Замуж не напасть

— Надеюсь, заживет как на собаке, — невесело пошутила я, закончив процедуры.

Гуль приоткрыл один глаз и благодарно лизнул мне руку. Это же как нужно хотеть жить, чтобы преодолеть повадки нежити и обратиться за помощью!

Но гарпия что-то говорила о злом умысле.

— Может, он болел или что-то его убило, та же нежить, — продолжила я разговор.

Гарпия задумчиво пощелкала клювом:

— Не похоже. Боруры страшно живучи. Да и если хозяин был магом, то почему не подлечил своего питомца, а похоронил? А потом или обряд, чтобы пес упокоился, не выполнил, вдруг действительно какая-то зараза, или, наоборот, выполнил… и создал себе послушного убийцу.

Оба предположения прозвучали для меня одинаково зловеще. А вдруг пес действительно был чьим-то личным зомби, а я приютила бомбу замедленного действия. С другой стороны, иначе поступить я бы не смогла. Не смогла бы прогнать гуля, после того как тот меня спас.

Выбросив отработанную нить и открыв для гарпии форточку, я прилегла на диване, поближе к пациенту. Впрочем, за его жизнь я почти не боялась. Лишь бы раны и не загноились. Меня беспокоило несколько других вопросов: во-первых, чем кормить воскресшую собаку, когда она придет в себя? Мясом? Ох, боюсь, разорюсь и вылечу в трубу. И второй вопрос: не убьет ли меня набравшийся сил гость?

Утром меня ждал сюрприз – в дверь постучал малыш Тони. Увидев меня, мальчишка радостно шмыгнул носом и в прямом смысле с порога заявил:

— Не нужно ли тэнье чего-нибудь с рынка? Мясо, овощи, фрукты, прочие продукты. Доставка почти бесплатно, какие-то несчастные пять медяков.

— Ого, — восхитилась я, — ты стал курьером? Долго речевку тренировал?

— Не, тэнья Вилла научила... — малыш задумался, а потом просиял. — Точно, курьером! А я еще думал, каким таким имечком себя обозначить, чтобы эта...

— Пооригинальнее?

— Ага!

— Идея с доставкой твоя?

— Ага, сам придумал.

— И все-все принесешь?

— Сгоняю за полчаса! Все свежее, пальчики оближете. Я-то знаю, у кого брать, сколько себя помню – всегда на рынке.

— Заходи, — велела я и осторожно, как бы мельком, поинтересовалась: — И как давно ты себя помнишь на рынке?

С четырех лет, когда из приюта стал сбегать. На рынке меня подкармливали, а из приюта выгнали. Ой, а что тут у вас?

— Собачка. Моя. Гулькой зовут, — имя придумалось как бы само собой, — ее ночью иглоспин погрыз.

— Бедный, — Тони присел и погладил песика.

Мне как-то немного поплохело, я не думала, что Тони полезет гладить пса и не успела предупредить мальчика, чтобы тот держался от него подальше.

— Об иглоспине нужно заявить, — по-взрослому разумно посоветовал маленький гость.

Гуль лежал очень тихо и, кажется, наслаждался прикосновениями Тони.

— Да, знаю. Я же уже отправила ведомственную ворону... гарпию... в эту... Атрибуцию по контролю над нежитью.

— Иглоспин – плохая тварь, — кивнул Тони. — Вам повезло, что у вас такой защитник.

— Вот я и хочу как следует его угостить. Тебе список составить?

— Не-а, читать я не особо умею, — беспечно махнул рукой ребенок. — Вы скажите, а я все запомню.

Тогда я составила список, чтобы самой ничего не забыть. Да и торговцы в случае чего разберутся, благо писать мой мозг уже выучился. А вот с Тони и его безграмотностью нужно что-то решать. И вообще, в городе есть какой-то надзор над беспризорниками? Кто-то кроме жрецов им помогает?

Для Гульки – мясо, не слишком дорогое, кости и овсянка. Морковь, собакам тоже нужны витамины. Для себя я заказала печенку, овощи, яблоки, яйца, творог и сметану. Раз пять повторила, чтобы Тони брал всего понемногу, но мальчишка заверил в меня, что и побольше таскал. Это-то как раз меня и беспокоило.

Глава 8

Получив деньги, Тони ускакал на рынок. Тем временем Гуля проявил признаки некоторого оживления: попил из миски (старой, щербатой – я нашла ее в сарае и отмыла) и выжидающе на меня уставился.

— Я знаю, что ты голоден. Потерпи немного, — сказала я ему. — Ты теперь песик из приличной семьи. Еда по расписанию. Полезные добавки и вкусняшки за хорошее поведение.

Гулька выслушал меня очень внимательно и согласился подождать. Не успела я немного прибраться на кухне и прикинуть, сколько дров мне понадобится, чтобы приготовить обед на двоих, вернулся Тони.

Разумеется, мальчишка принес больше, чем мы договаривались. Но сам он был не виноват, о чем решительно заявил, едва войдя. Матушка Вилла передала мне стаканчик жирных сливок. Несколько торговцев, узнав, что вездесущий Тони доставляет товары на дом, вручили ему «пробники»: пару соленых огурцов, клубень сладкого картофеля и даже немного пастилы. На нее Тони облизывался больше всего, помогая мне раскладывать покупки.

Однако ему тоже пришлось подождать – первым делом я решила сварить каши для Гульки. Я пожаловалась гостю на неработающую плиту, и Тони посмотрел на меня очень странно.

— А вы ее вообще включали, тэнья Хелена?

— Пыталась.

— А круговерти у вас есть?

Если бы я знала, что это такое. Развела руками: сами мы не местные, у нас на Севере такого не водится, а если водится, то по-другому называется.

Тони прошелся по кухне, внимательно заглядывая в углы, и с победным возгласом извлек из щели между плитой и раковиной что-то наподобие ухвата для горшков. Паренек ловко захватил круговертью одну из конфорок и провернул ее по часовой стрелке. Та послушно вспыхнула мелкими огоньками, точь-в-точь, как моя газовая плита в Москве.

Я захлопала в ладоши. Ну кто бы мог подумать, что ларчик открывается так просто!

— Только камни горильные поменять нужно, — польщенный мальчишка ткнул в соседнюю конфорку. — Совсем истончились.

Как выяснилось, в конструкцию плиты были заложены принципы местной физики и химии, а не магии. В горах добывался особый минерал. Он загорался при трении, давая ровное устойчивое пламя, но достаточно было повернуть его на специальном стержне против часовой стрелки, огонь тух.

Мне предстояло пополнить запас прогоревших плиток. Дешевыми они, к сожалению, не были. Но и я не собиралась открывать у себя трактир с круглосуточной готовкой.

Гулька уже с большим аппетитом доедал свою кашу, когда печенка в сметане с зеленью дошла до готовности.

Тони старался есть степенно и аккуратно, но я видела, что он с трудом сдерживается: заставляет себя медленно отламывать хлеб, макать его в подливу, подхватывая куски печени, и тщательно прожевывать, вместо того чтобы проглотить кусок целиком.

Парнишка рос, тяжело работал, и еды ему всегда не хватало. Я краем глаза наблюдала за мальчиком, когда в голове вдруг мелькнула мысль. Тони нужен дом, мне понадобится помощник. Я бы с удовольствием приютила его у себя прямо сейчас, если бы сама крепко стояла на ногах. С другой стороны, моя идея может осуществиться и тогда я больше не буду нуждаться в деньгах.