Западная война

– Это точная информация?

Адъютант даже как-то растерялся от такого вопроса. Что на него отвечать? Нашелся полковник, который в Генеральном штабе отвечал за разведку.

– Сбитых над прифронтовыми позициями мы сами видели. Действительно – семь. Судьба остальных не известна. Наши люди в Кёнигсберге подтвердили – налета на город не было.

– То есть, что-то остановило дирижабли?
– С некоторой надеждой в голосе спросил Кайзер.

– Боюсь, что смерть, - тихо ответил начальник разведки. – Бой шел вдали, но в прямой видимости города. Пылающие огарки, то и дело осыпающиеся на землю, многие видели. Да и последующие взрывы, слышали в Кёнигсберге. Русские использовали весь полк специальных пулеметных самолетов[1]. Войска в Западной Пруссии и Позене прикрываются таким же. Из-за чего наши самолеты там практически не могут летать. Они очень сильно вооружены и быстры. Мы пока ничего не можем им противопоставить. Мы специально провели дирижабли так, чтобы они избежали контакта с их самолетами в Позене. И не знали, что под Кёнигсбергом стоит их столько.

– А что вы знали?! – С раздражением воскликнул Кайзер.

– Летные данные этих самолетов были неизвестны. Мы смогли узнать, какие двигатели туда ставят и общее устройство. На основе этих данных наши конструктора пришли к выводу об очень скромных летных качествах. Но на деле все оказалось не так. Они предполагают, что русские применили существенно более мощный двигатель. Сейчас мы над этим работаем.

– Понятно… - холодно произнес Вильгельм. – А что, так сложно было оценить количество русских самолетов и где они базируются?

– Предприятие, на котором производят эти самолеты, является режимным, закрытым объектом. Перегонка осуществляется и днем, и ночью. Мы даже приблизительно не можем сказать, сколько этих пулеметных самолетов изготовлено. Там нужен свой человек, но с внедрением не складывается. Про размещение в Восточной Пруссии – тоже не очевидно. Нам было известно, что там размещались русские тяжелые самолеты, вроде тех, что летали над Берлином. Видимо вместе с ними и пулеметные самолеты стояли. Так как они располагались в тылу позиций и в операциях на линии фронта не участвовали, то… - произнес начальник разведки и замолчал.

– А полеты? Разве они ничего не давали?

– Дирижабли надежно сбивали, а самолетов у нас очень мало и все они совершено загружены в прифронтовой линии. Только с их помощью удалось оттеснить этих наемников за линию фронта.

– Наемники… - тихо, сквозь зубы прошипел Вильгельм, вспоминая, как орал на своих подчиненных, приказывать использовать все возможные ресурсы, чтобы этих мерзавцев или уничтожить, или хотя бы оттеснить.

– Да и наши самолеты сбивают не только в воздушных боях, - продолжил начальник разведки. – У русских на удивление много средств противовоздушной обороны. Они не стали использовать старые малокалиберные морские пушки. Они на их основе разработали новые, с длинными стволами и увеличенной зарядной каморой. И теперь эти узлы противовоздушной обороны постоянно мигрируют. Мы раз за разом натыкаемся на засады. Мы делаем все возможное, но…

– Понятно, - мрачно процедил Кайзер и скосился на стол, где у него лежал доклад Фридриха фон Ингеноль об ошибках в подготовке к войне. – И что вы предлагаете делать сейчас?

– Как проверить слова русских?

– Судя по всему им нет смысла врать. Нет, я о другом говорю. Очевидно, что наша разведка не справляется со своей работой. Если бы мы знали о размещение полка русских пулеметных самолетов в Восточной Пруссии, то вряд ли бы совершили попытку налета дирижаблей. Это страшное поражение – целиком и полностью лежит на разведке. Какие меры собираетесь предпринять, чтобы в дальнейшем подобных ошибок не было.

Начальник разведки завис, обдумывая ответ.

– Ладно. Ступайте. Через три дня жду вас с докладом. Все ступайте и думайте. Мне надоело, что мы постоянно проигрываем. Думайте. Все думайте…

Кайзер был психологически раздавлен. Он хотел орать и карать, разя громом и молнией провинившихся подчиненных. Но эта новость, вслед за полным разгромом флота, совершенно его опустошила в эмоциональном плане. Даже, чтобы покричать. У него просто не было сил. Поэтому, когда вызванные чиновники ушли, он безвольной тряпочкой стек на пол. Прислонился к стенке спиной. И беззвучно заплакал, возводя глаза к небесам. За что ему все это? За что? Чем он прогневил Всевышнего, что он так карает его? Удар за ударом. Поражение за поражением. Унижение за унижением.

Правитель Германского Рейха прокручивал в голове события с первого дня войны и скрежетал зубами. Чтобы они не начали делать – все шло не так. За чтобы не брались – ничего не получалось. Даже, в, казалось бы, беспроигрышной ситуации. Особенно ему было больной и обидно за промахи разведки. Сколько раз ему докладывали всякую чушь с умным видом? Сколько раз называли русских варварами и дикарями, используя эти эпитеты в качестве доказательств? И он – слушал их… и принимал их доводы… Словно помешательство какое-то.

Последнее время он листал старые учебники истории и видел – в былые времена Россия тоже удивляла. Ни в одной стране мира не был полководцев, которые всегда побеждали. Ни в одной, кроме России. А там их аж целые две штуки нашлось: Ушаков и Суворов. Да, бывали и позорные страницы в ее истории, но случались и удивительные успехи. Особенно в 18 веке. Еще за полвека до того ее все били. А тут раз – и одна из сильнейших армий Европы! Шведов бьет, турок бьет, пруссаков бьет… Потом новый период позора в 19 веке. И вот – вновь пошли успехи. Нет бы к ним присмотреться… нет бы подумать… Император правильно говорил, они навыдумывали себе каких-то сказок, и жили в этом коконе самолюбования… обидно… больно… стыдно… И что делать дальше, не понятно. Война ведь проиграна. В этом Вильгельм уже не сомневался…

[1] Первые годы ПМВ истребители не называли истребителями, именуя просто «пулеметный самолет» или «самолет с пулеметом». В России термин «истребитель» уже введен Императором, в Европе еще нет.

Часть 2. Глава 6

Глава 6

1914, май 14, Москва

Вечерело.

Император стоял у окна Путевого дворца и задумчиво смотрел на цветущую черемуху. Пахло одуряюще. Казалось, что этот поток благоухания просто сорвет ему голову. Не так чтобы очень вкусно или приятно, просто насыщенно. Завтра его ждал важный день, о котором он как-то за всей этой возней с войной забыл.

Религия.

Опиум для народа.

Один из важнейших аспектов жизни людей.

И с ней нужно было что-то делать.

Да, конечно, его личная позиция в этом вопросе была очень близка к тому, что считал Бог-Император из франшизы Warhammer 40000. Он тоже думал, что люди станут по-настоящему свободы, когда последний камень последнего храма упадет на могилу последнего священника. Но, в то же самое время, Николай понимал, насколько нереальна и идеалистична эта позиция.

Почему религия так популярна? Любая. Будь то вера в Зевса или поклонение Светлому будущему? Потому что человек по своей природе – ленивая задница. Религия дает простые ответы на сложные вопросы. Не верные. Но простые, легкоусвояемые и взаимосвязанные в единую картину мира. То есть, позволяет объяснить все или почти все вокруг самым простым для человека способом. Да, когда люди еще прыгали по елкам и пребывали в совершенно дикости, религия стала откровением, позволившим им выйти на организационно более высокий, сложный уровень. Но ложка дорога к обеду. Первобытные времена канули в прошлое. Появилась наука, которая позволила взглянуть на мир точнее, глубже, правдивее, казалось бы, однако наука требует слишком большого количества усилий. Слишком все сложно. Слишком все долго. И чем сильнее развивалась наука, тем больше нужно было напрягаться для познания мира. Религия же так и оставалась на уровне примитивного мифа.

Контраст? Ото же!

А главное – большинству людей в жизни просто не требуется действительно адекватное восприятие реальности и окружающего мира. Дом – работа – дом - работа. И так из года в год. Причем работа монотонная и не требующая каких-то особенно широких и глубоких познаний о мире. В большинстве своем достаточно дисциплины и исполнительности, замешанной на хорошем знание своего небольшого участка. Причем без теории. Простое погружение в мелочи и рабочие нюансы, нужные именно здесь. Зачем им что-то большее? Оно им разве денег приносит? Нет. Лучше жить помогает? Нет. Вот и не напрягаются попусту, выбирая облегченную и упрощенную версию, пусть и в корне кривую. Этакое краткое изложение «Войны и мира», которое нужно прочитать к уроку. Книга скучная. Книга не интересная. Книга не приносит никакой пользы. И совершать над собой какие-либо значимые усилия ученики не хотят. Да и зачем? Им ведь нужно просто ответить преподавателю на типовые вопросы, чтобы потом забыть это все как страшный сон. Поэтому, будучи хоть и ленивыми, но вполне разумными задницами, они выбирают путь минимальных усилий.