Запах магнолий

– Коть, я не могу. Мы приехали поздравить бабушку. Я не могу вот так резко вскочить и уйти. Как я объясню свой поступок? И ты же знаешь, я тут не одна.

– Просто выйди, поговорим. А иначе зайду я.

Еве пришлось выйти к нему, несмотря на вопросительные взгляды всех собравшихся за столом, потому что в его голосе она слышала жесткие нотки, которые ее пугали.

– Посмотри на заднее сиденье, - сказал он, когда она села в машину.

Она повернула голову и увидела ружейный ствол. Судя по деревянной перекладине, он был самодельным.

– Ты что задумал?
– воскликнула Ева, испугавшись.

Но испуг быстро прошел. Она его уже хорошо знала. Он не был способен на убийство. С другой стороны, проехать с оружием через весь город - это поступок очень рисковый.

– Уже ничего, - ответил Константин, - Пока я ехал, успел остыть. Но я не хочу, чтобы ты общалась с другими парнями. Ты - моя! Только моя! Поняла это?

– Ты же сам согласился о его знакомстве с родителями, чтобы они больше не задавали вопросов - куда и с кем я пошла. И чтобы не читали мне нотаций относительно наших с тобой отношений.

Потом Ева стала заверять его в своей любви и объяснять, что уезжать сейчас с ним будет не разумно. Он согласился. Но вдруг увидел, как какой-то парень со сжатыми кулаками и быстрой походкой направился к ним.

– Это он?
– спросил напряженно Константин, метнувший в его сторону презрительный взгляд.

– Да, - робко ответила Ева.

– Выйди и скажи, чтобы не приближался. Не то я за себя не отвечаю!
– гневно проговорил Константин.

– Давай не будем устраивать ненужных разбирательств?! Прошу тебя, уезжай!

– Тогда поцелуй меня. Я хочу, чтобы он видел это.

Она прильнула к его губам, ощутив всю фальшь этого слишком пылкого поцелуя. Распрощавшись с ним, она вышла из машины. Ей было очень стыдно за весь этот "спектакль". Она подумала и о том, может так даже и лучше. Теперь ее новый знакомый точно ни на что рассчитывать не будет. Но ошиблась.

Как он мог отдать ее женатому мужчине? Да и вообще он не хотел уже никому ее отдавать.

– Пошли в церковь?!
– предложил он.
– Будешь искуплять свои грехи.

– Никуда я не пойду!
– возмущенно ответила Ева.

Он взял ее за руку и потащил в сторону церкви.

– Отпусти меня!
– вырываясь, выкрикивала она.
– Мне больно. Сейчас же отпусти, или я буду кричать!

– Ну и кричи!
– ухмыльнувшись, сказал он, и крепко схватив ее, закинул себе на плечо и бойко направился к церкви.

А ей было досадно и смешно одновременно. В этот миг она ощутила их юность, юность легкую, беспечную, цветущую. С Константином ей хотелось стать взрослее, умнее. От его периодических претензий, наставлений и нравоучений она себя ощущала бестолковой и несмышленой. Ей приходилось быть постоянно в напряжении, как бы не сделать и не сказать что-то нелепое. При нем она часто робела и тушевалась, хотя и пыталась каждый раз это скрывать.

А сейчас она была сама собой. И она ощущала легкость и непринужденность. Именно этого ей в последнее время больше всего не хватало в отношениях с Константином - настоящей искренности. С Константином она играла роль. И хотя ей и казалось, что эта роль уже безнадежно проросла в нее. Все-таки это была ее оболочка, а не ее сущность. Только от этого озарения новая любовь не вспыхнула, а лишь какая-то тень набежала на уже имеющееся чувство к Константину.

Дойдя до церкви, он все-таки ее отпустил, чтобы не осквернять таким поступком святое место.

– Я не пойду, - противилась Ева.
– Не уговаривай. Пойми, человек должен сам дойти до этого, созреть. Я еще не готова. Какой смысл заходить в церковь, молиться, просить у Бога прощения, а потом снова совершать грехи?

– Ну, хорошо, - согласился он, подумав над ее доводами.
– Но признайся - ты же не любишь его? Это он тебя в этом убедил. Он старше тебя, опытнее. Он знает, что нужно сделать, что сказать. Открой наконец-то глаза. Будь смелее! Будь выше всего этого!

– Красивые слова! Но все это бесполезно. Я люблю его!
– ответила Ева.
– Ты уже и так мне помог. Давай, на этом остановимся и распрощаемся?

– Ну, уж нет. И потом ты не познакомила меня с мамой. Ты же должна нас познакомить, а то она опять будет к тебе лезть со своими вопросами - с кем ты.

Он разработал план по спасению Евы. Познакомился с ее родителями, подругами. И все приняли его. Кроме Евы. Поняв, какую ошибку она совершила, согласившись с ним на всю эту спасительную ложь, она приняла решение немедленного расставания. Состоялся неприятный разговор. В который уже раз она объясняла, что любит другого. И напоминала ему, что все это было не более чем ложью для спокойствия родителей. Он же ее не слушал. И говорил, как сильно привязался и полюбил. Он звонил ей и присылал душевные сообщения. Ева поначалу старалась, как можно мягче отвечать отказом, затем грубее, потом вовсе перестала отвечать.

Однажды, он решил сделать Еве сюрприз и пришел, когда ее не было дома. Родители впустили его. Он сготовил какое-то свое коронное блюдо из курицы. Когда Ева пришла и увидела его, прикрикнув на родителей, она тут же убежала в свою комнату. А он последовал за ней. В комнате он полез целоваться, несмотря на ее отчаянное сопротивление. Он повалил ее на кровать, зажал рот одной рукой, а второй, задрав юбку, стал снимать с нее трусики.

"Быть изнасилованной второй раз? Нет, я этого не позволю с собой сделать!", - пронеслось в ее голове.

Рядом с кроватью лежала сумка. И Ева протянула к ней руку. В сумке она нащупала газовый баллончик (его подарил как раз недавно Константин в целях самозащиты). Она достала и брызнула прямо ему в глаза. Он вскочил, прижимая к глазам руки, и с криком выбежал.

Ева успела переодеться, когда в комнату вошли он и мама. Мама дала ей оплеуху.

"Повторение истории!", - подумала Ева про себя и со слезами выбежала из дома.

На этом их общение закончилось, хотя он еще долгое время караулил ее у подъезда, звонил и присылал сообщения, а с Константином продолжилось.

Часть 10.

– Помнишь, у тебя были розовые сетчатые носочки с ажурной резиночкой?
– спросил Константин.
– Они еще целы?

– Хочешь, чтобы я тебе их подарила?
– шутливо произнесла Ева.

– Да, хочу поносить их немного. Позволишь?

– Боюсь, что они слишком маловаты для тебя. На какое место ты их собрался надевать?

– На нос, - поддержал он ее шутку.

– С носа они будут спадать, - заметила она.
– Но вполне подойдут на другое твое беззастенчивое место!