Записки судового врача
Шрифт:
Однажды, будучи еще на первом курсе университета, маленький умненький Ларри записался на лекцию одного очень именитого профессора, которого давно мечтал послушать. Аудитория в тот день была забита битком, и юный студент, особо не выбирая, занял первый свободный стул... До сих пор неизвестно, по роковой ли случайности или по чьему-то злому умыслу, но стул оказался с подломленной ножкой. Траинен постеснялся подать вид, что что-то не так, чтобы никому не мешать и не привлекать к себе лишнего внимания. А, так как лекция уже началась, а пересесть все равно было уже некуда, бедняге пришлось полтора часа балансировать на своей хромой табуретке, силясь не упустить важную информацию и при этом не упасть. Таким сосредоточенным и напряженным, как тогда, он после этого еще никогда не был...до сегодня.
– Так вы уже
– Признаюсь, у меня есть такая идея - когда времени свободного будет побольше, а темп жизни станет поспокойнее, сесть за написание книги. Знаете, что-нибудь наподобие путевых очерков...
– вдруг судовой врач что-то вспомнил и резко спохватился.
– Книга! Ох, силы небесные...
– уронив серебряную ложечку в чашку, он достал из кармана серебряные часы и, пусть это и было не очень вежливо, взглянул на них, не скрывая досады за то, что оказалось уже так поздно.
– Извините, что-то я непозволительно засиделся... Мадам, вы обещали принести мне книгу, не так ли?..
– Ах да, простите, доктор, я совсем вас уболтала. Кстати, часы у вас просто замечательные. Вы их здесь купили, не так ли? Я сама знаю толк в хронометрах, у меня даже есть коллекция с поистине удивительными экземплярами, ее я бы могла вам показать, будь у вас желание и еще немного свободного времени... Ой, опять я за свое. Всё-всё, полно мне, больше не стану вас задерживать, - хозяйка поднялась к себе и, обернувшись за несколько минут, принесла своему гостю увесистый старый томик, всем своим видом обещавший муторное чтение. Лауритц же уже встал из-за стола, привел себя в порядок, мельком глянув в одно из небольших круглых зеркал, висевшее на стене, и ожидал девушку едва ли не на низком старте, в глубине души опасаясь того, что ему опять предложат что-нибудь, от чего будет тяжело отказаться.
– Пожалуйста, вот то, что я обещала. Не стану вас торопить, вернете тогда, когда вернете, самой мне эта книжка сейчас без надобности.
– Я вас уже благодарил сегодня многократно, вряд ли еще одна порция слов будет иметь большое значение, - от души проговорил молодой человек, пряча словарь за пазуху, - но, тем не менее, спасибо еще раз. Знаете, очень редко сейчас можно встретить человека, готового вот так просто взять и помочь незнакомцу, меня очень трогают такие поступки.
– До свидания, Лауритц, успехов вам в ваших поисках. Возможно, какая-нибудь случайность снова приведет вас к моему порогу, а если нет, так приходите сами. Один...или с друзьями... Я буду рада, - и тут на прощанье Нейла сделала что-то уж совсем неожиданное, удивила - попыталась совершенно непринужденно поцеловать доктора в щеку. Неудобно получилось - Ларри, не привыкший к таким повадкам, рефлекторно попытался отшатнуться назад, но девушка все равно его настигла и коснулась его щеки своей. Он так и не понял, что это, вообще, было...
А в то время как Траинен, позабыв о времени (что было, в принципе, не в его духе), расслаблялся и угощался кофием, его пока еще капитан Шивилла Гайде отсиживала свою прелестную пятую точку в городской тюрьме. Обошлись с ней более-менее гуманно, особенно если сопоставить условия содержания со степенью вины, которую ей вменили. Сидела она в одиночной камере, четыре шага в длину, три - в ширину, раз в день - кормежка казенным пайком, на полу - чистая тростниковая подстилка, а под самым потолком - даже узкое оконце, выходившее прямо на улицу. Правда, последнее капитанша сочла бы скорее недостатком, чем достоинством, так как дворовые мальчишки едва ли не ежечасно толпились у этого зарешеченного отверстия, дабы поглядеть на то, кого на этот раз посадили в тюрьму, а иногда даже выкрикивали что-то или бросали в камеру камешки, проверяя реакцию "рыжей женщины". Можно догадаться, что за такие проделки сорванцы были посылаемы далеко, надолго и каждый раз по-новому, так как запас нецензурной лексики Шивиллы, казалось, был неисчерпаем.
Помимо обычной тюремной охраны к пленнице был обязательно приставлен еще один из людей капитана Вейдвальдса. Последний же все еще активно
мариновал девушку своими вопросами, по сути одними и теми же, только по-разному сформулированными, ожидая, что рыжая нет, нет, да и проколется где-нибудь. Но скандального изобличения все никак не происходило... А не считая этих досадных мелочей, обращались с ней вполне сносно, даже курить разрешили, когда она попросила. Правда, трубку и кисет из своей каюты она не удосужилась захватить, поэтому ее любезнейше угостили местной сигарой. Сперва морячка опешила от такой щедрости - уж не отравлен ли табак, но в итоге поначалу опасливо, а потом уверенно задымила веретенцем из сухих, коричневых листьев.Как раз за этим занятием, за бездумным копчением воздуха в пустующем тюремном крыле, в единственной занятой камере и застал ее неожиданный посетитель.
– Ты???
– воскликнула пленница, не веря своим глазам.
– Ах, не будь я за решеткой...
– Я тоже рад нашей встрече. Привет...
– беззаботно поздоровался с ней капитан того самого безымянного судна, напавшего на них еще в середине их пути. Был он без своей знаменательной шляпы, довольно опрятен и неплохо одет, но, все же, хорошо узнаваем. А манеры его выглядели так непринужденно, словно он заглянул на огонек к старой доброй подруге.
– Чего тебе от меня нужно?
– прорычала Шивилла, встав со своей подстилки и остановившись в шаге от решетчатой двери.
– Пришел полюбоваться на то, как ловко упрятал меня в каталажку и еще поглумиться?
– Ну, прежде всего я, может быть, хотел извиниться. За тот раз, когда я в тебя выстрелил. Прости...что не попал. Ах, да, ну и поглумиться тоже, само собой, - капитанше настолько захотелось стереть нахальную ухмылку, расцветшую в этот момент на его физиономии, что она готова была бы, если бы пришлось, содрать его лицо, как скальп.
– Ты просто омерзителен. К чему весь этот фарс? Проигрывать нужно уметь достойно. Или ты не смог смириться с тем, что я тебя один раз уже обошла, и испугался второго? Придумал весь этот цирк с девчонкой...
– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, не так ли, прекрасная капитан Гайде? Ты отняла мою добычу и повредила мой корабль, тебе повезло дважды нанести удар по моему достоинству, но больше тебе этого не удастся. Еще ни у кого не получалось обскакать Алваро Триза и при этом уйти безнаказанным. Тем более какой-то женщине.
– Да если бы я по-настоящему нанесла удар по твоему достоинству, ты бы мог уже забыть о том, чтобы завести наследников... А, впрочем, им и унаследовать толком нечего будет - старое корыто да клоунскую шляпу, если ты и ее еще не потерял.
– Ах, какой острый язычок...
– с насмешливым восхищением вздохнул Алваро и шагнул к двери камеры, проведя в воздухе рукой, на расстоянии обводя контур лица девушки.
– Как жаль, что все так получилось... А ведь ты мне была глубоко симпатична еще там, в Порт-Каллат, пока я не знал, кто ты такая. Мы бы могли стать друзьями...но не судьба. И я тогда не шутил, говоря, что не прочь завладеть твоим кораблем. Вряд ли мне это удастся...в скором времени, хотя кто знает. Но, раз уж ты оставила меня с носом и пустила мой план крахом, то и сама пойдешь на дно вместе с ним. Дьявол с ней, с девчонкой, но раз уж это дело не принесет мне выгоды материальной, хоть моральное удовлетворение получу.
Шивилла невесело, иронично рассмеялась.
– Знаешь, что самое смешное?
– собеседник покачал головой, улыбнулся и сделал вид, что обратился в слух.
– Я понятия не имела, кто эта мелкая и она мне ни на кой черт аж ни разу не сдалась... Но если бы я знала, что ты от меня хотел, я бы не отдала тебе ее хоть бы по одной причине - из принципа.
– Вот он, типично бабский поступок. Я-то всегда знаю, из-за чего рискую. А ты готова пустить в бой своих матросиков ради того, сама не знаешь, чего? Видно, твои роскошные кудри корнями вросли в мозги и вытянули из них все соки. "Расхреначу весь корабль и команду пошлю на дно, лишь бы показать, какой я обуенный капитан", да? А потом еще: "Это не я, это все они винова-а-аты-ы-ы!", - тоном плаксивой, капризной девицы спародировал он.
– Вот поэтому тебе никто и не верит. Гениально, не так ли? Я всегда говорил, что женщины не могут управлять. Как бы хорошо они ни смотрелись у штурвала, у печки и в койке они все равно будут выглядеть куда лучше.