Законник Российской Империи. Том 7

Волна накрыла их всех, и на мгновение площадь заполнил ослепительный свет. Когда он рассеялся, на месте тридцати магов осталась лишь пустая площадь с потрескавшимися камнями.

В наступившей тишине я услышал, как Артур присвистнул.

— И это, — он обернулся к Эдварду, — ты называл «стал сильнее»? Да он превратился в ходячую катастрофу!

— Госпожа Мария знала, что делала, — тихо ответил Эдвард. — Максим — единственный, кто способен противостоять Совету.

Я прислушался. Со стороны Башни Хронос доносились встревоженные голоса. Похоже, наша маленькая демонстрация не осталась незамеченной.

— Мы должны идти дальше, — я указал на главный вход в башню — массивные двери из тёмного металла, украшенные такими же светящимися узорами, как и стены. — Нас уже ждут.

Как я и предполагал, у входа в башню нас встречали. Не обычные воины или маги, а те самые пять членов Совета, что приказали убить мою мать: Селина, Гелиос, Элиара, Адамантис и Терсилий. О, эти имена я запомнил чётко и ясно.

Они стояли полукругом, каждый окружённый аурой своей стихии. Селина, стоявшая под знаком Смерти, была окутана тёмным туманом, клубившимся у её ног. Гелиос, представитель Огня, светился изнутри, словно раскалённый в горне металл. Элиара, хранительница Разума, казалась окружённой тонкой сетью серебристых нитей пребывающих в постоянном движении. Адамантис, повелитель Света, сиял так ярко, что на него было больно смотреть. Терсилий, владыка Материи, стоял на возвышении из камня, который, казалось, сам собой вырастал из земли под его ногами.

— Как печально, — холодно произнёс Адамантис, глядя на меня сверху вниз, — что ты выбрал тот же путь, что и твоя мать. Тот же бессмысленный бунт против естественного порядка вещей.

— Естественного порядка? — я усмехнулся. — Нет ничего естественного в том, что горстка самовлюблённых бессмертных решает судьбы миров.

— Ты ничего не понимаешь, мальчишка, — зашипела Селина. — Мы не просто уничтожаем миры. Мы спасаем саму возможность существования жизни! Без перезаписи каждый цикл заканчивался бы абсолютной гибелью всего!

— Но разве не в этом смысл жизни? — возразил я. — В свободе выбора? В праве совершать ошибки и учиться на них?

— Он говорит как она, — Элиара покачала головой. — Та же наивность, та же непоколебимая уверенность.

— Но у сына есть то, чего не было у матери, — грубо произнёс Гелиос. — Сила Деструкции. Как ты смог обрести её контроль?

Я проигнорировал вопрос.

— Я пришёл отомстить за мать. И остановить вас.

— Отомстить? — Терсилий разразился хохотом. — Тебе не справиться с пятью членами Совета, мальчик. Каждый из нас владеет силами, о которых ты не можешь даже мечтать.

— Проверим, — я кивнул Эдварду и Артуру, и мы одновременно рванулись вперёд.

Сражение началось мгновенно и яростно. Эдвард бросился на Адамантиса — свет против света, два мастера одной стихии в смертельном поединке. Артур выбрал противником Терсилия, используя свою невероятную скорость и пространственные прыжки, чтобы избегать атак каменных шипов, вырастающих из-под ног.

Я взял на себя сильнейших. Селина, Гелиос и Элиара. Трое против одного — нечестно, но, как оказалось, справедливо.

Селина атаковала первой — поток тёмной энергии вырвался из её ладоней, превращая воздух в кислотный туман, разъедающий всё на своём пути. С магией смерти я сталкивался лишь пару раз, и ни Левински, ни тот напыщенный аристократ из Польши и рядом не стояли с тем, что показывала женщина из Совета. Я увернулся, используя Пространство для короткого прыжка, но сразу попал под удар Гелиоса — столб пламени, вырвавшийся из-под земли, едва не поглотил меня целиком.

— Преломи! — я создал вокруг себя искажение пространства, отклоняя пламя в сторону Селины.

Та легко отмахнулась от огня, превратив его в пепел одним движением руки.

— Ты силён, — усмехнулась она, — но неопытен. Мы ведём битвы дольше, чем существует твоя империя.

— Старость — не всегда достоинство, — парировал я, готовясь к следующей атаке. — Иногда это просто признак того, что вы слишком долго не сталкивались с достойным противником.

Элиара, до этого остававшаяся в стороне, внезапно напала — но не физически. Я почувствовал, как что-то пытается проникнуть в мой разум, перебирая мысли, воспоминания, эмоции. Мощная ментальная атака, против которой у меня не было готовой защиты.

Но была Деструкция.

— Разрушь, — прошептал я, направляя силу не наружу, а внутрь, вдоль путей вторжения Элиары.

Я услышал её крик — смесь боли и удивления. Ментальная связь оборвалась, а я воспользовался этим моментом, чтобы провести собственную атаку.

— Перемести! — оказавшись за спиной Гелиоса, я коснулся его спины. — Расщепи!

Повелитель Огня успел частично уклониться, но моё заклинание всё же настигло его — его правая рука и плечо рассыпались искрящимися частицами, оставив его кричащим от боли и ярости.

— Ты… — он задыхался, пытаясь восстановить контроль над своим телом, — ты поплатишься за это!

Он атаковал снова, но теперь его огонь был неуправляемым, диким — скорее выплеском ярости, чем расчётливым ударом. Я легко увернулся и снова переместился, оказавшись прямо перед ним.

— Это за мою мать, — сказал я, глядя в его полные ненависти глаза. — Разрушь!

Моё заклинание пронзило его насквозь, и повелитель Огня просто… погас. Как свеча, задутая внезапным порывом ветра. Мгновение он ещё стоял, потрясённый, а затем его тело осыпалось пеплом.

— Гелиос! — вскрикнула Селина, её лицо исказилось от гнева и шока. — Невозможно! Он один из старейших!

Глава 18

Селина атаковала меня с удвоенной яростью, призывая силы Смерти в масштабах, которые я раньше не видел, да и не встречался я ранее с магами, подобными ей. Пространство вокруг нас начало искажаться, наполняться тенями, которые обретали форму и плотность. Призрачные руки тянулись ко мне, пытаясь схватить, утащить, задушить.

Элиара, оправившись от моей контратаки, присоединилась к ней, создавая ментальные иллюзии — боль, страх, дезориентация. Я почувствовал, как реальность вокруг меня начинает расплываться, как воспоминания путаются, а чувства притупляются.

— Ты силён, — голос Элиары звучал прямо в моей голове, — но не думай, что можешь противостоять двум членам Совета одновременно.

Я осознал, что они взяли меня в ментальные тиски, постепенно сжимая, лишая возможности сопротивляться. Пространственные прыжки стали бессмысленны — куда бы я ни переместился, их атаки следовали за мной, привязанные не к физическому местоположению, а к самой моей сущности.