Замок на Воробьевых горах
Шрифт:
Оказавшись в комнате, Мария нашарила на стене выключатель и щелкнула рычажком. Свет, однако, не зажегся. Впрочем, за окном начинало светать, и вскоре глаза Марии привыкли к полумраку. Она увидела два черных пятна: одно – на стене, второе – на полу. Пятна напоминали раскрытые створки огромной раковины. Видимо, на этом месте стояло объятое пламенем инвалидное кресло. Странно, что пятна сажи до сих пор никто не потрудился забелить или закрасить.
И вдруг Мария услышала чье-то тяжелое дыхание. Она инстинктивно отступила назад. Сердце ее заколотилось с такой силой, что его гулкие удары заглушили
Мария стояла не двигаясь и вглядывалась в дыру в надежде разглядеть хоть что-нибудь. Вдруг она заметила движение. А вслед за тем послышался звук, похожий на царапанье ногтей по кирпичной кладке. Существо явно пыталось выбраться.
Полный страдания голос тихо произнес:
– Помоги…
Мария разглядела смутные очертания человеческой фигуры с поднятой рукой. Рука, протянутая к ней, была черная и обугленная. С кончиков пальцев струился легкий дымок, а пальцы слегка подрагивали. От запаха горелого мяса Марию замутило.
– Помоги…
Мария ощутила, как волосы шевелятся у нее на затылке.
– Что тебе нужно? – тихо спросила она.
– Я… хочу вернуться.
Мария попятилась.
– Из мира мертвых нет пути назад.
– Помоги… – снова проговорил голос. – Дай мне руку…
Голос подействовал на Марию гипнотически. Она вдруг почувствовала, что потеряла способность сопротивляться. Лишь неимоверным усилием ей удалось взять себя в руки.
– Кто это сделал? – спросила Мария. – Кто тебя сжег?
Обугленные пальцы ухватились за край дыры и стали вытягивать тело. Показались обгорелые клочки волос.
– Помоги… мне… – проскрипел голос. – Я покажу тебе ад…
Вот-вот из черной бездны появятся глаза мертвеца, и если Мария заглянет в них, она уже никогда не проснется. Мария сорвала с халата булавку.
– Я уже пять лет в аду, – остервенело проговорила она, размахнулась и вогнала булавку себе в руку…
Мария села в кровати и изумленно уставилась в окно. Что это? Она в своей комнате? Выходит, никуда и не ходила. Приняла душ и легла спать. Значит, ей просто приснился сон?
Она облегченно вздохнула, поднесла руки к голове и помассировала пальцами виски. Затем провела ладонями по все еще стянутому паутиной сна лицу. Ей понадобилось не меньше двух минут, чтобы унять сердцебиение и восстановить дыхание.
Затем Мария опустила ноги с кровати, нашарила в темноте тапочки и, держась рукой за железный поручень в изголовье кровати, поднялась на ноги.
– Это был сон, – сказала она вслух, чтобы окончательно прийти в себя. – Я не ходила в его комнату. И не собираюсь туда идти.
Убедив себя, Мария взяла трость и захромала к ванной. Щелчок – в помещении вспыхнул свет. Мария подошла к раковине, протянула руку и открыла кран. Вода зажурчала о потрескавшееся дно желтоватой раковины. Университетскому общежитию было далеко даже до трехзвездочного отеля, но Варламову это не напрягало.
Напрягало другое.
С такой частотой видения еще не посещали ее. За пару дней она увидела столько жутких
вещей, сколько в былые времена не видела и за полгода. Например, как ГЗ превращается в безлюдный, заброшенный замок, населенный призраками. Мертвецов, замурованных в стены и тщетно пытающихся выбраться наружу. Как плавятся от жара латунные цифры на двери блока 935. И кое-что пострашнее, о чем сейчас не хочется вспоминать…Чем же были ее видения?
Иногда ей казалось, что они более реальны, чем окружающий мир. Может быть, в ее странных галлюцинациях мир раскрывается таким, каков на самом деле? А может быть, все это – изнанка мира? Если так, то его изнанка ужасна.
Прислонив трость к стене, Мария взглянула на свое отражение в зеркале – и ужас, который совсем уж было отступил, захлестнул ее душу с новой силой. На своем лице Мария увидела темные разводы.
Она подняла руки, мазнула по коже… Ладони оказались испачканы сажей.
8
Два часа спустя Мария приподняла голову с подушки и испуганно уставилась на дверь. Стук повторился.
Она быстро спустила ноги с дивана, сунула ступни в тапочки, схватила трость и, поморщившись от боли в колене, тяжело поднялась.
Открыв дверь, с изумлением уставилась на пожилого человека в черном плаще и коричневой кепке.
– Майор?
– Он самый. Не ожидали?
– Нет.
Самарин скользнул взглядом по ее фигуре.
– Может, запахнете халат?
Мария опустила взгляд и увидела, что халат распахнулся, обнажив ложбинку между грудями и живот. Она усмехнулась.
– Без пригоршни «виагры» это зрелище вряд ли кого-нибудь впечатлит.
– Вы себя недооцениваете, – отчеканил Самарин.
Мария запахнула халат и посторонилась, впуская следователя в блок.
В комнате он сел на стул, снял кепку и положил ее на колени. Затем пригладил ладонью волосы и взглянул на Варламову, стоявшую у двери.
– Вы не хотите сесть? – сухо осведомился он.
Мария качнула головой:
– Нет.
– Хорошо. – Майор снова провел ладонью по волосам. – Виктория Филонова – ваша студентка?
– Да. – Мария настороженно приподняла брови. – А почему вы спрашиваете?
– Когда вы в последний раз ее видели?
– Вчера. Во время репетиции.
– Что еще за репетиция? – недовольно поинтересовался следователь.
– Мы ставим пьесу по мотивам шекспировского «Гамлета». Вика Филонова играет там Офелию.
Самарин достал из кармана плаща пачку «Петра Первого», вытряхнул одну сигарету и сунул ее в рот. Прежде чем щелкнуть зажигалкой, уточнил:
– Кажется, в пьесе Офелия утопилась в пруду?
– Да. Ваша эрудиция добавляет вам шарма, но дурацкая привычка не отвечать на вопросы сводит все обаяние на нет. Что случилось, майор?
Тот закурил и махнул перед лицом рукой, отгоняя дым. Потом сказал:
– Случилось то, что ваша студентка Виктория Филонова найдена мертвой.
На мгновение Марии показалось, что пол уходит у нее из-под ног. Она пошатнулась и схватилась рукой за стену.
– Как?
– Так. На аллее, перед главным входом высотки, есть большой искусственный пруд. Она плавала в нем. – Самарин усмехнулся и добавил: – Как Офелия.