Законник Российской Империи. Том 7

Я не дал ему закончить. Одна мысль — и пространство вокруг меня исказилось, перенося меня прямо к нему. Еще до того, как он успел среагировать, моя рука уже касалась его лба.

— Уничтожь, — произнес я, вкладывая в слово всю свою волю, все понимание Деструкции, открывшееся мне.

Секунда — и убийца просто перестал существовать. Не осталось ни пыли, ни крови, ни даже воспоминания о его присутствии в пространстве. Он исчез так, словно его никогда не было.

Оставшиеся четверо убийц застыли в изумлении. Они переглянулись, как будто не веря своим глазам. Даже Эдвард и его неожиданный союзник выглядели потрясенными — только что они с трудом сдерживали натиск пятерых, а я просто стер одного из них из реальности одним касанием.

Я почувствовал, как губы сами собой растягиваются в холодной улыбке. Не от радости, нет. От осознания иронии ситуации.

— Какая удача, — протянул я, делая шаг вперед. — Убийцы моей матери явились ко мне сами. Не придется даже вас искать.

Четверо оставшихся выставили оружие, готовясь к атаке. Но в их глазах уже читался страх — они не понимали, с чем столкнулись, не знали, как бороться с силой, которой никогда не видели раньше.

— За то, что вы сделали, я сотру вас, — продолжил я, чувствуя, как «Деструкция» пульсирует в кончиках пальцев, готовая вырваться наружу. — Так, что даже воспоминаний не останется! Так, словно вас никогда и не было!

Глава 17

Четверо убийц замерли, как зверьки перед хищником — не из осторожности, но от самого настоящего ужаса. В их глазах читалось то, что испытывает разумное существо, столкнувшееся с силой, противоречащей самим основам мироздания. Их товарищ только что исчез — не в пламени или буре магической энергии, не рассыпался пеплом или кровавыми ошмётками. Нет. Он просто прекратил быть.

Я неспешно сделал шаг к убийцам, наслаждаясь растерянностью на их лицах. Приятное чувство — видеть страх в глазах тех, кто, казалось, потерял способность бояться за века существования. Убийц, отнявших жизнь моей матери.

— Это… невозможно, — прошипела женщина с кроваво-алыми волосами, сжимая в руках энергетический хлыст, оставлявший в воздухе следы из сверкающих искр. — Деструкция… никто не способен контролировать её.

— Видимо, — усмехнулся я, приближаясь, — вашему Совету стоило бы лучше выбирать врагов.

Оцепенение длилось лишь мгновение. Внезапно все четверо одновременно атаковали — словно почувствовали, что промедление равносильно смерти. Двое метнули в меня странные сферы концентрированной энергии, третий выбросил вперёд руку, из которой вырвался поток голубого пламени, а рыжеволосая женщина взмахнула своим хлыстом, который удлинился и устремился к моей шее.

Всё это я наблюдал словно в замедленной съёмке. Каждая атака, каждое движение казались мне предсказуемыми и примитивными, как шахматная партия с ребёнком. Необходимость уклоняться, защищаться или контратаковать не возникла даже на уровне инстинктов.

— Уничтожь, — спокойно произнёс я, раскрыв ладонь в направлении атак.

Поток фиолетовой энергии вырвался из моей руки, и все заклинания просто растворились, не долетев до цели. Как будто их никогда и не было.

Убийцы замерли, потрясённые — но лишь на долю секунды.

— Отступаем! — крикнул самый высокий из них, тот, что пытался обжечь меня пламенем. — Он слишком опасен! Совет должен знать…

Я не дал ему закончить фразу.

— Расщепи, — произнёс я, указав на него пальцем.

Мужчина застыл, словно натолкнувшись на невидимую стену. На его лице отразилось сначала удивление, затем — понимание, и наконец — абсолютный ужас. Его тело начало светиться изнутри, трещины побежали по коже, испуская сияние, разные части словно стремились разлететься в разные стороны. Мгновение — и он взорвался каскадом ослепительного света, не оставив после себя даже пыли.

Рыжеволосая женщина с искажённым от ужаса лицом попыталась телепортироваться, её силуэт начал расплываться…

— Уничтожь, — сказал я, лишь взглянув на неё.

Она исчезла посреди процесса телепортации, оставив в воздухе лишь слабый запах озона и затухающие искры своего хлыста.

— Впечатляет, — произнёс худощавый мужчина, стоявший рядом с Эдвардом. Его голос звучал напряжённо, но в нём не было страха — скорее, профессиональная оценка. — Он их словно из картотеки жизни стирает.

Оставшиеся двое убийц, поняв, что бегство не спасёт, предприняли последнюю отчаянную попытку. Они соединили руки и начали скоростное плетение сложного заклинания. Воздух между нами загустел, наполнился искрящимися символами, слишком быстро сменявшими друг друга, чтобы их можно было разобрать.

Один из них закричал что-то на неизвестном мне языке, и пространство между нами взорвалось чёрным сиянием.

Я почувствовал жгучую боль — это заклинание было по-настоящему опасным, оно пыталось проникнуть в мою сущность, разорвать связь души и тела, вытянуть жизненную энергию. На секунду тьма окутала меня, я ощутил, как моё дыхание останавливается, а сердце сбивается с ритма.

Но лишь на секунду.

— Расщепи, — спокойно сказал я, протягивая руку к тёмной субстанции.

Чёрное сияние пошло трещинами, как стеклянный шар, а затем рассыпалось цветными осколками, которые растаяли, не долетев до пола. Я стоял перед ними, не получив ни царапины.

— Это невозможно! — в отчаянии выкрикнул один из убийц. — Никто не может разрушить заклинание Вечной Тьмы!

— Вам стоило бы меньше полагаться на старые догмы, — я пожал плечами. — А теперь, раз с формальностями покончено… Уничтожь.

Они исчезли. Просто исчезли, словно некто вырезал их из ткани реальности, оставив лишь пустое пространство. Ни вспышек, ни криков, ни эффектных финалов. Секунду назад они существовали — и вот их уже нет.

В комнате воцарилась тишина.

— Ну и… брррух, — незнакомец потряс головой, словно отгоняя наваждение. — Я думал, ты преувеличивал, Эдвард, когда говорил про его способности. Но это… сложно вообразить даже для меня.

Эдвард, казалось, смотрел на меня. На его бесстрастном лице впервые за всё время нашего знакомства я видел неприкрытое изумление.

— Что с тобой произошло, Максим? — спросил он тихо. — Ты стал настолько сильнее, что даже я не смог бы теперь с тобой справиться.

— Хорошо, что мы на одной стороне, — я улыбнулся уголком рта. — Рад видеть тебя, дядя Эдвард.

Я перевёл взгляд на незнакомца.

— А вот тебя я помню смутно. Ты был на том зимнем балу, скрывался у дальних колонн.

— Артур, — он поклонился с лёгкой насмешкой, прижав руку к сердцу. — К вашим услугам, Ваше Высочество. Старый должник вашей матери. А теперь, видимо, и ваш.