Замуж не напасть

Я отступила на шаг назад и вдруг заметила, что нити на двери померкли, а струна, которую я держала в пальцах, разгорелась ярко-красным.

Гуль уже подобрался к крыльцу. Я потрясла нитью у него перед носом.

— Видишь? Не вздумай на меня напасть. Чего тебе вообще надо?

Гулю была нужна... нить. На ступеньки он не полез, зато подпрыгнул и ухватил кончик нити зубами. От удивления я чуть не выронила струну из пальцев.

Тем временем гуль зажевал кончик магического шнура и потянул его на себя. И это после того, как такая же струна сделала ему больно?

— Ишь, присосался! — подпрыгнула гарпия, не спеша, однако, командовать отступление, как в прошлый раз.

В следующий момент я почувствовала, как по моим пальцам стекает... сила... энергия... что-то, чем я была переполнена с момента попадания в тело Хелены. Я постоянно ощущала, как эта сила заставляет мое сердце биться чаще, а дыхание – сбиваться. Как будто жахнула энергетика с непрекращающимся эффектом. И сейчас это давление убывало. Уходило из рук и плеч, позволяя им расслабиться, из позвоночника... Из головы, затопленной хаотическими мыслями и эмоциями.

Тем временем с гулем что-то происходило. На моих глазах затягивались гниющие шрамы на морде, ухо подпрыгнуло и срослось с черепом, вывернутые лапы встали на свое место. Не то чтобы нежить в мгновение ока превратилась в нормальную собаку, но вид у нее был уже не такой жуткий.

— Нахал! — прокомментировала происходящее гарпия. — А ты, девица, почему с такими способностями – и не зарегистрированная?

— Я не знала, — промямлила я, не в силах отвести взгляд от преображенного гуля.

Тот, наконец, выпустил из пасти магическую нить, икнул и, словно спохватившись, – и вправду, чего это я? – пустился наутек.

— Что это было? — ошеломленно поинтересовалась я у гарпии.

— А ты не знаешь? — та удивленно щелкнула зубами. — Ты только что поделилась витом.

— Чем?

— Ты откуда такая, незамутненная?

— С севера, из очень глухой деревушки... — соврала я.

— Насчет глухой – верю, вот прям верю. Из староверов, что ли? Тех, что магию не признают и детей ей не учат? Вит – это жизненная энергия, то, чем пронизано все в этом мире, движущая сила магии и немагии. Мертвое живым не сделаешь, — ворона махнула клювом в сторону, куда убежал апгрейднутый гуль. — Но вит дает силу существовать, неважно в какой форме. Кто же тебя, деточка, некромантии научил, в твоей-то глухой деревне?

— Самоучка я, хотите верьте, хотите нет.

— Хм, — «ворона» вдруг задумалась.

Я посмотрела на нить в руке. Невооруженным взглядом было видно, что больше ничего из нее не выжмешь: эластичная веревочка ссохлась и потрескалась на конце. Стало обидно. Гуль испортил дорогую вещь, а я продлила жизнь… псевдо-жизнь опасному существу. С другой стороны, я узнала о себе кое-что новое. Конечно, больше никаких поблажек нежити, но и жизнь – штука непредсказуемая. Никогда не знаешь, что в ней еще пригодится.

Глава 6

Уильям Ремири

Лорд Ремири наблюдал за гостьей и только диву давался. Тот, кто все это задумал, подошел к делу мастерски.

Еще вчера лже-Елена выглядела уставшей, даже изможденной: под глазами залегли глубокие серые тени, щеки были бледны, пальцы мелко подрагивали, как бывает, когда долго несешь в руке тяжелый ридикюль. Такое не подделаешь. Можно раскрасить лицо серым и сиреневым, нарисовать синячки на веках, но малейший лучик солнца раскроет подделку.

А еще красные глаза, будто гостья долго плакала, и ночью этой тоже, но Уильям знал, как легко и спонтанно женщины могут вызвать у себя слезы. Попереживать, пожалеть себя, несчастную, за что – у них всегда имелось… и вот вам, рыдания и стенания.

Бывшие любовницы лорда перед неизбежным расставанием (он быстро уставал от сердечных подруг) частенько пытались провернуть с ним такой же фокус с целью разжалобить богатого покровителя. В конце концов, разочарованные (но не настолько, чтобы винить любовника в том, что он оставил их без «отступных»), отставали.

Вчера днем лже-Елена была действительно слаба и измучена после долгой поездки. Сейчас она выглядела намного лучше.

Она ела аккуратно и неспешно. Манеры девицы выдавали близкое знакомство со столовыми приборами и прочими нюансами этикета, разбавленному вину она предпочла воду с лимоном. Ее лицо после сна и успокоительной микстуры обрело некоторую свежесть, но взгляд оставался грустным. Чему тут удивляться? У девицы пропала младшая сестра, как тут не переживать?

Если бы не письмо от Клауса, мага-анатома из лаборатории при Совете, подтвердившего, что гостья лорда – самозванка, Уильям сам не усомнился бы в ее искренности. Впрочем, нет. Привычка подвергать сомнению и проверке все и вся жила в нем с самой юности.

Клаус Бейер связался с Ремири после ужина. Магический кристалл соткал его нечеткое, но узнаваемое изображение.

— Четвертый уровень, — восхищенно покачал головой маг, — они закрыли ее суть тремя уровнями, скрыв естественную ауру на четвертом. Три слоя сверху! Только самый глубокий анализ мог бы раскрыть подделку. Это дорого… это очень дорого. Нужно оборудование и опытные маги.

Лорд Ремири пожевал губами. Кажется, он недооценил мошенников.

— Кстати, говоря о «дорого». Сколько я тебе должен?

— Ерунда, — махнул рукой Клаус. — Сочтемся. Главное, держи меня в курсе. Мне чертовски интересно, куда это все зайдет. В чем корысть? Уильям, твой кабинет защищен от прослушивания? — спохватился ученый.

— И кабинет, и сам кристалл, — кивнул Ремири. — Однако я предпочел бы личную встречу. Ты вправе знать, во что я тебя вовлек.

— Да-да, — Клаус улыбнулся и предвкушающе потер руки.

— Давай встретимся в «Оранжерее» как можно скорее. Там можно пообщаться без лишних ушей и глаз.

— Отлично. Но я бы не отказался от еще одного образца, например, капельки крови юной леди…

— Попробую организовать. То есть ты считаешь, что обычный анализ не раскрыл бы мошенничества? — еще раз задумчиво уточнил сэн Уильям.

— Конечно, нет! Над девушкой поработали знатоки! Сравни сейчас слепок родовой ауры Хиллкроу и тонкое тело девицы – и увидишь совпадение на девяносто-пять процентов, а для признания близким родственником достаточно восьмидесяти.

— Все намного хуже, чем я думал, — хмуро резюмировал Ремири. — Увидимся завтра в шесть в «Оранжерее».