Западная война

[1] Екатерина Сванидзе в этой реальности не умерла в 1907 году от тифа. Да и сам Джугашвили в целом держался осторожнее. Ему «повезло». Император приглядывал за этим необычным грузином и постарался направить его работу в конструктивное русло. Поэтому помог тому организовать Имперский профсоюз рабочих под его личным патронажем, который занимался независимым аудитом условий труда на местах. Вот, на каком-то этапе Джугашвили пришлось идти в Имперское ополчение, чтобы обрести статус Имперского гражданства. А потом и в Имперскую гвардию нижним чином, дабы выбрать ценз государственной службы и вернуться к своим профсоюзным делам уже в новом ключе. Нижним чином, чтобы быстрее и проще.

Часть 2. Глава 2

Глава 2

1914, май 2, Санкт-Петербург

Раннее-раннее утро. Или скорее ночь, чуть за полночь.

Николай не спал.

Он расхаживал по своему кабинету, время от времени останавливаясь и рассматривая карту мира с множеством значков. Французы, очевидно, решила его кинуть. Прошел месяц с начала войны, а они продолжали кормить завтраками.

Условия договора были просты.

В случае начала войны Франции или России с Германией или Австро-Венгрией, союзник обязан выставить не позднее месяца такие-то войска. Французы выставили. Ровно столько, сколько было оговорено. На германской границе. И даже ее перешли, обозначив свое присутствие. Но на этом все. Просто все. Никаких боевых действий они не вели. Поэтому Германия и Австро-Венгрия всей своей мощью навалилась на Россию.

Свинство? Несправедливость?

Нет. Просто политика.

Никому из европейских игроков не была нужна сильная Россия. А она стала слишком сильной последнее время. Это пугало и настораживало. Впрочем, если положить руку на сердце, то никому в этом мире не был нужен кто-либо сильный, кроме них самих. Все остальное – просто риторика лицемеров или ситуативные решения.

Николай вышагивал и думал.

Италия выбирала. Турция выбирала. Испания хотела бы поучаствовать, изначально, но теперь вряд ли просто так вступит. Осторожничать будет. Великобритания? О да – этот монстр тоже выбирал за кого и как вступить. По своей сути никакой внятной армии у Туманного Альбиона не было. Но, и это важно, у нее имелись чудовищные по размеру колонии с огромным населением. И что-что, а поднять толпы туземцев, кое как их вооружить и отправить воевать они могли. Хуже того, они могли воспользоваться ситуацией и начать «решать вопросы» у Персов или Абиссинцев. Ведь Россия прямо сейчас их не сможет защитить. Англичане в этой войне были главными выгодоприобретателями. Пока. Имелись еще и США, но после поражения в Испано-Американской войне они сидели очень тихо. И боялись связываться с европейскими армиями. Просто боялись. Урок на Кубе и Филиппинах оказался для них очень болезненным и унизительным.

Дипломаты Императора делали все возможное, чтобы предотвратить вступление в войну Турции и Италии. Но результат был не очень хорошим. И та, и другая сторона преследовали свои цели и ждали, когда война качнется в сторону победителя.

Падение Перемышля стало очень громким событием. В считанные дни фотографии дымящихся руин на месте некогда грозной крепости облетели весь мир. И породили панику. Ведь что мешало русским так проутюжит, например, столицу своих неприятелей? Газеты просто ревели о «небесной угрозе» и «варварских методах ведения войны». Дескать, «русский медведь» разбушевался. В том числе и во Франции.

Николай вышагивал и думал.

Его мысли лихорадочно крутились в голове, балансируя на грани паники.

Он не хотел проводить тотальную мобилизацию. Да, она позволила бы в сжатые сроки поставить под ружье несколько миллионов относительно неплохо подготовленных человек. Да, она позволит достаточно уверенно разгромить и Германию, и Австро-Венгрию, показав остальному миру ТАКИЕ клыки, что многие на годы задумаются о том, нужно ли с Россией связываться. Но тогда экономика страны просто рухнет в пропасть. Все, что он столько лет так старательно делал, окажется уничтожено, сгорев в пожаре войны.

Мировой войны.

Да и народ может сломаться.

При этом ни Россия, ни ее народ от такой победы не выигрывали ничего. Вообще ничего. Ну, если свести дебет с кредитом и посмотреть на общий итог, который получался бы чудовищным минусом. И при формальной победе это было бы поражением. Страшным поражением.

Его, конечно, можно компенсировать. Можно. Но нужно ли? Ведь русским войскам придется оккупировать земли противника и самым отчаянным образом их ограбить. Все, что можно будет унести – вынести. От излишков продовольствия до редких, ценных зданий, которые нужно будет разобрать, перевезти и собрать на новом месте. Да и людей тоже придется забирать. Молодых и здоровых юношей и девушек вырывать забирать из региона и насильно перегонять в Россию на поселение. И на работы. Поселяя не кучно, а вперемежку с местными. Для пригляда.

Все это можно было делать. Но нужно ли? Каковы будут последствия таких поступков? Геополитические последствия.

Душно. Слишком душно. Николай расстегнул воротник. Не помогло. Распахнул окно. Вдохнул свежий ночной воздух, чуть освеженный недавним дождиком. Стало полегче.

Закрыв окно и занавески на карте, Император вышел в коридор, взял небольшое охранение и пошел гулять. Пешком. Ночью. По пустынному Санкт-Петербургу, который спал.

Тихо дошел до Спаса на крови, что у Екатерининского канала и остановился напротив церкви. Прямо у набережной, облокотившись на парапет. Вода была черна и непроглядна. Словно там текла натурально живая нефть. Вязко. Тягуче. Он знал примерную глубину канала, но сейчас ему казалось, что он бездонный. Просто бездонный. И какой-то нереальный. Мистический.

Где-то сбоку послышался звук подъезжающего автомобиля. Нормального автомобиля с достаточно мощным ДВС, гулко урчащего на низких оборотах. Где-то совсем близко. Хлопнула дверь. Раздались шаги, вылезшего на брусчатку человека в явно подкованных сапогах.

Николай обернулся на источник звука, но там было пусто. Просто пусто. Фонари освещали набережную хорошо и полностью. Вон – прямо до Невского проспекта. И на ней не было не то что автомобиля, но и даже человека. Кроме пары бойцов охранения, распределившиеся по периметру.

Безлюдно.

Хлопнула дверь храма.

Император удивленно вскинул бровь. Дверь должна быть закрыта на замок. Но никого рядом не было. И главное – бойцы охранения, как будто ничего этого не чувствовали.

– Допился что ли? – Тихо сам себе прошептал Николай. Помотал головой, отгоняя наваждение, и снова сосредоточился на своих мыслях.

Что делать?

Он мог выиграть, поставив на кон все. Но он не хотел так играть. Не хотел свершено. Отчаянно.

Николай потер лицо руками и вздрогнул.

Опять хлопнула дверь храма.

Он развернулся и побледнел. От храма какой-то незнакомый мужчина в генеральском мундире тащил труп в дождевике. Достаточно молодой мужчина.

У парапета тот остановился. Огляделся. И тоже замер, прищуриваясь вглядываясь в Николая. Так, словно он его или не видел, или едва различал. Достаточно молодой. Слишком молодой для генеральского мундира. На шее Святой Георгий. Да и вообще – иконостас впечатляющий. Сразу видно – боевой офицер. В принципе – форма и награды Российской Империи, но, приглядевшись, Николай увидел массу отличий и нюансов.

Этот незнакомец держал в руках кинжал, поэтому Император невольно извлек пистолет и наставил его на визави. Но тишина. Тот помотал головой, с явным облегчением выдохнул. И, вспоров живот трупу, выкинул его вместе с дождевиком в канал. Утяжелив того парой камней. Заметный всплеск, но охрана Император даже ухом не повела.

Одернув форму этот, отмороженно выглядящий незнакомец, вернулся в храм. Император, не убирая пистолета, последовал за ним. Подошел. Протянул руку к кольцу. Потянул и… дверь открылась. Он был уверен, что храм закрывают. Но он был открыт.