Заметки авиапассажира. 37 рейсов с комментариями и рисунками автора

Надо сказать, что усадьба Расторгуевых-Харитоновых во много раз меньше, чем дворец полпреда президента на Урале. И построена усадьба за свои, честно заработанные.

А дворец полпреда на Урале, бесстыдно стоящий на берегу речки Исеть, выстроен на государственные денежки. Есть разница, между прочим. Надо вообще сказать, что дворец полпреда напоминает скорее гигантскую дачу нового русского с зачем-то выведенным балконом. Трудно себе представить, что на этот балкон полпред в майке и тренировочных штанах выходит покурить.

Это уж крепкий коктейль получается. Градус все повышается и повышается. Надо добавить сюда, что Екатеринбург – столица Свердловской области. Поговаривают, что именно Яков Михайлович имел прямое отношение к расстрелу царской семьи. Такую смесь уж без закуски не выпить.

С Вознесенской горки открывается очень красивый вид. Екатеринбург строится гигантскими темпами. И легко увидеть, как из горизонтального города поднимаются ввысь высотные стеклянные цилиндрические здания.

Стаканы, стаканы, стаканы…

Местные мне рассказали анекдот. Екатеринбуржский хозяин будущей квартиры говорит строителям: “А можно, чтобы у меня не только комнаты были круглые, но и кладовка? А то теща приедет и скажет, мол, надеюсь, у вас в новой квартире для меня уголок найдется?”

Если честно, меня эти “стаканы” вначале как-то раздражали. А потом я подумал: а что, интересно, город, состоящий из современных стеклянных цилиндров. Возможно, когда-нибудь именно эти стеклянные цилиндрические дома станут символом Екатеринбурга. Хорошо это или плохо, судите сами.

Архитектура этого города очень разнообразна. Здесь сохранились – жаль, немного – здания конца XVIII и начала XIX века.

И много поразительных примеров конструктивизма.

Есть, например, целый район, бывший жилой комплекс НКВД, сегодня так называемый район чекистов, построенный в конструктивистском стиле. Если посмотреть на этот комплекс с высоты птичьего полета, то можно увидеть намеки на герб СССР. Хотя птицам летать здесь, наверное, запрещено – чтобы не шпионили.

Но самое потрясающее конструктивистское здание – это, конечно, “Белая башня”.

Эта водонапорная башня, построенная двадцатисемилетним архитектором Моисеем Рейснером, находится под охраной ЮНЕСКО. Но состояние ее, к сожалению, плачевно. Я поднялся на самый верх, рискуя своими костями. Там, в этой башне, сделать можно было бы разное. Интересное и полезное. А привести ее в порядок просто необходимо. Ау! Богатые екатеринбуржцы.

Только не надо путать эту башню с другой мощной вертикалью города. Эта недостроенная, но почти завершенная брошенная телебашня.

Стоящая немым укором вертикаль.

Очень живописное место в Екатеринбурге “Плотинка”.

“Плотинка”, построена в 1973 году на месте старой фабрики.

На берегу реки Исети стоит памятник основателям города Татищеву и де Геннину (так говорят), а стоят они в другом порядке – слева де Геннин, а справа Татищев, которых катающаяся на досках молодежь прозвала Бивесом и Батхедом.

Здесь, в этом месте, на мосту, продают книги. И даже в мороз играют в шахматы.

А в переходе под мостом на стене граффити. Я такого граффити нигде не видел – копии Матисса, Пикассо, Климта. И рядом трогательная надпись: “Я люблю свою Заю. Аварию на века. 30.08.11”.

(К моему большому сожалению, за время написания этой книги блистательные копии картин великих мастеров были закрашены.)

Это то, что я узнал только за один день, две ночи и по полдня по краям.

Да нет же, вот еще целый комплекс литературных музеев: Бажова, Мамина-Сибиряка… Но есть два – необыкновенных. Это музей легендарного и гениального чудака, старика Б. У. Кашкина. Художника, поэта, философа, скомороха и “народного дворника Екатеринбурга”. Этот “старик” по имени Евгений Малахин умер в возрасте всего шестидесяти шести лет.

“Слезятся маленькие глазки у крокодильчика без ласки”.

“Ну, до чего же хорошо! И жизнь прожил, и жив ешо!”

А второй музей – это музей Нивьянской иконы (между прочим, бесплатный). Подобную икону нигде увидеть просто невозможно. Что называется, ни словом сказать, ни пером описать. Надо видеть самому.

Вообще Екатеринбург абсолютно самодостаточный город со своей культурой, историей, традициями и промышленностью. Еще пока мощной.

Кроме легендарного “Уралмаша”… Ну да, вот что я еще, конечно, знал. Вспомнил. Фильм “Два бойца”. С Марком Бернесом и Борисом Андреевым. Последний – это ж Саша с “Уралмаша”.

Так вот, кроме “Уралмаша” есть, оказывается, в Екатеринбурге Екатеринбургский жиркомбинат. Я человек чувствительный, меня в этом месте что-то немножко подташнивает. Этот комбинат производит ненавистный мне майонез. Который я называю “белой нефтью”. Ибо только нефть приносит такие доходы тем, кто на ней сидит. В данном случае сидит на майонезе. Отсюда из Екатеринбурга текут по России густые майонезные реки. В таких количествах, как пожирают майонез россияне, его не потребляет никто в мире. У французов, его придумавших (повар наполеоновской армии должен был изобрести соус, который перебил бы вкус несвежих продуктов), он совсем другой. Наш же родной, российский, майонез может перебить вкус даже гуталина. Существуют многолитровые упаковки этого продукта. Так фасуют только строительную краску.

Пора, пора ставить в Екатеринбурге памятник майонезу.

Памятник клавиатуре есть, памятник человеку-невидимке есть, памятник рок-музыкантам есть, есть даже памятник Гене Букину.

А майонезу – нет.

Непорядок.

Мне говорили, что в Екатеринбурге даже японские суши подают с майонезом.

Ресторанов японских здесь много, как, впрочем, и итальянских. Особенно много пиццерий.

Какие суши в минус двадцать?! Японец бы сделал себе харакири, увидев здесь эту “японскую еду”. Какая пицца в минус двадцать?! Пицца родилась в Неаполе, где помидоров и сыра, как камней на Урале.

Я вот в Екатеринбурге ел исключительно уральские пельмени с говядиной и бараниной и редькой. Вареные и жареные.

А еще с лососем в бульоне.

А еще грузди соленые со сметаной.

А еще уху с расстегаями.

Конечно же, под водочку. Подо что же еще? Холодно ведь. Ну что, сглотнули слюнку? То-то.

Вот, вот чего должно быть много в Екатеринбурге – пельменных! Разных. Доступных. И много!