Закон сохранения

Беглецы остановились.

– Все плавать умеют? – уточнил Лейтфрид.

Ему ответили молчаливыми кивками.

– Вперед! – скомандовал полковник.

Ширина русла здесь была метров двадцать. Плыли осторожно, стараясь не создавать лишнего шума. В разрыв между туч ненадолго выглянула круглая луна. Форсирование водной преграды прошло быстро и без потерь. Одолев крутой склон, вышли на изрезанную оврагами равнину, впереди на взгорье отчетливо просматривались ближайшие домики.

– Идем к поселку, – сказал полковник. – Дальше по обстановке. Задача минимум – переодеться в сухое и выяснить наши координаты. Задача максимум – устроиться на ночь и найти средства связи.

– А вдруг там тоже солдаты… – засомневалась Глен.

– У нас есть выбор?

– Нет, но почему они в нас стреляли?

– Они стреляли не в нас, а по верхушкам деревьев.

– Зачем?

– У Краснова спроси! Это ж его соотечественники…

– Стреляли – значит был приказ! – огрызнулся Вадим.

– Молодец, соображаешь…

– А я уже ничего не соображаю, – тоскливо сказала Глен.

– Все просто, – хищно заявил полковник. – На территории, судя по всему, введено чрезвычайное положение. Вражеские диверсанты должны быть уничтожены. Одного не пойму – почему мы еще живы?

– Чрезвычайное положение… – эхом повторила Глен.

– Да. Вводится обычно при военной угрозе, внутренних беспорядках или стихийных бедствиях.

– На стихийное бедствие непохоже, – заметил Вадим.

– Тебе виднее… – не преминул поддеть его Лейтфрид.

– Холодно, – напомнила Глен. Рядом с ней безропотно ежилась Келли.

– Сейчас согреемся, – заверил ее полковник. – Идем оврагами, лишний раз не высовываемся. Соблюдаем дистанцию в три-четыре метра. Краснов бежит первым, за ним – Глен, следом – Келли, я, как всегда, страхую ваши задницы. Если что – мордой в землю и замереть! Ориентир – крайний справа неосвещенный дом. Вопросы есть? Нет? Вперед!

Луну прикрыла серая пелена, видимость ухудшилась. Вадим почти не разбирал дороги, а потому двигался не очень быстро, опасаясь переломать конечности. Ухая в очередную яму, он тихонько матерился и тут же радовался, что она оказалась не слишком глубока. Наиболее открытую и, следовательно, опасную часть пути они одолели без осложнений.

Дно третьего, самого большого оврага, тянущегося вплоть до искомой точки маршрута, заросло высоким камышом, здесь изрядно пованивало болотцем. Вадим вспомнил про ядовитых змей и про то, как, гуляя с Томкой по весеннему лесу – их любовь была тогда в самом разгаре, – отговаривал ее лезть в кусты, для того чтобы сделать по-маленькому, ибо затаившиеся там гадюки только и ждут появления нежной девичьей попки. А, как известно, укус в попу всегда смертелен, ведь рядом спинной мозг! Яд прямиком попадет в центральную нервную систему! Томка недоверчиво смотрела на его озабоченную физиономию и уже приплясывала от нетерпения. Вадим же внутренне давился от хохота и из последних сил каменел лицом, стараясь не расколоться.

Веселое было время, беззаботное… Теперь за обеспечение безопасности его собственной задницы взялся какой-то там Лейтфрид. Впрочем, пока у него неплохо получается…

Громко хрустнувшая под ногой ветка вернула Краснова к мрачной действительности. Он ускорил шаг. «Быстрей бы покончить со всем этим…»

Выстрел прозвучал настолько неожиданно, что Вадим еще не успел испугаться, а скрученное инстинктом тело уже вжалось в дурно пахнущую траву. Он лежал, прикрыв голову руками, и покорно ждал продолжения. Неестественная плотная тишина предательски лезла в уши, перекрывая последний, скудный источник информации об этом враждебном мире. Вадиму даже показалось, что его слегка контузило, и это был никакой не выстрел, а мощный взрыв, мгновенно оглушивший размякшее от страха сознание.

Прошло минуты три. Ничего! Громы и молнии не пытались сразить нарушителей ночного спокойствия, и земля не разверзалась у них под ногами. Пульсировавшая в висках кровь отступила. Среди камыша, хрустя подсохшими стеблями, блуждал ветер. Вадим оглянулся, но никого не увидел, тогда он медленно, стараясь не издать ни звука, пополз назад.

– Осторожней! – шикнула Глен, едва не получив в лоб ботинком.

Краснов неуклюже развернулся, теперь они лежали нос к носу.

– Что ты слышала? – почти беззвучно спросил он.

– Хлопок.

– Откуда?

– Сзади…

Вадим приподнял голову. В прояснившемся небе ярко вспыхнула луна. Из-за высокой травы людей видно не было. Справа в низине по-прежнему шумно волновались заросли камыша, словно обсуждали какую-то жуткую новость.

– Отдыхай пока, я – к полковнику… где он там затаился?

Глен кивнула. Вадим пополз дальше. Через несколько метров обнаружилась Келли, с ней тоже было все в порядке. Вадим спросил про выстрел, просто так, ни на что не надеясь. Она указала рукой направление, в ее взгляде появились тревога и понимание. Да, возможно, скоро мы будем мило беседовать, подумал он, активно работая локтями, если, конечно, выживем… Странно, что полковник до сих пор не проявил своей руководящей роли, тоже мне командир называется, а может, это он застрелился…

Будто в ответ на эту мысль Вадим почувствовал запах свежей крови. Он раздвинул траву и сразу же отвернулся. Тошнотворный комок подступил к горлу, одного взгляда было достаточно, чтобы понять главное – рассчитывать на Лейтфрида больше не стоит!

Неведомая сила, беспощадно кромсавшая тела людей, теперь настигла и его. Как же так, расстроился Вадим, за что?! Конечно, полковник не был ангелом, но и такого ужасающего конца вряд ли заслуживал. Горькое чувство всепоглощающей несправедливости перехватило дыхание. Только сейчас Вадим по-настоящему осознал, как много сделал Лейтфрид для их спасения и, оставшись без его поддержки, они вряд ли смогут кому-то что-то объяснить, а тем более доказать. Другой вопрос: нужны ли здесь кому-нибудь их объяснения?

Немного справившись с эмоциями, Вадим подумал, что неплохо бы найти и взять пистолет. Собрав остатки самообладания, он встал и шагнул вперед, таиться больше не имело смысла. Чутье подсказывало, что защиты от рокового удара попросту не существует. Стараясь не фиксировать в сознании никаких подробностей открывшейся ему картины, он поискал взглядом оружие. Неведомое зло уничтожало только живую плоть, но с такой энергией, что одежда жертвы зачастую превращалась в бесформенное рванье. Вадиму повезло, рукоятка пистолета торчала из окровавленного месива и сама просилась в руку. Он взял оружие, тщательно обтер его травой, продолжая тем временем размышлять над превратностями судьбы, и тут его осенило.

С момента аварийной посадки они ни разу не вспомнили про индикаторные трубочки, не до того было. Подавив желание немедленно сунуть руку в свой нагрудный карман, Вадим еще раз осмотрел место гибели полковника. Он быстро нашел то, что искал. Превозмогая отвращение, Краснов дотянулся до измочаленной одежды и, откинув залитый кровью клапан, извлек цилиндрик, принадлежавший Лейтфриду. Ткань еще не успела пропитаться, и он был абсолютно чист. Вадим глянул на его прозрачный колпачок. В ночи зеленые и красные риски горели ядовитыми огоньками, а в центре вместо обычного числа светился недвусмысленный прочерк…

8

Смириться с новым пророчеством было нелегко. Зато теперь они выяснили суть индицируемых трубочками чисел – это был своего рода остаток жизненных сил, по истечении которых им неизбежно предстояло разделить участь Лейтфрида. Узнав о том, что случилось с полковником, Глен даже украдкой всплакнула.

Больше всего угнетало то, что числа, по-видимому, являлись некими собирательными, абстрактными и непонятно от чего зависящими значениями. Как остановить или хотя бы замедлить обратный отсчет?! Почему при возвращении на Землю каждый из них потерял сразу около десяти единиц? На индикаторе Вадима сейчас обозначалось сорок два балла, у Глен – тридцать три, а у Келли и вовсе только одиннадцать. За что им выпала такая доля? В чем и перед кем они провинились? Как добиться справедливости?