Записки Джека-Потрошителя

Лиз колеблется недолго, и спустя минуту карета принца уже везет в Уайтчепел всю компанию, за исключением Сикерта. Темнеет, в городе зажигаются фонари, стук копыт гулко разносится в тишине. Чтобы не привлекать внимания, экипаж движется по пустынным улочкам, где нет питейных заведений и слоняющихся зевак. Путь недолог, и ничто не предвещает сюрприза, пока на одном из перекрестков карета принца не встречается с экипажем, запряженным парой вороных лошадей. Пропустив принца, экипаж пересекает улицу и исчезает в тумане.

Лиз провожает его рассеянным взглядом, потом вдруг меняется в лице и хватает за рукав сидящего рядом Фрэнсиса Томпсона.

— Что такое?

— Там! В этой карете?! Там человек, которого я видел — видел во время транса… Это он!!!

— Как вы его смогли разглядеть?!

— Я не видел его, это было озарение! Я почувствовал… — От волнения Лиз не может подобрать нужные слова.

Кучеру немедленно приказывают развернуться и искать загадочный экипаж, который не мог уехать далеко. Кнут взмывает в воздух, и лошади принца, которым никогда не приходилось принимать участие в подобных погонях, ускоряют бег. Карета раскачивается и скрипит, словно корабль в бурю. Томпсон выглядывает в окошко и немедленно теряет свою шляпу. Гарольд Дарлинг — единственный человек, кто, похоже, сохранил способность здраво рассуждать, — просит остальных образумиться.

— Господа, мне это не по душе… Стивен, вы отдавили мне ногу, держитесь крепче. Это какое-то безумие!

— Если мы его сейчас упустим, то не найдем уже никогда! — возражает Томпсон.

— Если мы сейчас же не остановимся, то перевернемся или кто-нибудь попадет под колеса…

Экипаж все же замедляет ход, потом останавливается, и кучер сообщает, что никакой кареты не видно.

— Похоже, мы не туда свернули! — Стивен выбирается из экипажа и осматривается с видом индейского разведчика.

— Не знаю, стоит ли огорчаться по этому поводу, — Дарлинг с недовольным видом поправляет одежду— Даже если бы вам удалось догнать ее, что вы намеревались делать дальше?

— Тише, — поднимает руку Стивен. — Кажется, я что-то слышу.

Они замолкают, улица пуста, где-то вдалеке тоскливо подвывает собака.

— Ничего! — качает головой Дарлинг.

В этот момент совсем близко, в соседнем квартале, раздается трель полицейского свистка. Друзья, переглянувшись, немедленно возвращаются в карету. Она не успевает тронуться с места, как впереди на улице появляется констебль, который поднимает руку с фонарем, требуя остановиться.

На лице принца растерянное выражение, Его Высочество никогда не сталкивался со служителями закона. К счастью, и сейчас этого знакомства удается счастливо избежать. Констебль подходит к дверце кареты, замечает герб и делает знак вознице — продолжать путь.

Но поездка к приемным родителям Энни Крук отменяется — все случившееся заставило Его Высочество задуматься, и принц настроен уже не столь решительно как полчаса тому назад. В конце концов, Роберт Лиз отправляется к себе домой, а остальные джентльмены едут в один из клубов.

— Уолтер будет смеяться, когда узнает, чем завершился наш вояж, — предсказывает по дороге Джеймс Стивен. — А вы, Дарлинг, все-таки позволили ему поселиться у вас, а зря… Надеюсь, что вам не придется об этом пожалеть!

— Я помнил ваши рекомендации, но просто не мог найти предлога отказать. Кроме того, я думаю, что так будет лучше. Иначе он бы засел в одной из своих студий в Ист-Энде. Кстати, я не заметил, чтобы он очень переживал сейчас из-за Уистлера… Хотя кто знает!

— Надеюсь, что вы правы, — повторяет Стивен. — Как поживает ваша книга?

— К сожалению, я не продвинулся ни на йоту, библиотека Беккета поглощает все мое свободное время.

— Вот уж не думал, что вас это настолько увлечет, мне казалось, что вы прагматичны.

— После того что случилось сегодня, мой прагматизм окончательно рухнул.

— Полно, вы же уверены, что Лиз нас обманывал! Мы пока что не получили никакого подтверждения его словам.

— Интуиция подсказывает мне, что он был искренен.

— Может быть, и так, но даже если он верит в свои «видения», то это еще не значит, что в них должны верить мы! Мне бы хотелось сначала получить какие-нибудь весомые доказательства его способностей. И он совершенно напрасно отказался угадывать содержимое наших карманов! Иисус как-то упрекнул «племя маловерное», жаждущее чудес, но если бы не здравый смысл и сомнения, то какое раздолье было бы для шарлатанов! Их и так хватает, даже в наш просвещенный век.

— Кстати, ваш дворецкий, кажется, испугался, вы обратили внимание на его лицо?! — сообщает Томпсон с усмешкой.

— Да, но должен заметить — это человек не робкого десятка. Во всяком случае, я уже несколько раз замечал, как он выбирается в сад ночью с фонарем, вооруженный одной кочергой. И только потому, что ему почудились там чьи-то голоса.

— Вот как, а как он решил вопрос с крысами? — спрашивает Стивен. — Помнится, вы говорили, что собираетесь завести кошку.

— Да, я привез кота, и эта чертова тварь расцарапала мне руки! — Дарлинг показывает ссадины на тыльной стороне ладони. — Кроме того, боюсь, что он сбежал, — я не видел его уже несколько дней, а крысы ночами по-прежнему прыгают по коридору.

— Может быть, коту не понравился Уолтер? — предполагает Джеймс Стивен. — Животные его не очень любят, он и сам это признавал не раз. Кстати, некоторые рекомендуют терьеров — они отличные охотники на крыс, но не уверен, что вам понравится, что собака будет носиться по дому ночью…

Он замолкает, словно припоминая что-то, и добавляет:

— И все же есть что-то странное в вашем доме, как мне сдается!

— Может быть, — соглашается Дарлинг. 

Глава вторая. Шорохи

— Я хотел бы попросить расчет, сэр, — Ангус Белл замирает посреди комнаты, глядя на хозяина дома. — Мне очень неловко, я должен был предупредить вас заранее, но обстоятельства сложились таким образом, что у меня не было такой возможности.

На сухом, бескровном лице поверх тугого воротника не отражается ничего. Белл принадлежит к редкой породе прирожденных слуг, считающих проявление эмоций непозволительной для себя роскошью.

Гарольд Дарлинг застигнут врасплох — у дворецкого, как он думал, не было никаких причин для недовольства.

— Очень жаль, — замечает он, — я был доволен вами.

— Благодарю вас, сэр, — следует вежливый поклон.

— Могу я узнать, что послужило причиной вашего решения? Вы прослужили у меня совсем недолго. Возможно, вас не устраивают условия, — тогда скажите об этом прямо.

Ангус Белл мешкает с ответом, и Дарлинг понимает, что сейчас услышит ложь. Вежливую ложь.

— Дело не в условиях, сэр. Совсем нет. Один из моих родственников очень болен, сэр, — сообщает Белл. — И я боюсь, что без моего присутствия он не сможет обойтись.