Записки командующего-десантника

25 декабря в 19.30 (а это в горах глубокая ночь) при заходе на посадку на аэродром Кабула врезался в гору и взорвался самолет Ил-76 с 37-ю десантниками на борту. Погибли все, в том числе и 7 человек экипажа.

Около 22 часов позвонил Н. В. Огарков. Он уже знал, что разбился самолет.

116

–  Что будем делать?
– спросил он меня.

–  Продолжать десантирование и выполнять поставленную задачу, - ответил я.

–  Хорошо, министру я уже доложил. На этом разговор был закончен.

103- й воздушно-десантной дивизией командовал генерал-майор И. Ф. Рябченко, командиры полков подполковник Н. В. Батюков, подполковник Г. И. Шпак, подполковник К. Г. Литовчик, командир 345-го полка подполковник Н. И. Сердюков. В составе сухопутной группировки вошла своим ходом 56-я десантно-штурмовая бригада подполковника А. П. Плохих.

Ко времени высадки десантников обстановка в Кабуле резко изменилась по сравнению с той, что была за несколько суток до этого. Активизировалась оппозиция, решив оказать вооруженное сопротивление советским войскам. В этих условиях было принято решение раньше установленного срока приступить к выполнению поставленных задач. В ночь с 26 на 27 декабря началось стремительное выдвижение батальонов к объектам захвата, очаги сопротивления подавлялись огнем из всех видов оружия. Совершив ночной рейд, один из полков дивизии вышел к военным гарнизонам вблизи Кабула и взял под контроль штабы пехотной дивизии и бригад, казармы, парки боевых машин и танков, тем самым воспрепятствовав их выступлению. Была блокирована тюрьма Пули-Чархи вблизи города. К утру 27 декабря практически все необходимые объекты были захвачены, организована их оборона. Столица Афганистана была под контролем десантников. И опять десантники, в который раз, доказали, что для них нет задач невыполнимых.

На аэродроме Баграма, парашютно-десантный батальон, находящийся там еще с лета, накануне высадки 345-го полка разоружил расчеты афганских средств ПВО, прикрывающих аэродром. Когда возникла перестрелка, десантники вынуждены были открыть ответный огонь.

Для встречи Сухопутных войск к южной части туннеля на перевале Саланг из Баграма направили

117

один батальон. Ему была поставлена задача захватить южную часть перевала и обеспечить беспрепятственное продвижение наших войск.

Предполагалось, что после ввода войск на территорию Афганистана части «ограниченного контингента советских войск» должны были стать отдельными гарнизонами и не ввязываться в боевые действия. На деле так не получилось, да и не могло получиться. Советские войска вынуждены были втянуться в боевые действия.

В первые дни после ввода десантников в Кабул и Баграм большая часть населения внешне тепло встречала советских солдат. Проезжающие машины с солдатами встречались толпами людей с аплодисментами и криками «шурави!» (русские).

Но в феврале 1980 года все резко изменилось, начали раздаваться призывы, в том числе и с минаретов мечетей, к борьбе с «неверными». Мне кажется, что наше руководство делало ставку на силу, не в полной мере представляя особенности этой нищей, полуфеодальной исламской страны. Подтвердилось, что «Восток - дело тонкое».

С приходом 40-й армии 103-я воздушно-десантная дивизия и 345-й отдельный парашютно-десантный полк вошли в оперативное подчинение командующему армией.

В Афганистан также прибыла с первого дня ввода оперативная группа Министерства обороны во главе с первым заместителем министра обороны Маршалом Советского Союза С. Л. Соколовым и генералом армии С. Ф. Ахромеевым. На них возлагались координация и согласование действий советских войск, а через советников, с афганской армией и с представителями других силовых структур.

Все части воздушно-десантной дивизии располагались в Кабуле: управление дивизии, полк и другие части вблизи аэродрома, полк в крепости Бала-хисар. Один полк разместили в парке рядом с резиденцией президента, ему была поставлена задача по внешней охране дворца.

Хочу заметить, в крепости Бала-хисар в бетонированных казематах были склады оружия: от крем-

118

невых ружей, пистолетов, старинных крепостных орудий до современного вооружения.

При организации обороны столицы и охраны важных объектов город был разделен на зоны ответственности командиров полков, были разработаны соответствующие планы. Постепенно части дивизии втягивались в боевые действия с формированиями оппозиции, подпитываемыми из Пакистана американским вооружением, боеприпасами, медикаментами, снаряжением и даже автоматами китайского производства.

Характер действий был различный, в зависимости от того, с какой группировкой моджахедов - так стали называть себя вооруженные стороны оппозиции - приходилось иметь дело. Части дивизии участвовали в плановых операциях 40-й армии, проводили рейдовые действия, устраивали засады, перехватывали караваны с оружием, высаживали тактические воздушные десанты и т. д.

В период пребывания советских войск в Афганистане они почти не проводили крупномасштабных боевых операций, за небольшим исключением. В основном это были спланированные отдельные боевые действия частей и подразделений 40-й армии. И уже первые стычки с моджахедами показали, что быстро и без потерь решить все задачи войска 40-й армии не смогут. Им впервые пришлось вести бои в горах, пустынях, в условиях резких перепадов температур. Личный состав наших соединений и частей (в том числе и воздушно-десантных) был плохо подготовлен к войне в Афганистане. Пришлось переучиваться на ходу.

Сейчас появилось большое количество литературы, в которой авторы описывают причины ввода советских войск в Афганистан и наши военные действия в Афганистане. Это книги генералов Б. В. Громова, М. А. Гареева, А. М. Майорова, А. И. Лебедя, а также ряд других публикаций. Поэтому мне нет необходимости повторять уже сказанное, остановлюсь коротко только на некоторых эпизодах, участником которых я был.

В Фергане на фондах ушедшего в Афганистан 345-го полка был сформирован отдельный учебный

119

полк по подготовке молодых солдат, призванных в армию, к службе в Афганистане. Обучение шло по специальной программе в течение сначала трех, затем шести месяцев, и пополнение направлялось в 103-ю дивизию и 345-й полк на замену увольняемых в запас и на восполнение потерь. Такое решение было вполне оправданно.

При неоднократных полетах в Афганистан я останавливался в Ташкенте для дозаправки самолета. С особой теплотой и искренней благодарностью вспоминаю свои встречи с командующим войсками Туркестанского военного округа генерал-полковником Юрием Павловичем Максимовым. У него было сложное положение. Он нес ответственность за боевые действия 40-й армии, за снабжение войск, за их боевую поддержку в ходе операций и за многое другое. Это практически был воюющий округ. За руководство боевыми действиями в Афганистане ему было присвоено звание Героя Советского Союза, а затем и воинское звание генерала армии. В последующем Юрий Павлович был назначен главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения.

В январе 1980 года я впервые полетел в Кабул. Прибыв в 103-ю воздушно-десантную дивизию, сразу же представился маршалу С. Л. Соколову. Сергей Леонидович, будучи первым заместителем министра обороны, курировал Воздушно-десантные войска. Теперь, возглавляя оперативную группу Министерства обороны, он очень много делал для успешного решения боевых задач войсками. Обладая большим трудолюбием и твердым характером, он вникал в детали организации операций, побывал лично в самых опасных точках.

В присутствии Соколова и Ахромеева мне пришлось однажды выдержать серьезный «бой» с генерал-полковником В. А. Меримским, работающим в составе группы Соколова. При проведении операций против душманов («духи» - называли их в наших войсках), в случаях, когда не было достигнуто большой результативности, Меримский всегда винил десантников. Почему, он и сам не мог объяс-