Замуж за врага. Его (не) любимая 2

Невероятно, но через несколько дней после первой прогулки жар, лихорадка и забытье стали пропадать, а сил напротив — прибавилось. И лишь кашель продолжал испытывать девушку на прочность; в особенности длинными, одинокими ночами.

Августовский день выдался прохладным.

С утра накрапывал дождь, дул северный ветер, напоминая, что лето не вечно и скоро земли севера укроют снега. Верея и София, как обычно, выехали за город, чтобы насобирать бруснику неподалеку от Бледных Топей. Лейдская княжна прежде не собирала лесных ягод и потому быстро увлеклась новой забавой, а Софии это приносило необъяснимое облегчение.

Родственницы расположились на поляне и принялись отщипывать спелую ягоду.

Всегда веселая Верея на сей раз выглядела грустной и немногословной. Она долго чем-то размышляла, а потом тихо запела:

В поле бескрайнем плачет метель,

Вихрем белым кружит и воет,

Словно уложит в мягку постель

Мерзлую землю, и снегом укроет.

Синие тучи над полем плывут,

Серые тени мелькают и пляшут,

В царстве холодном льды лишь живут,

В царстве холодном не сыщешь ты счастья.

В царстве холодном не сыщешь любви,

В царстве холодном — лед и печали,

Горько рыдая в подушку ночами,

В царстве холодном живешь лишь мечтами…

Сестра мужа запнулась и, спрятав лицо в ладонях, неожиданно расплакалась.

София обернулась:

— Что случилось?

— Брат подыскивает мне мужа.

— Вот как?

Силы то приливали к девушке, то покидали без видимых причин, сегодня было то утро, когда она с трудом ворочала языком.

— Уже разослал приглашения Семи Великим Домам, — Верея с досадой зашвырнула ягоды в корзину. — Понимаешь, что это значит, София? До конца года я выйду замуж за человека, которого никогда не видела и которого возможно никогда не полюблю и навсегда уеду из родного Дома!

Верея снова спрятала лицо.

— Почему не полюбишь? Может он тебе понравится, и ты будешь с ним счастлива.

— Ну, да, как вы со Святославом! — Пробубнила взбалмошная княжна и, поднявшись, вытерла слезы со словами. — Прости, я не это хотела сказать.

— Все нормально, — София отвела взгляд. — У нас с твоим братом все сложно.

— Да что сложного? Неужели ты не видишь, как он смотрит на тебя? Он жить без тебя не может! А сейчас уехал в Белестов, чтобы только не мучать вас обоих. Нет, за помощью тоже, конечно! Но Роман мог бы отправить кого-то другого, а Святослав сам вызвался!

София выглядела удивленной.

— Как смотрел?

— Ты что! — Верея разозлилась. — Прикидываешься или в Арге все тупицы? Ты хоть знаешь, почему он спас тебя от брака с Алексисом?

— Почему?

— Спроси, когда вернется.

София опустила голову. Мелкая морось текла с ресниц по щекам и подбородку. Ей стоило неимоверных усилий сдержать приступ кашля и ограничиться чуть слышным хрипом. Отдышавшись, она сказала:

— Он твой брат и ты гордишься им. Но я… Не могу всего объяснить.

— Глупая! Вот найдет себе другую в Белестове, будешь знать! Спохватишься — а поздно!

Княжна Лейда показала язык и, отвернувшись, принялась рвать бруснику горстями, швыряя ее в корзину и брызгая соком.

София задумалась над словами подруги.

А ведь, Верея озвучила то, что терзает девушку уже давно. Внезапное сомнение накрыло разум снежной лавиной. За что она так ненавидит Святослава? Почему враждебная ненависть, будто подсаженная в ее душу кем-то чужим управляет ей, повелевая помыслами, словами и делами. Когда она забыла о том, какой Святослав добрый, чуткий и великодушный. Сколько сделал ради нее, ничего не требуя взамен?

Кто управляет ее сердцем, заставляя любить одних и ненавидеть других?

София помотала головой, пытаясь избавиться от морока, как тогда в Ордене Северных Братьев, но чем сильнее приходила в себя, тем сильнее начинали благоухать цветы в вазе из тонкого хрусталя и сиять, спрятанные в прикроватной тумбе, подаренные Иваром милые безделушки.

И очень скоро жена Святослава снова обо всем забывала.

Глава 5

Первые дни осени ознаменовались проливными дождями и триумфальным возвращением Стифопольского флота из торгового рейда по Аравитийским Морским Путям.

София долго стояла у окна, наблюдая, как по разноцветным витражным стеклам соскальзывают капли, а заодно приглядывалась к Дальтийской пристани, где сотни рабочих разгружали три огромных парусника «Пламя Эфира», «Гроза Морей» и «Крылья Зари».

Вздохнув, девушка отошла к камину. Сопровождавшая ее свита двинулась следом пестрым шлейфом сверкающих драгоценностей. Кроме Лии и Мии (которым девушка доверяла) теперь ее окружали тетки, двоюродные сестры и племянницы Святослава и Романа. Дамы считали своим долгом обучать юную, неопытную жену князя, так неожиданно влившуюся в их огромную дружную семью.

— Милая, не сутулься и подними подбородок, ты ж не прислужка, а благородная госпожа.

— Дорогая, улыбайся. Княгине не пристало ходить хмурой и недовольной, даже если у нее нет настроения.

— Солнышко, ты что? Это прибор для десерта, а для жаркого используй вон тот, с тремя зубчиками.

— Почему ты все еще не одета? Нас ждут на годины госпожи Алисы. Она, между прочим, троюродная племянница твоего мужа.

София сморщилась, отбросив воспоминания. И взяла пяльцы с вышивкой.

В непогожие осенние дни знатным дамам Великих Домов Заветы Сияния предписывали заниматься домашним рукоделием: плести ажурные шали и платки и вязать теплые вещи. Посчитав это за приглашение, придворные дамы расселись полукругом и, заведя тихую беседу, тоже занялись мека-синди — «уютным ремеслом».

София за иголку хвататься не спешила — меньше всего ей хотелось сейчас колоть себе пальцы.

Неизвестная болезнь ненадолго отпустила, ей стало лучше, и она обратилась к Великому князю с прошением об обучении ее воинскому делу. Сидеть в седле и править кобылой «госпожа» уже обучилась, ей не терпелось познать таинства воинского мастерства эрсеркеров. Но девушка получила жесткий отказ.

— С ума сошла? — Возмутился Роман. — Женщине не пристало махать мечом. Тем более жене моего брата!

— Но раньше было иначе, Ваша Светлость, — София была непреклонна. — В дни юного мира мужчины и женщины Лейда были равны и одинаково владели искусством войны.

— Нет, София!

— Но я…

— И думать забудь! — Гаркнул повелитель и она, присмирев, опустилась на стул. — Лучше роди Святославу ребенка.

От этих слов замужняя дама покраснела. Неужели до него дошли слухи, — будто жена Святослава все еще невинна? Она хотела сбежать, но голос Романа заставил повременить.