Заложники Солнца

– Кому тут в рожу понадобилось?

Кирилл увидел приближающегося Рэда. Тот легко, словно тросточку, покачивал в руке топор. Джек переглянулся с Люком. «Черти» схватили ближайшее бревно и потащили к топке.

– Никому, – заступилась Марина, – тебе послышалось.

– Угу, – проворчал Рэд. Бросил в удаляющуюся спину Джека: – Что-то часто мне в последнее время «слышится»!

Спина выразительно продемонстрировала, что ее хозяин – глухой от рождения.

– Выспался? – вместо приветствия спросил у Кирилла Рэд.

В свете топки было хорошо видно, что майка на командире потемнела от пота, а глаза запали. Кирилл подумал, что Рэд, должно быть, стучит топором не первый час.

– Выспался. Спасибо.

– Видал, как тут? – Рэдрик обвел руками поляну.

– Круто! – искренне восхитился Кирилл – это слово подцепил у адаптов. – Очень круто, честно! Я бы в жизни не подумал, что за одну ночь столько сделать можно.

– Все она, – кивнул Рэд на Марину.

И снова Кириллу послышались в его голосе незнакомые теплые нотки. Ни разу до сих пор не слышал, чтобы командир о ком-то говорил с такой интонацией.

– Да ну, перестань, – засмущалась Марина. – Без вас мы бы не справились. Вы ведь…

Она сбилась, замолчала, и Рэдрик тоже ничего не говорил. Они вдруг будто застыли, глядя друг на друга. На лицах заплясали блики от пламени.

Кирилл почему-то подумал про Адама и Еву – первых людей на земле. А еще откуда-то появилась догадка, что на самом деле есть очень много всего, что эти двое хотели бы друг другу сказать… Но не скажут. Не из-за присутствия свидетеля – кажется, посторонних перестали замечать – просто не скажут, и все. Есть препятствие, о котором знают оба. И ни один не начнет первым.

– Мари-и-ин! – донесся издали возглас. – Ты где-е-е?

– Здесь, – неохотно отозвалась Марина. – Иду.

И, бросив на Рэда последний взгляд, устремилась на зов.

Кирилл снова работал над препаратом весь день, но теперь уже без огонька, механически – ведь поставленную задачу решил. В свободные минуты склонялся над блокнотом – и думал, думал.

Каждая новая запись заканчивалась вопросительным знаком. Возможно… Допустим… Предположим… Слишком много предположений, и слишком мало знаний! Не раз вспоминал Сергея Евгеньевича, с горечью повторявшего, что об изменившимся мире исследователи знают ничтожно мало.

Вот бы ему тут настоящую лабораторию! И реактивы! И хоть одного помощника, способного отличить щелочь от кислоты. И, главное, время, чтобы все проверить и хоть что-то понять… Но времени нет, завтра отряд из Вязников уйдет. Медлить нельзя. Нужно успеть вернуться до дождей. До того, как разольются реки, и дорога станет непроходимой. Кирилл понимал, что, решив задержаться, Рэдрик и так потерял лишнюю драгоценную ночь.

Догадываясь, что решение далось нелегко, попытался поддержать командира – нельзя было Марине не помочь, попробовал заговорить об этом перед сном. Но Рэд беседу так резко оборвал, что Кирилл замолчал, обидевшись.

Не хочешь – ну и пожалуйста. Слава богу, есть о чем подумать самому с собой… Он лег и накрылся с головой одеялом, оставив щелку, чтобы дышать.

В Бункере нужно было просто коснуться сенсора – и все, наступала темнота. А в походе приходилось засыпать при дневном свете, который, так или иначе, пробивался сквозь ставни, занавеси, ткань палатки. В темноте отряд не спал еще ни разу. И Кирилл пытался хотя бы с помощью одеяла создать для себя подобие тьмы.

Он снова размышлял над проведенным опытом, в который уже раз, как учили, предъявляя воображаемому оппоненту выкладки. И все более склонялся, несмотря ни на что, к усилению ультрафиолетового воздействия. На вопрос упрямого оппонента, откуда взяться ультрафиолету ночью – ведь эксперимент проводился в ночное время – ответил бы, к примеру, так…

До того увлекся, что стук в дверь не услышал.

Услышал Рэд.

– Кто там? – донесся до Кирилла напряженный голос.

Первым позывом было вылезти из-под одеяла и посмотреть, кто же там. Но, вспомнив о размолвке с Рэдом, Кирилл сдержался. Пусть не думает, что ищу любой повод, лишь бы снова заговорить.

– Я, – чуть слышно раздалось из-за двери. – Можно?

– Маринка? – Сквозь щель в одеяле Кирилл увидел, что Рэдрик встал и приоткрыл дверь. А еще заметил, что одеться командир не успел – стоит в одних трусах, но зато сжимает в руке метательный нож. – Что стряслось?

– Ничего… Можно войти?

Рэд отступил, и в комнату шагнула Марина, которую Кирилл едва узнал.

Ночью командирша Вязников, как большинство адаптов, носила камуфляжные брюки и такую же куртку, повязку на голове и ботинки на толстой подошве. А сейчас одета в шорты и маечку, на ногах – мягкие тапочки из овчины. Адаптка сразу стала как будто бы тоньше и меньше ростом.

– Что стряслось? – быстро спросил Рэд. – Дикие?

– Бог с тобой! Какие Дикие, когда вы тут… – Марина заметила нож. Неловко улыбнулась: – Убери! Никто не нападал, все нормально. Разбудила тебя?

– Ну, так… Дремал.

Рэдрик – лица командира Кирилл не видел, только затылок – не оглядываясь, метнул нож за спину. Тот идеально, под углом девяносто градусов, вонзился в пол. Кирилл завистливо вздохнул под одеялом.

– Прости...

– Ничего. Погоди тогда, раз не срочно. – Рэдрик сел на кровать и принялся натягивать брюки. Уже требовательно повторил: – Так что стряслось?

– Бункерный спит? – Марина кивнула на кровать Кирилла.

Рэдрик пожал плечами.

– Молчит… Наверное, да.

– Офигенный пацан, – с восхищением проговорила Марина. – В жизни бы не подумала, что в такого задохлика столько может быть мозгов напихано!

И, хотя комплимент был сомнительным, Кирилл залился краской удовольствия. Никогда раньше его не называли «офигенным пацаном».

– Да, это он молодец, – согласился Рэд.

И Кириллу стало совсем жарко. Вот уж чего – а главное, от кого! – никак не ожидал услышать.

– Ты к нему, что ли, пришла? Разбудить?

– Нет. К тебе.

Сквозь щель в одеяле Кириллу были хорошо видны они оба. Рэдрик, одевшись, поднялся и стоял спиной – видны были только эта спина и затылок. Зато Марину он видел хорошо. Произнеся «нет, к тебе», девушка стремительно покраснела, как будто обожглась, даже на темной коже это было хорошо заметно.

– Ну? – недоуменно поторопил Рэд. – Что стряслось-то? Мои чего натворили? Жека, что ли, опять – маньяк неуемный?

– Да нет же… – Марина вздохнула. – Твои тут ни при чем.

– А кто при чем? – Рэдрик взял девушку за плечо. – Слушай. Хватит геройствовать, а? И не надо думать, что ты меня напрягаешь, что мы и так уже для вас слишком много сделали…

Марина страдальчески сморщилась.

– Ох, да я не о том совсем! Рэд. – Она глубоко вздохнула, как будто собиралась делать гимнастику – Олеся перед каждым занятием заставляла Кирилла размеренно, на счет дышать. А потом шумно выдохнула. – Рэд, поцелуй меня.