Закон семи

— Так в том-то и дело, что у него тоже не настоящие. А жена сказала, что он за них большие деньги заплатил.

— Как не настоящие? — растерялась я и жалобно взглянула на Марка.

— А так. Три кинжала, как и твой, изготовлены лет двадцать назад. А вот рукопись настоящая. Мы к специалистам обратились и выяснили, это ее украли из музея.

— А еще одной рукописи в сейфе не было? — решив, что окончательно запуталась, спросила я.

— Нет.

— Можно взглянуть на кинжалы? — вмешался Прохоров. — Хотя бы на фотографии?

— Конечно. Я сейчас.

Валера убежал куда-то и вернулся с фотографиями. Прохоров посмотрел на них, усмехнулся и передал мне.

Фотографии были очень хорошего качества, надписи на рукоятках кинжалов легко можно было прочитать.

— Что тебе не понравилось? — задала я вопрос Марку, вглядываясь в фотографии.

— Отсутствует кинжал из Карпова, а мы с тобой были уверены, что его похитили для Мухина. Три этих кинжала, как и тот, что Матюша отдал тебе, он сделал по рисункам, которые показал ему твой отец, и по описаниям в дневнике прапрадеда.

— Зачем?

— Вроде бы в подарок. Твой отец был на них буквально помешан, вот Матюша и решил… Но отец подарок не принял, сказал, что найдет настоящие.

— Это тебе Матюша рассказал?

— Конечно. Он хранил кинжалы в своем тайнике.

— Значит, Мухину они понадобились, чтобы кого-то обмануть? — высказала я предположение.

— Иди его самого кто-то провел очень ловко.

— А рукопись точно настоящая? — спросила я, поворачиваясь к Валере.

— Музейные работники уверены: их рукопись.

* * *

— Чудеса, — заметила я, когда мы наконец смогли покинуть прокуратуру. — Мухин убит, кинжалы поддельные… Все еще больше запуталось. Вот что, — остановилась я, потрясенная внезапной догадкой. — Нам срочно надо встретиться с Разиным. Уверена, ему кое-что известно.

— Я тоже так считаю, — согласился Марк. — Но пока мы его беспокоить не станем.

— Почему?

— Подождем немного. У меня такое чувство, что он нас скоро удивит.

Марк не ошибся. Разин действительно вскоре удивил, но сначала удивил сам Марк. Мы пили чай в его столовой, когда ему позвонили на мобильный. Он выслушал сообщение, посмотрел на меня и улыбнулся:

— Ну, вот, господин Разин улетает в Гамбург, и это несмотря на кончину хозяина, которого ему положено оплакивать. Сейчас он направляется в аэропорт, заказал билет до Москвы, вылет через три часа.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я.

Он кивнул на телефон:

— От частного детектива, которого я нанял еще несколько дней назад приглядывать за Разиным.

— Ты мне ничего не говорил о детективе, — вытаращила я глаза.

— Вот теперь говорю. Прежде чем Разин отправится в тюрьму отсиживать свой срок — и, надеюсь, немалый, — я хотел бы с ним побеседовать.

И мы помчались в аэропорт. Бросили машину на стоянке, вошли в здание, Марк набрал номер на мобильном и после короткого разговора порадовал:

— Он в баре на втором этаже.

Так и оказалось. Разин пил кофе, сидя в уголке с газетой в руках, но газета, похоже, его интересовала мало, он зорко поглядывал по сторонам и нас, безусловно, увидел. И занервничал, но продолжал сидеть в своем углу.

— Здравствуйте, — пододвинув стул мне, сказал Марк и тоже устроился за столом. Теперь Разину, приди ему охота бежать от нас сломя голову, сделать это было затруднительно. Он ничего не ответил, а Марк поинтересовался:

— Собрались отдохнуть?

— У меня друг за границей, я давно хотел его навестить, вот, выбрал время.

— Довольно неудачное, — заметила я.

— Что вы имеете в виду? А-а… Неизвестно, что теперь будет с фирмой, это так неожиданно… — В глазах его была печаль. «Неужто притворяется? — подивилась я. — Да он настоящий актер, причем весьма талантливый». — Вот я и подумал, нет смысла сдавать билет, терять деньги за бронь в гостинице… — Он взглянул на часы:

— Пожалуй, мне пора.

— Не спешите, — усмехнулся Марк. — Что хорошего в кабинете следователя? А вы туда непременно отправитесь, если не удостоите нас своим доверием.

— Кабинет следователя? Уж не посетила ли вас нелепая мысль, что я причастен к убийству? У меня, между прочим, алиби.

— Мухина вы не убивали, — кивнул Марк. — И алиби у вас действительно есть. Несколько человек по моей просьбе приглядывали за вами и вполне могут его подтвердить. Но, несмотря на это, следователь охотно бы с вами встретился. Так что, Сергей Петрович, с нами поговорите или…

— Немного времени у меня еще есть, — неуверенно заметил Сергей Петрович, косясь на Прохорова.

— Расскажите нам о кинжалах. И, по возможности, без вранья.

— Кинжалы у Мухина, — буркнул он.

— Вот и расскажите, как они к нему попали.

— Первый кинжал ему достался много лет назад. Он выиграл его в карты. У местного бандита по кличке Белка. Его потом застрелили. В то время Мухин водил дружбу со всяким сбродом, оправдываясь тем, что этого требует бизнес. В общем, они были его крышей. Мухину кинжал понравился, но он и не догадывался, насколько это ценная вещь. Он вообще весьма недалек.., был.

— А вы его просветили? — влезла я.

Разин взглянул сурово, а Марк спросил:

— Как вы с ним познакомились?

— Один приятель свел нас…

— Вы тогда попали под подозрение в краже документа из музея, и Мухин оказал вам услугу, — усмехнулся Прохоров. — В результате один бывший рецидивист вылетел из окна, и кражу списали на него. А господин Мухин с тех пор мог вас вволю шантажировать и требовать различные услуги.

— Я не брал той рукописи! — взвился Разин.

Я хотела задать вопрос: каким образом она в таком случае оказалась в сейфе Мухина, но Марк сделал мне знак молчать.

— Мы слушаем историю о кинжалах, — напомнил он.

— Кинжал он держал дома, любил похвастаться им перед друзьями, но цены его не знал. А потом.., он как-то поехал на рыбалку, ночевал у одной старухи и увидел там икону, старинную. Бабку он ограбил и вместе с иконой прихватил ларец, в котором была рукопись. Он догадывался, что вещь ценная, но понятия не имел, что с ней делать. Его парни потолкались по антикварным магазинам, но Мухин быстро понял, что это опасно, поэтому и заинтересовался мною. Я был уверен, что рукопись подлинная, ведь та же Лапина передала подобную рукопись в музей. Сомнений не возникло, написано одной рукой.