этой самозванке вечно все удается! Почему все вокруг нее вертятся, все с ней раскланиваются и рассыпаются в бесконечных благодарностях! Ах, Тайри — величайшая целительница, которую только знал Город! Ах, если бы не она, Город был бы обречен! Ах, она нашла истинного наследника престола! Тьфу, и слушать-то такое противно! Да откуда только эта мошенница свалилась на ее несчастную голову? И за какие такие заслуги ей так везет? Наверное, вовремя свою душонку Темному продала. Все, буквально все вокруг околдованы и одурманены, и вовсе не замечают, что она, Рода, сделала для Города ничуть не меньше. Это она, Поющая Стихиям, должна была стать Хранительницей!

Так нет же, мало этой самозванке незаслуженной славы, она, вдобавок, невесть из какой преисподней вытащила проклятых драконьих оборотней. И теперь Лиард — ее Лиард, как последний идиот, попался в сети к красноглазой ведьме-перевертышу! Он теперь и слышать ничего не хочет об их совместных планах, даже не смотрит в ее сторону, будто не было между ними ничего. А ведь они вместе с той самой минуты, когда зелеными аколитами ступили под сень Дома Мудрых! Да и можно ли было ожидать от Владеющего Пространством чего-то иного, если он последнее время только и делал, что слушал, раскрыв рот, этого зеленоглазого колдуна Даррена! Что ж, они отняли у нее все: надежды, любовь, славу. Рода найдет способ постоять за себя, и наглые проходимцы, явившиеся неизвестно откуда, поплатятся. И поплатятся жестоко!

С такими мыслями Поющая Стихиям какое-то время бесцельно бродила по улицам. В конце концов, утомившись и несколько успокоившись, она решила заглянуть в одну из своих любимых ювелирных лавок. Сие почтенное заведение, как и несколько подобных ему, принадлежало старшему сыну мэтра Райнара. Вид драгоценных безделушек всегда приносил ей облегчение и радовал душу. Как на зло, в лавке уже кто-то был: услужливый хозяин выставлял перед высоким широкоплечим гостем в добротном суконном плаще одну шкатулку за другой. Тому то ли не нравилось, то ли он никак не мог выбрать, все разглядывал тяжелые, литого золота, украшенные ониксом и черным турмалином браслеты, широкие серебряные запястья с чеканным узором…