Заноза в Жаднице

– Бабушка говорит, тебя к нам привела судьба, – негромко сказала Мала, проследив за моим взглядом. – Она считает, пришла пора окончательно разделаться с Кромулусом, и думает, что тебе это, возможно, по силам.

– Я даже не знаю, где его искать.

– Узнаешь – ты же...

– ...ван Дьен, да. Память крови и все такое, я поняла. Вот только есть одна проблема – вампиры только и ждут, когда на меня снизойдет озарение. Так что судьба, пожалуй, сглупила, отправив меня сюда; нет ван Дьена – нет ключа к темнице Владыки Тьмы.

– Предлагаешь от тебя избавиться? – насмешливо осведомилась девушка.

– Нет уж, Милу в обиду не дам, – вмешался прислушивавшийся к нашему диалогу Мариан. Подвинулся ко мне поближе и приобнял за плечи, и я невольно удивилась исходящему от его тела жару. Горячие парни эти оборотни, однако!

– Руку убрал, – тихо, но с отчетливой угрозой произнес Корвин. – Мало тебе жадницких девиц?

– Не занудствуй, Кор. Мне кажется, Мила способна сама за себя постоять. Или ты ревнуешь?

– Нарываешься, волчонок.

– Вы еще покусайте друг друга, – посоветовала я, сбрасывая с плеча нахальную ладонь айнара. – У меня, между прочим, жених есть.

– Этот малахольный Вардо-младший? – удивился Мариан.

– Зато он эрон! – отрезала я и демонстративно отодвинулась.

Мала громко захихикала, ее брат пренебрежительно и немного обиженно фыркнул, а вот Корвин посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом, в котором таилось что-то настолько темное, опасное и притягательное, что по моему телу вдруг прокатилась волна сладкой дрожи.

Вот только влюбиться в деймора мне не хватало.

Глава 8, часть 1

ГОЛОС КРОВИ

– Жених, значит? – спросил Корвин, как-то незаметно придвинувшись ко мне почти вплотную, пока остальные оживленно обсуждали грядущий Праздник весны и связанные с ним опасности. Амулет на моей груди тут же обдал кожу легким теплом, реагируя на близость дампира.

Я взглянула в его серые глаза, вспыхивающие золотом в мягких отсветах костра, и с деланым равнодушием пожала плечами.

– Марко настаивает на нашем браке. Считает Милоша достойной парой своей дочери.

– А что думаешь ты?

– Кого интересует мое мнение?

– Меня.

– Почему?

Этот простой вопрос, кажется, застал деймора врасплох, но надо отдать ему должное – юлить и уходить от ответа он не стал.

– Ты мне нравишься, – помолчав, признался он.

– Как соратник в борьбе с вампирами или как женщина? – уточнила я невинным тоном.

– А иногда – раздражаешь.

– Взаимно.

– Значит, и я тебе нравлюсь?

Я фыркнула, и его красиво очерченные губы тоже тронула легкая улыбка, прорисовавшая премилые ямочки на небритых щеках. Да такой улыбкой можно обезоруживать вампиров на подлете!

– В этом мире мы вряд ли сможем быть вместе. Брак между эронессой и простолюдином невозможен, а внебрачные связи здесь сурово порицаются, – заметила я, решив сразу расставить все точки над «i».

Корвин чуть склонил голову, еще больше сократив расстояние между нашими лицами.

– С чего ты взяла, что я – простолюдин?

– Все-таки нет? Я так и знала!

– Мой род куда древнее, знатнее и богаче, чем род Марко. Наш фамильный замок стоит на берегу Южного моря, посреди бескрайних плодородных земель, которыми сейчас правит мой старший брат.

– А ты, значит, младший. Но почему...

– Почему я стал деймором, вечным скитальцем и охотником на нежить, отказавшись от безбедной жизни, власти и положения в обществе?

– Ну... да.

– Дар, – настала его очередь пожимать плечами. – Предназначение. Тяга к вольной жизни и приключениям – называй, как хочешь.

– И я в твою вольную жизнь явно не вписываюсь.

– Дело не в этом. Встретив тебя, я понял, что, кажется, созрел для семьи, но... Рядом со мной никогда не будет ни спокойно, ни безопасно, Мила.

– Ха! – сказала я, чувствуя, что тону в штормовой глубине его глаз. – Кому вообще нужны спокойствие и безопасность?

Корвин хмыкнул, затем медленно потянулся ко мне... и резко отстранился, видимо, вспомнив, где мы находимся. А ведь я тоже давно перестала замечать окружающих нас людей, предметы и звуки; все вокруг словно исчезло, отступило, оставив меня и деймора наедине друг с другом. Рядом с этим мужчиной было так легко забыться... Его близость, взгляд, запах пьянили похлеще терпкого ягодного вина, которым угощали нас айнары.

А еще эта колдовская весенняя ночь, луна, блики огня на улыбчивых смуглых лицах, протяжные песни и пронзительное звучание скрипок... Неужели в настолько прекрасном мире есть место злу и его кровожадным порождениям?

– Как и во всех существующих мирах, – тихо произнес Корвин; оказалось, я задала этот вопрос вслух. – Это зло погубило мою мать, мать Драгомилы Марко и отца Мара и Малы... не говоря уже о тысячах других, ни в чем не повинных людей.

– А где их мать? – спросила я, отыскав взглядом брата и сестру, которые в этот момент о чем-то жарко спорили.

– Умерла, рожая Малу. Из близких родственников у них осталась только Луладжа. Дальних же – половина табора, – добавил он с усмешкой.

– Луладжа сказала, когда-то ты спас Мариану жизнь.

– Он уже вернул мне этот долг.

– А Мала тоже... оборотень?

– Нет, она пошла в бабку. Часто видит то, что сокрыто от глаз обычных людей, разбирается в травах. А еще неплохо дерется.

– Вам точно нужен ван Дьен? – проворчала я, и Корвин заверил меня, накрыв большой теплой ладонью мою, узкую и изящную, какой и должна быть ладонь эронессы:

– Определенно.

– Надо заметить, вы просто чудесная пара, – внезапно заявил со своего места Дорин, умиленно всплеснув руками. Язык у него заплетался, но самого менестреля этот факт, похоже, нисколько не смущал. – Эрон Вардо, конечно, будет опечален, но сердцу ведь не прикажешь, верно? Кстати, – он подался вперед и любовно погладил округлый бок своей лютни, – в моем репертуаре есть еще не одна прекрасная серенада, так что, господин деймор, обращайтесь, ежели что.

Мы с Корвином переглянулись и дружно прыснули со смеху. Нет, жизнь Дорина определенно ничему не научила, и даже побывав в лапах вампиров, он не утратил любви к искусству – и звонкой монете, разумеется. Что ж, как говорится, слабоумие и отвага – наш девиз!