Западный ветер

Он пробился к лавчонке с нехитрой снедью и купил наконец для Кенну десяток медовых колобков - чтобы хватило до самой Реки. Полдень уже наступил, все проголодались - и Фрисс набрал ещё пирожков, сочащихся раульим жиром, и из любопытства прихватил пару сосновок - пёстрых гусениц длиной с ладонь и толщиной с большой палец, нанизанных на палочки и насквозь пропитанных жиром и сиропом. Наверху, на боковой ветви Лауфима, Фрисс и Кенну сидели рядом, свесив ноги в бездну, ели странную еду и лениво переговаривались.

– А вот если бы я стал Речником, со мной тоже случались бы странные вещи?
– наринекс щурился на солнце, как сытый кот.

– И я побывал бы везде...

– И тебе некогда было бы даже искупаться, - Фрисс думал о завтрашнем полёте и о куда более тяжёлом пути на запад от Тирко.
– Твой дом без тебя сгнил бы и рухнул. Хочешь стать Речником? Как вернёшься, поговори с Айому, он часто новичкам помогает. Пусть отвезёт тебя в Замок. Я бы сам отвёз, но вернусь нескоро.

– Ничего, я подожду, - серьёзно сказал Кенну.
– Правда отвезёшь?..

Небо только начало светлеть, и ветер стал пронизывающе-ледяным, когда путники на спине полусонного Лэнса взлетели к Синхару. Облако ненадолго покинуло верхушку Сосны, погода была лётная, и десятки Хингисов свозили к высокой платформе всех, кто хотел успеть на корабль в Тирко.

На верхнюю площадку пускали не всех, и путешественники из Велсии прощались с роднёй у лестниц. Вокруг мелькали Хингисы, перекрикиваясь недовольными голосами - им предстояло два дня сопровождать корабль. Кенну усердно тёр глаза, но никак не мог проснуться.

– Спал бы себе, - вздохнул Фрисс.

– Мне поручили проводить тебя до корабля - и я провожаю, - пробормотал наринекс и смутился. Речник потрепал его по плечу и оглянулся на верхнюю платформу.

– Постараюсь найти тебя осенью. Может, через несколько лет я буду гордиться, что путешествовал с самим Речником Кенну!

– Смеёшься...
– вздохнул наринекс и крепко сжал руку Фрисса.
– Да хранит Макега тебя и всех странников!

Пока Речник мог видеть его, Кенну стоял на нижней платформе и, привстав на цыпочки, пытался разглядеть корабль и его команду. Но сверху уже пронзительно свистела флейта, и скайоты бегом поднимались по шатким лесенкам, чтобы сигнаса не улетела без них. Фрисс закинул за плечи свёрток с халгой и пошёл следом.

Корабельные печи горели уже давно, и длинный шар над сигнасой, наполненный горячим дымом, нетерпеливо шевелился. Он был как будто собран из десятков малых шаров и "дышал", открывая и закрывая многочисленные отверстия со всех сторон. Скайоты спешно закатывали в трюм последние бочонки со значками опасности, шестирукие чешуйчатые сиригны с невозмутимым видом стояли у печей и направляющих парусов, путешественники устраивались в креслах вдоль бортов, и Фрисс тоже нашёл своё место. Справа от него теперь была бездна, слева - трюм, крышки над которым уже начали сдвигаться, спереди - сонный скайот, немедленно свернувшийся и уснувший в кресле.

– Держись за поручень, Тенчи. Сейчас полетим!
– прошептал кто-то за спиной Речника, и в ответ раздалось тихое фыркание. Флейта свистела всё громче и пронзительнее - и вдруг замолчала. С деревянным треском сошлись крышки над трюмом, закрывая печь и странные сплетения труб от посторонних глаз. Где-то внизу заскрипело и зазвенело железо. Сигнаса слегка покачнулась. Фрисс увидел, как втягиваются в брюхо корабля многочисленные якорные канаты, а узкие направляющие паруса разворачиваются.

– "Элмасуль" отправляется!
– оглушительно объявил с носа корабля скайот-капитан.
– Завтра вечером - посадка в Тирко!

Глава 08. Тирко

Утренний туман медленно сползал с веток и рассеивался над низинами, падающие с моховых прядей капли воды щёлкали по крыльям Хингисов и шевелящемуся шару сигнасы. Корабль под охраной плыл над гигантскими деревьями, путешественники дремали, кутаясь в покрывала.

– С Великой Реки? Из таких далей? Я бы не согласилась, точно, - Укасинжи, ивгийка с беличьим выводком, решительно помотала головой.
– Никогда! Всего три дня в Велсии, а уже не могу дождаться, когда вернусь. Тенчи, куда ты забрался?

Ещё двое бельчат сидели в кресле рядом с ней, с интересом глядя на проплывающие внизу деревья. Фрисс не слышал, чтобы они разговаривали, но выглядели эти существа разумными.

– Я в Велсии только из-за них, - Укасинжи кивнула на зверей.
– Скайоты умеют лечить Златок... А теперь всё хорошо, и мы возвращаемся. Ты был когда-нибудь в Тирко, странник?..

"Элмасуль" летел весь день, чуть выше крон, чуть ниже облаков, ветер не сбивал его с пути и не подгонял - сигнаса была слишком тяжела, чтобы мотаться на ветру. Шар шипел, выпуская горячий пар, скайоты бродили вдоль бортов, обсуждая свои дела и всё, что появлялось внизу. На носу раздавали раулье молоко и обычную скайотскую снедь - медовые колобки, сосновок, жирные пирожки.

– Сосновки грызут хвою, целые деревья гибнут от них! Поэтому скайоты спешат их съесть, пока они весь город не съели, - пояснила Укасинжи, принимая от Фрисса угощение - пучок прутиков с промасленными гусеницами.
– Спасибо тебе, странник. Тенчи, не кусайся!

Сигнаса миновала густой лес с темнеющими в нём Елями и поплыла над очередной поляной, не совсем ещё заросшей после пожара. Речник встал с места, увидев внизу Хуму - она уже отцвела, и всё-таки видеть священное дерево было приятно. Следом встали и другие путники, и в их голосах послышалась тревога - они обнаружили поваленное дерево посреди поляны. Фриссу с его борта было плохо видно, как он ни вставал на цыпочки. Любопытные Златки поднялись по снастям к шару - и попрыгали вниз с испуганным цоканьем. Укасинжи потянула Речника за край одежды, призывая сесть на место.

– Там молодой Фаман, весь изгрызенный в труху - только макушка цела, - шёпотом сказала она.
– Жуть...

Златки попрятались под покрывалом на её кресле, и она, кажется, хотела бы последовать за ними. Фрисс не очень понял причины их испуга, даже после того, как сигнаса повернулась нужным боком, и он тоже увидел гору трухи в оболочке из лопнувшей коры.

– Демон съел его, - прошептала Укасинжи, и Фрисс понял по её взгляду, что большего он не услышит. Скайоты ещё долго переговаривались, но Речник не слышал их за шипением пара, а ближайший сосед так и не проснулся до вечера...

– Вечерняя пристань!
– объявил в темноте зычный голос. Речник неохотно открыл глаза. Давно догорел закат, вдалеке мерцал Акарин - путеводная звезда, "Элмасуль" покачивался с борта на борт, пока сиригны пытались привязать его к ветвям высокого Фамана. Бельчонок сидел на коленях Речника и грыз сосновое семечко размером с кулак, твёрдое, как камень.

– И тебя разбудили, странник?
– улыбнулась Укасинжи, сгоняя зверька, и отдала Фриссу большую миску с варевом.
– Все пили берку, а я уже не нашла.