Замуж не напасть

С непонятными струнами все пока было… непонятно, зато рыночная площадь тут была вполне узнаваема. Если бы не одежда горожан, не конные коляски и не ухающий дымом паровоз на мосту неподалеку, я бы решила, что вышла на какой-нибудь станции в Подмосковье и знакомлюсь с местным ассортиментом. По крайней мере, бабульки в ярких косынках и с бумажными кульками тут были точь в точь, как наши.

На меня не обращали внимания. Никто не разбегался с воплями «Иномирянка!», а довольно симпатичный, даже на мой взгляд, щегольски одетый джентльмен, с которым мы с трудом разминулись на узком мостике над канавой, приподнял шляпку, окинул меня заинтересованным взглядом и вежливо произнес:

— Сэнья…

Я тут же ощутила, что на мне старое платье. А вот про то, что мне… девятнадцать? двадцать?... совсем забыла. Зато стала замечать, что при всей обычности провинциального рынка многое тут, при ближайшем рассмотрении, вызывает вопросы.

Вот немолодая дама в элегантном темно-зеленом платье с бантом на талии подняла руку в перчатке (я заметила на ней вшитые в ткань знакомые мне темно-красные нити, по одной на каждый палец) и обвела мизинцем кусок сырой говядины на прилавке. Струна на пальце стала ярче. Я подошла ближе.

— Даже не сомневайтесь, почтенная сэньяра, — сообщила покупательнице торговка мясом. — Все маркируем, как велит Совет Гильдии. Мяско свежее, еще вчера бегало.

— Позавчера, — вежливо поправила ее дама в зеленом платье.

— Ну я и говорю, свежак, — не смутилась торговка. — Сами видите. Все перед вами.

Покупательница действительно читала в воздухе некий светящийся розовым свиток. Будь я дома, назвала бы его голограммой, но понятно было, что фокус этот – магического происхождения.

Нить погасла, а с ней и «справка». Дама огорченно сказала:

— Иссякла, — подумала и добавила: — Беру. Заверните вот этот кусок вырезки и пол-ларда ребрышек. И снимите вуаль холода, я живу неподалеку. Кухарка сразу его приготовит.

— С вас малый четвертак, — подсчитала торговка, совершая какие-то манипуляции над товаром.

Дама расплатилась небольшой серебряной монетой. Такие в большом количестве имелись в моем кошельке и, полагаю, являлись четвертью одного маленького сребра.

Покупку подхватила другая женщина, в одежде попроще, видимо, прислуга. Дама величаво двинулась прочь, постукивая зонтиком по булыжной мостовой.

Организм подсказал, что мясо мне сейчас жизненно необходимо. Я подошла к лотку и оглядела его с видом знатока. Ведь и в моей прежней жизни бывали дни, когда приходилось самой ходить на рынок и делать покупки. Готовила я неплохо, но часто ленилась кашеварить для себя, нелюбимой, или просто уставала.

— Для вас, юная сэнья, есть отличная телятина, — сообщила мне торговка. — Сребр за лард.

Даже я, гостья в этом мире, поняла, что меня пытаются обмануть. Предыдущая покупательница заплатила четверть сребра за отличный кусок вырезки и ребра. Мадам продавец, похоже, решила, что я юна и неопытна – все же при всей скудности наряда на служанку похожа я не была. Значит, молодая барышня решила поиграть в хозяйку.

К тому же у меня не имелось перчатки со струнами. Полагаю, владельцев подобных вещиц было сложнее в прямом смысле обвести вокруг пальца.

— Возьму два ларда телятины за полсребра… малого полсребра, — не моргнув глазом, но скептически подняв одну бровь, предложила я в ответ.

В глазах торговки отразилось многое, например, то, что я угадала с ценой. А я ведь ляпнула наугад.

— Полсребра и пять медяков, — азартно подавшись вперед, начала торговаться она.

Я только поджала губы. Меди у меня все равно не было, и я понятия не имела, что там с ее номиналом.

— Ладно, сэнья, уговорили, — не дождавшись ответа, уступила торговка, из чего я поняла, что могла бы еще немного сбить цену. Ну да бог с ним, первый урок все-таки. — Вуаль снимать?

— Да, — быстро ответила я. До дома я мясо донесу, а там… а что там? Холодильника-то у меня нет. — Нет, не снимайте! Мне хранить негде! У меня эта… кладовая только!

— Без струны? — удивилась торговка.

— Не знаю, — пришлось признаться мне. — Я только вчера въехала.

— Это не в бывший ли дом матушки Фрейры?

— Да, в него.

Лицо торговки сразу разгладилось и приобрело приветливое выражение:

— Так бы сразу и сказала! Фрей о тебе говорила, мол, приличная особа, с Северов. А я-то смотрю, что за новое лицо, таких не знаем. У Фрейры маг давно бывал, помню. Там, значитца, без нитей и окна, и…

— … дверь, — добавила я. — Дверь я уже… мне ее перетянули.

Почему-то не захотелось хвастаться своими успехами в области местной магии. Пусть думают, я вызывала мага.

— И кладовку перетяни, — подхватила торговка, ловко упаковывая мясо в грубую бумагу. — Часть вуали я тогда сниму, часть сама рассеется. До послезавтра с мяском ничего не будет, а сама ты не снимешь – магия-то гильдейская, наша, особая. Потом мага позовешь, кладовку затянуть. Сказать, где его контора?... Запоминай… Меня зовут матушка Вилла. Вот тебе сдача, скидка, значитца. Большой медный и пять медяшек.

— Спасибо, — от всего сердца поблагодарила я торговку. — А не подскажите, кто тут… ну, хороший продавец. Не обманывает кто, одним словом.

— Гадости не положит и лишнего не сдерет? — без тени смущения спросила матушка Вилла, хотя сама несколько минут назад пыталась меня обмануть. — Значитца, слушай…

***

Уильяму Ремири, при всей его занятости, пришлось отвлечься от работы, когда в кабинете бесшумно возник слуга.

— Что, Харди? — спросил он без тени недовольства, зная, что камердинер никогда не побеспокоит его без надобности.

— К вам сэнья Элена Хилкроу, — многозначительно пояснил Харди. — Еще одна.

— Почему-то я не удивлен, — пробормотал герцог, из его уставших пальцев выпало перо.

От удара о столешницу магическая нить в пере лопнула и погасла. Еще несколько лет назад перья из лавки тэна Хьюбери работали по полгода, не требуя ремонта и перезарядки. Это же продержалось всего три недели. Тэн Хьюбери был не виноват. Качество его продукции не ухудшилось, а вот магическая начинка…Кристаллы из недавно запущенной шахты в Эклеве держали и передавали заряд намного хуже, чем те, которые добывались в более глубоких слоях старых копей Эмреда. Люди все чаще жаловались на струны, установленные в домах. А ведь любая поломка в периметре защиты могла означать смертельную опасность.