Заложник долга и чести

Еще доверился Шизе после того, как она точно вычислила точки переноса снежных эльфаров, штурмующих замок. Я иногда задумывался о происшедшем, и сколько бы не раскидывал мозгами, находил только одно разумное объяснение случившемуся факту. Руку к телепорту в мир Беоты приложил Рок. Мелкое нарушение вселенских правил для Высоких с его стороны, но оно ему еще вернется бумерангом. Посеявший ветер, пожнет бурю. В этом я тоже не сомневался.

Мы отъехали от Бродомира на пару часов пути и остановились. В моей группе, кроме невесты Ганги, был и Фома с Сулеймой и Гради-ил.

В темноте создал светящийся шарик. На специальном пергаменте с помощью подсказок Шизы начертал письмена свитка массового переноса. Хоть я и доверял умениям Шизы, но червячок сомнения грыз меня изнутри, не переставая.

Закончив работу, я сделал три глубоких вздоха.

– Ну, с богом. – произнес я, открыл окно портала и дал команду. – Фома, Гради-ил, вперед.

Следом за ними с бьющимся как колокол сердцем, шагнул, я ведя коня под уздцы и девушки.

К моей радости мы вышли у города при ставке великого хана. Фома и Гради-ил встречали нас радостными улыбками. Гради-ил удивленно покачал головой.

– А я слышал, что пространственную магию проходят в Магистратуре. А оно вона как. Врали, значит.

– Нет, не врали, Гради-ил, это я факультативно изучал с мессиром Луминьяном, – соврал я. И, чтобы прекратить скользкую тему, перевел разговор на другое. – План у нас следующий. Ганга едет в ставку и готовит почву для принятия тайного посольства. Мы отправляемся на постоялый двор и ждем тебя, любовь моя, утром.

Орчанка потянулась ко мне и поцеловала, не смущаясь остальных.

– Только очень жди, – прошептала она.

Вскочила на коня и постепенно ее фигурка растворилась в ночи. Город ночью был не освещен. В домах горели редкие огни и только сарай постоялого двора выделялся множественными огоньками в проемах окон.

– Я есть хочу, – промолвила Сулейма.

Я кивнул.

– На постоялом дворе перекусим.

В зале постоялого двора было много разного народа. Стоял чад от кухни и гул разговоров. Он не смолк даже когда мы вошли во внутрь и это было хорошо. Значит мы не привлекаем внимания. Подумаешь орк, два снежных эльфара и человек. В зале было несколько снежных эльфаров и даже парочка лесных. Или авантюристы, которых хватает в любом народе или шпионы, что скорее всего. Они окинули нас равнодушным взглядом и отвернулись. Но сполохи в ауре показали мне, что они встревожились. Незаметно для других, но не для Шизы, они обменялись друг с другом взглядами.

– Присмотрись к ним? – посоветовала Она. – Странные личности.

Мы уселись за отдельный стол и заказали еду.

– Мне рыбу. Жаренную, – сделала заказ Сулейма. – Яичницу и лепешку.

– Чем запивать будете?
– Спросил дворф подавальщик и подмигнул ей, – Вино белое? Спиртус?

– Ты, коротконогий, если будешь мне подмигивать, – неожиданно для всех нас ответила девушка, – то Фома тебе яйца вырвет. Правда, Фома?

– Правда, – спокойно ответил невозмутимый орк.

Я позавидовал его спокойствию. Только вот спокойной жизни ему не видать. С такой Сулеймой, мирной и прекрасной.

– Я девушка порядочная, – пояснила эльфарка, – и нечего мне делать непристойные предложения... Неси белое вино.

– Девушка оговорилась, – поправил я ее выбор, – мы пьем гайрат. Белый.

Дворф побледнел, улыбка сошла с его бородатого лица. Был он молод, и бородка росла редкими рыжими кустиками.

– Я не имел ввиду ничего плохого, – начал оправдываться он.

– Зачем мне эта кислятина, – возмутилась Сулейма, не обращая внимания на подавальщика. – Я уже взрослая и могу сама определять, что мне пить. К тому же, я пью с детства, – заявила порядочная девушка.

На нас стали оглядываться.

– Она шутит, – снова невозмутимо проговорил Фома.
– Ей цвар из озерных ягод, а нам гайрат. Мне тоже рыбу.

Я посмотрел на Гради-ила.

– Мне ягненка и, если нельзя вино, - он кинул на меня мимолетный взгляд, – то зеленый цвар.

– А мне гайрат и перепелок побольше, – сделал я свой выбор.

Сулейма промолчала, но после ухода дворфа ткнула локотком в бок Фому.

– Фома, ты почему не обращаешь внимания на то, что со мной неправильно обращаются.

Фома косо глянул на свою невесту.

– Я выведу тебя в степь и выпорю, женщина. Знай свое место, – удивил он нас своим ответом.

– Однако! – выразил свое мнение Гради-ил. – Где ты был, Фома, раньше, когда она мне слабительного подсыпала в еду. Хорошо не крысиного яда.

– Сулейма исправиться, – все так же спокойно, как далай лама, произнес орк.

Больше он не удостоил свою невесту вниманием. Та раздраженно задышала, но смолчала. Видимо, уже знала, что он может это сделать. Но долго сидеть и не роптать она не могла. Повозившись на скамье, она засунула палец в нос и стала ковыряться в нем. Я сдержано хрюкнул. Гради-ил шепотом высказал свое возмущение.

– Сулейма, нельзя ковыряться вносу в присутствии других. Это не прилично! Ты выглядишь не красиво, что о тебе скажут?

– Мне все равно, – произнесла девушка.

Я понял она это делает на зло нам и стал создавать иллюзию большого носа.

– Если ты будешь ковыряться в носу, он у тебя вырастет, – сообщил я ей новость.

Сулейма презрительно фыркнула. Но увидев удивленного Фому. Быстро вытащила палец и вытерла его о штаны.

– Что? – спросил она.

– Твой нос, Су. Он вырос!

Эльфарка схватила свой нос рукой, на ощупь, он был обычным.

– Не может быть. Я ничего не чувствую.

– А ты и не почувствуешь, – как можно равнодушнее ответил я, – это видят другие.

Сулейма по очереди поглядела на сидящих и увидев их не поддельное удивление, полезла в поясную сумку, вытащила серебряное полированное зеркало и поглядела на себя. В следующий миг все сидящие в зале вздрогнули. Девушка разразилась таким визгом, что нам впору было затыкать уши.

– Нос! Мой нос! – закричала она, ни капли не смущаясь присутствующих.

Она его ощупывала и не могла понять, в чем дело. На ощупь он был нормальным, а в зеркале толстый, мясистый, длинный настолько, что свисал до подбородка.

– Фома! Сделай что-нибудь! – она схватила его за руку и стала трясти.

– Су! – ответил орк. Он был олицетворением самого спокойствия. – Если ты перестанешь в него лазить, он скоро станет нормальным.

– Я! Я больше не буду, Фомочка. Ты только не бросай меня, - она снова затрясла орка. – Не бросай! Слышишь!

– Слышу, – отозвался тот. – И все слышали.