Залив Полумесяца

– Понимаю, – заставив свою боль замолчать, выдавила из себя Долорес. – Простите, если потревожила вас своими неуместными замечаниями. Я действительно сама не своя в последние дни. Однако я с собой справлюсь. Можете не сомневаться, Ваше Величество.

– Я и не сомневалась, – одобряюще улыбнулась ей Эдже, после чего развернулась и важно направилась к дверям под сокрушенным взглядом кузины.

Дворец санджак-бея в Трабзоне.

– Значит, думаешь отправиться в путь уже завтра?

Шехзаде Махмуд задал этот вопрос своему новоиспеченному зятю, не отрываясь от созерцания поединка борцов.

– Да, шехзаде, – спокойно ответил Ферхат Бей. Они свободно беседовали, как будто в шатре не было множества других мужчин. – Дела не ждут. Я не хотел бы надолго оставлять свою провинцию.

– Это верно, – одобрительно воскликнул тот и перевел на него свой пронзительный взор. – Но меж делами находи время и для жены.

– Разумеется, – Ферхат Бей тоже повернулся к шехзаде и серьезно кивнул. – Махфируз Султан ни в чем не будет нуждаться. Я позабочусь о ней должным образом.

Побыв еще немного в обществе сыновей и зятьев, шехзаде Махмуд дождался победы в поединке одного из борцов и только после этого, прихватив с собой Радмира-агу, отправился на женскую половину сада с тем, чтобы поздравить дочерей. Женщины встретили его поклонами, исключая Карахан Султан, которая продолжила с царственным видом восседать во главе стола между невестами.

– Лев мой, добро пожаловать, – озарившись улыбкой, поприветствовала сына султанша, все-таки поднявшись на ноги.

На праздник она явилась в роскошном платье из черного атласа, поверх которого сиял кафтан, сотканный из янтарно-золотого миланеза. Светлые, с золотистым отливом волосы были собраны в изысканную прическу, которую дополнял золотой венец необычайной красоты. Карахан Султан так сияла в это утро, что, несмотря на почтенные годы, затмила собой собственных внучек.

– Валиде, – приблизившись к ней, шехзаде Махмуд взял материнскую руку и поцеловал ее, после приложив к своему лбу. – Махфируз, красавица моя, – он обратил взгляд к одной из дочерей, которая ответила ему почтительной улыбкой.

Ясмин Султан подавила горькую усмешку и опустила темные глаза, чтобы скрыть свою обиду. Конечно, отец первым делом обратил внимание на ее сестру, не на нее. Почему-то и бабушка, и отец больше любили ее, хотя в чем Махфируз была лучше? Ясмин этого не понимала и чувствовала себя несправедливо обделенной вниманием родных.

– Пусть не омрачится твой взор, – обхватив внушительными ладонями лицо дочери, шехзаде Махмуд с теплом смотрел на нее с высоты своего недюжинного роста. – И, что бы не случилось, знай, что в любой момент ты можешь обрести здесь помощь и пристанище.

В этих словах уже не было прежнего тепла. В свое родительское напутствие шехзаде вложил обещание защитить дочь в случае угрозы или неуважения к ней мужа. И в последнем случае ему явно придется несладко.

– Благодарю вас, отец, – кратко отозвалась Махфируз Султан с признательной улыбкой, боясь как-либо проявить вольность в обращении к нему, столь влиятельному и жесткому в глазах своих детей.

Дилафруз-хатун стояла подле нее и с трепетом надежды то и дело поглядывала на шехзаде, но он так и не взглянул в ее сторону, словно она была прозрачной, как воздух. Женщина почувствовала себя огорченной, но вмиг забыла обо всем, когда увидела, как Радмир-ага подносит к своему господину подушку, на которой покоились драгоценности.

Она предположила, что более роскошное кольцо с крупным аметистом – любимым камнем ее дочери – шехзаде подарит Махфируз. И не прогадала. Атике-хатун, как и ее дочь, чуть надменно наблюдала за происходящим, явно недовольная превосходством Махфируз над ее Ясмин.

– Носи его и вспоминай нас с любовью, – надев перстень на палец польщенной дочери, шехзаде Махмуд приподнял ее лицо касанием к подбородку и поцеловал в лоб, кольнув жесткой бородой.

Карахан Султан с довольной улыбкой смотрела на них, Элиф Султан так и светилась радостью, впрочем, как на любом празднике, а Нуране Султан сохраняла невозмутимость. Бахарназ Султан же выглядела задумчиво, будто мыслями была где-то не здесь. И лишь Фатьма Султан хмуро за всем наблюдала, видно, не испытывая ни малейшего желания здесь находиться. Праздники она не выносила, предпочитая им тишину и покой собственной опочивальни.

– Ясмин, желаю тебе счастья в браке, – подойдя к другой дочери, шехзаде Махмуд просто коснулся рукой ее щеки и, не теряя времени, взял с подушки другое кольцо – поменьше, из золота и с круглым рубином.

Отец молча надел ей на руку кольцо и отвернулся, оставив без прощального поцелуя, что покоробило султаншу.

– Валиде, Ферхат Бей завтра утром намерен отправиться в путь, – жестом велев женщинам сесть и продолжить трапезу, шехзаде Махмуд сообщил об этом матери. – Как и Феридун Бей, что я счел необходимым. Махфируз и Ясмин должны быть готовы поутру покинуть дворец.

– Я обо всем позабочусь, – заверила его Карахан Султан. – Дильназ и Айше тоже завтра уезжают, – с сожалением добавила она. – Не думала я, что наше единение продлится так недолго…

– Это я так распорядился. Дела не ждут. Мы должны контролировать ситуацию в подвластных нам провинциях, к тому же… Не должно возникнуть никаких подозрений относительно пребывания санджак-беев соседних провинций в Трабзоне. Кто знает, как это могут расценить в столице? Подумают, будто я сторонников собираю.

– Это недопустимо, ты прав, – вынуждена была согласиться Карахан Султан и вздохнула. – Но я попросила Мелек и Эсмехан задержаться подольше. Я слишком по ним тосковала, чтобы так скоро отпускать от себя. Мужья позволили им остаться в Трабзоне на неделю-другую. Не обошлось без моего вмешательства, конечно. Орхан тоже вскоре уедет?

– Через пару дней отправится в свой Акшехир.

– Что же, ясно. Кстати, с султанзаде Ферхатом ты все уладил? Он согласился? Он очень важен для нас, как союзник.

– А у него был выбор? – лениво усмехнулся шехзаде. – Он на нашей стороне, покуда жить хочет.

Элиф Султан, возле которой они приглушенно разговаривали, заинтересованно покосилась в их сторону и тут же отвернулась, чтобы не быть пойманной за подслушиванием.

– А как обстоят дела в Амасье?

Теперь настала очередь Карахан Султан со спокойствием и уверенностью усмехаться.

– Я контролирую тамошнюю ситуацию. Пока что все идет согласно плану.

– Полагаете, справится? – с сомнением уточнил шехзаде Махмуд.

– Я потратила два года на то, чтобы справилась. К тому же, там есть, к кому обратиться за помощью. Все получится. Нам остается лишь ждать, Махмуд. Наберись терпения.

– Я начинаю ненавидеть слово «терпение», – рыкнул он и, порывисто поцеловав руку матери, широким шагом удалился под провожающими его взглядами жен и дочерей.

Генуя.

Появившийся из темноты экипаж едва ли уступал в роскоши тому, что уже стоял возле дорожки, ведущей к замку. Он остановился рядом, и из него стремительно выбрался молодой мужчина привлекательной наружности в дорогих одеждах из бордового бархата. Темные волосы его лежали на плечах, обрамляя волевое лицо с тонкими чертами аристократа, а на руках сверкали многочисленные драгоценные перстни.