Замки из песка
Шрифт:
– Я буду ждать тебя в фойе через пять минут, – сказал Алессандро, заканчивая разговор.
Отложив смартфон на журнальный столик, встала и попыталась размять затекшие мышцы. Последние полчаса я сидела в одном положении, подобрав под себя ноги, и почти не двигалась. Эта сумбурная неделя, в течение которой мы закончили отделку одного из десяти VIP коттеджей, оказалась намного сложнее, чем я могла себе представить.
Каждый день, просыпаясь ровно в восемь, я спускалась на завтрак. Дмитрий и Алессандро, традиционно, уже ждали меня в ресторане за крайним столиком с видом на патио. После этого мы все вместе отправлялись вглубь территории, где среди изумрудной зелени, на подножии горы, располагались отдельные домики с бассейнами. Обычно, Ди Аллегро уходил сразу, после того, как беседовал с рабочими (ему нужно было
В первое время такой расклад меня вполне устраивал. Я не горела желанием снова вступать с ним в словесные перепалки, которые могли привести к плачевному финалу для нас обоих. Если Господь Бог распорядился таким образом, что он не должен помнить меня, значит, не мне бороться с этим обстоятельством. Тем более, я больше всего на свете мечтала о том, чтобы тайна той ночи так и осталась нераскрытой.
А потом… После я стала наблюдать за ним, таким задумчивым, полностью сосредоточенным на работе. Дмитрий снова превратился в далекого незнакомца и совсем не походил на свои предыдущие образы. Очередной портрет, составленный мною, рассыпался на мелкие кусочки, не выдержав столкновения с оригиналом. Каждый раз мне открывалась какая-то новая, необычная черта его характера, которая совсем не подходила для человека из той комнаты. Там, в кабинете администратора ночного клуба, со мной был черствый, жестокий, не знающий пощады, насильник. Он был глух к моим мольбам, его ничуть не трогали мои слезы. Он лишь брал то, что хотел, не обращая внимания на протесты и желания своей жертвы. Этот же Дмитрий был обладателем сильного характера и невероятной силы воли. Он с готовностью приходил на помощь всем, кто в ней нуждался. Его любили, ценили и уважали все, кто хоть немного был с ним знаком. Его надежные объятия могли предоставить мне кров и защиту от призраков прошлого. А губы… Эти теплые, наполненные жизненной силой и энергией, губы, которые дарили самые невероятные ощущения. Этот Дмитрий обращался со мной так, словно я была хрупкой фарфоровой статуэткой, которую он старался защитить каждый раз, стоило мне оказаться в затруднительном положении. И это пугало меня. Я боялась. Боялась очень сильно, потому что в такого Дмитрия было очень легко влюбиться…
Накидывая на плечи шаль, замерла перед туалетным столиком, будто громом пораженная. Руки так и остались висеть в воздухе, не дотянувшись до нежного шелка платка. Я не могла отвести взгляд от своего отражения. Откуда могла появиться эта абсурдная мысль?
Влюбиться в Дмитрия?
Как?! Подобное может случиться лишь в банальном женском романе, где героиня, неожиданно для себя, понимает, что воспылала любовью к своему врагу. Но в жизни такого не бывает. Стокгольмский сидром работает лишь в историях, где он и она жили долго и счастливо. Моя жизнь не была любовным романом. Она скорее соответствовала жанру драма или триллер.
– Ты сумасшедшая, Мери! – со злостью прошептала своему отражению в зеркале. – Тебе нужно лечиться, раз ты начала принимать желаемое за действительность. Между нами никогда и ничего не может быть. Это просто невозможно!
– Я хочу быть другим. Достойным тебя, воробышек. Достойным твоей любви…
– Ты будешь свободной, воробышек. Ты снова начнешь летать. Мы вместе залечим твои крылышки. Я даю тебе слово, девочка. Ценой собственной жизни, но я верну тебе то, что у тебя отняли. Я верну все твои мечты. Клянусь!
Почему меня постоянно преследует его голос? Что это? Безумие?
Горячие слезы обожгли глаза, дыхание замерло в груди. Силы медленно покидали меня, тело превращалось в пустую оболочку, лишенную содержания. Он хочет вернуть мне то, что отнял… Что это как не безжалостная игра судьбы? Мне было невыносима мысль о том, что память может вернуться к нему. Впервые, я боялась этого не из-за себя. Нет. Я уже привыкла к жизни во мраке, но Дмитрий. Что будет с ним, когда он узнает, что мои мечты похитил он? Тот Дмитрий, который поклялся научить меня летать не переживет столь сильного
удара. Я попыталась представить его таким, каким он был на вечере в честь помолвки Франчески.Тогда, я впервые осознала, как сильно он мог понравиться мне, будь мы обычными, такими как все. Он был прекрасен. Я никогда не видела мужчину красивее. Дмитрий был воплощением мечты любой девушки. О таком, наверное, мечтает любая. Но во всей толпе женщин и девушек, находящихся там, он смотрел лишь на меня одну… Его необыкновенные глаза цвета расплавленного серебра были прикованы ко мне, словно он хотел запомнить меня, вобрать в себя каждую черту моего лица…
В тот миг, когда его руки касались меня, мое сердце было готово разорваться на части. Я бы хотела, чтобы он никогда не заканчивался. Запретное чувство было таким сильным, таким желанным. Оно манило меня, словно яркое пламя, зачаровывая своей притягательностью и обещанием чего-то большего, особенного. Такого, что мог дать мне лишь этот мужчина. Густой туман обволакивал меня, оставляя позади все и всех. Я была уже готова переступить черту, ступить на заповедную территорию. Оставалось сделать последний, решающий шаг, и путь назад был бы отрезан навсегда. Но липкий, ставший ненавистным, страх вернулся в самый неподходящий момент. Передо мной больше не было моего Дмитрия. Он исчез, растворился в воздухе, как если бы его никогда и не было. На его месте снова возник монстр, которого я так боялась.
Погруженная в себя, я не сразу услышала стук в дверь. Кто-то очень настойчиво пытался привлечь мое внимание, стучали очень громко. Я двинулась в прихожую, изо всех сил стараясь отогнать наваждение и вернуть ясность мысли. Глаза видели плохо, их все еще окутывала призрачная дымка.
На пороге стоял Алессандро. Он выглядел взволнованным, между его густых черных бровей пролегли глубокие морщинки, в синих глазах плескалось беспокойство. В джинсах и черной рубашке он выглядел неотразимо, но часть моего сознания была не согласна со столь высокой оценкой его суровой внешности.
Ему не сравниться с Дмитрием. Даже не думай спорить.
– Все в порядке, bella? – он окинул меня пристальным взглядом с головы до пят, будто хотел убедиться в моей целостности. – Я прождал тебя пятнадцать минут…
Пятнадцать минут? Я и не заметила, как быстро пролетело время. Мой мозг принялся лихорадочно соображать, дабы найти достойное оправдание своей непунктуальности. Я не хотела лгать ему, но и правду сказать была не в силах.
– Прости, – я вытащила ключ-карту из специального кармашка рядом с дверью и сжала ее в ладони. – Я уже готова. Мы можем идти.
К счастью, Алессандро не стал заострять на этом свое внимание и вскоре мы покинули здание отеля. Стояла теплая летняя ночь, в небе сияли мириады звезд, создавая на черном небе причудливый узор. Со всех сторон доносились голоса постояльцев и музыка. В это время «оживали» все бары, рестораны и кафе, куда стремились людские потоки.
– Ты стала еще более молчаливой, bella, – протянул Алессандро, когда мы вышли к морю и двинулись в противоположную от отеля сторону. – Мне бы не хотелось думать, что тебе неприятна моя компания…
– Это невозможно, Алессандро, – горячо возразила я. – Ты стал для меня тем самым другом, которого мне так не хватало. Раньше мне и в голову не могло прийти, что я смогу так легко общаться с мужчиной… Спасибо тебе.
Я говорила все это искренне, от всего сердца. У меня не было желания льстить ему и, тем более, я не хотела давать ему пустых ожиданий. Алессандро был мне дорог, но я не могла позволить, чтобы наша хрупкая дружба разрушилась из-за недопонимания.
Несколько минут мы шли молча. Я заметила, как он напрягся, его лицо, подернутое щетиной, стало грустным. Мне бы не хотелось, чтобы такая перемена в настроении Алессандро была вызвана мной. Наконец, он заговорил, осторожно подбирая каждое слово:
– Ты необычная девушка, bella, – взяв меня за руку, мужчина заставил меня остановиться. Теперь, мы стояли на пустынном песчаном берегу, глядя друг другу в глаза. Вокруг не было никого, лишь шум прибоя нарушал таинство ночи. – Я понял это сразу же, как увидел тебя впервые, – Алессандро нахмурился, восстанавливая в памяти события того дня. – Ты показалась мне такой ранимой… испуганной. Почему ты тогда потеряла сознание? Что это было: реакция твоего организма на усталость и стресс или страх? Ответь мне, пожалуйста.