Запрещённый приём

Она обратилась к Ледуку:

— Поверить не могу, что они заставили меня считать, будто бы Бобби сделал это с… папой.

— Нас они тоже облапошили, Джоши.

— Джоселин. — Автоматически поправила она, даже не меняясь в лице.

— Джоселин. Все время забываю, что ты уже не та маленькая девочка, которую я встретил много лет назад.

Подобные фразы я и сама слушала всю жизнь, но я видела семейные фотографии Маршанов и не понимала, как кто-то мог реально не замечать разницы между той маленькой девочкой и этой высокой статной красоткой перед нами. Ладно еще забыть, сколько кому лет, но не видеть разницы, когда она настолько очевидна — этого я понять не могла.

— Я так рада, что маршалы не казнили Бобби. От этого бы всем стало только хуже. — Джоселин уронила лицо в ладони, а ее плечи тряслись, словно она плакала. Трудно было сказать из-за темных очков, сколько там слез на самом деле. Я вдруг поняла, что она по-прежнему мне не нравится. Джоселин была шикарна, но внешность — это просто внешность, к тому же, она растрезвонила левым людям, что Бобби ее преследовал и домогался, вместо того, чтобы признаться, что у них были отношения. Я все понимаю, инцест — тема запретная, но ее ложь настроила нас против Бобби. Я не собиралась ей этого прощать. Если кто-то достаточно хорош, чтобы с ним трахаться, то он заслуживает того, чтобы ты признала, что спишь с ним. Если же нет, то тебе, вероятно, вообще не следовало с ним трахаться.

Ньюман подошел к ним.

— Я тоже рад, Джоселин. Я бы не смог жить, зная, что казнил Бобби, а он оказался невиновен.

Джоселин обвила руками его шею и прижалась к нему так, как будто хотела вплавиться ему в позвоночник. Он застыл, но всегда трудно не обнять в ответ того, кто обнимает тебя, так что он тоже обнял ее, неловко похлопывая по спине. В этот момент у нее подкосились ноги. Она потеряла сознание, и если бы я не поспешила на выручку Ньюману, они бы оба рухнули на тротуар. Ему хватило бы сил, чтобы поднять ее, но это всегда тяжелее, когда застает тебя врасплох.

Мы положили ее на заднее сиденье одной из коповских машин, после чего стали дожидаться скорой, которая забрала бы ее в больницу. Ливингстон оставил с ней одну из своих подчиненных — до тех пор, пока не приедут медики.

— Маршалы, вы бы не могли подойти сюда на минутку? — Позвал нас Ледук.

Он стоял недалеко от входа в дом вместе с Ливингстоном. Ньюман и помощник Рико уже к ним присоединились. Никто из них не казался радостным. Учитывая, что мы только что разгадали самое жуткое убийство, которое здесь только происходило за долгие годы, явно успело случиться что-то еще. Пока мы с Эдуардом направлялись к ним, меня так и подмывало спросить: «Ну теперь-то чего?». Олаф догнал нас прежде, чем мы поравнялись с копами. Ничем личным он не обмолвился, как и мы с Эдуардом. Мы собирались вести себя профессионально, пока не закончим с полицейской работой. Приятно знать.

70

— Кармайкл пытался покончить с собой. — Оповестил нас Ледук.

— Тот Кармайкл, который приглядывал за домом Маршанов и жил у них? — Уточнила я.

Он кивнул.

— Его нашли в местном мотеле буквально несколько минут назад. — Сказал Ливингстон. — Похоже, именно там он скрывался с момента убийства.

— Он выкарабкается? — Спросил Рико.

— Доктора пока не уверены.

— Он оставил предсмертную записку? — Поинтересовался Дюк.

— Оставил, на компьютере в своем номере. Это признание.

— Признание в чем? — Не поняла я.

— Вы не упомянали о записке. — Заметил Ньюман.

— Я собирался о ней рассказать, но Дюк хотел, чтобы маршалы услышали это лично, не по телефону.

— Ньюман переписал свой ордер на Блейк, так что теперь она у руля, а без этих двоих она никуда особо не ездит. — Сказал Ледук.

— Мне казалось, вопрос с ордером уже давно решен, но дело ваше. — Произнес Ливингстон. — Записка была на компьютере. Если не вдаваться в детали, то Кармайкл выкрал баг накх по просьбе Бабингтонов. Они пообещали ему часть денег от продажи драгоценностей. Он понятия не имел, что баг накх будет использован как орудие убийства, и сожалел о том, что произошло с Рэем Маршаном.

— Поделись он с нами этим, мог бы спасти жизнь Бобби. — Заметил Ньюман.

— Может, он думал, что это сделает его причастным к убийству. — Предположил Рико.

— Я еще могу себе представить, что Кармайкл выкрал какую-нибудь побрякушку, не понимая, сколько она на самом деле стоит, но я не ожидал, что он позволит Бобби умереть, владея той информацией, которая могла бы спасти ему жизнь. — Покачал головой Дюк. Внезапно он снова показался старше и изможденнее, как будто новое знание о натуре этого человека далось ему слишком тяжело.

— Возможно, Мюриэль заставила его солгать и повесить вину на себя. — Сказал Рико.

— Ты правда считаешь, что он бы скорее дал Бобби умереть, чем явился с повинной? — Усомнился Ледук.

— Очень не хочется в это верить, Дюк, но, по ходу, именно так он и поступил. — Вздохнул Ньюман.

Дюк снял свою шляпу и провел ладонью по лицу, как будто пытался умыться воздухом.

— Мне было проще поверить в то, что Бобби случайно убил Рэя, слетев с катушек и потеряв контроль над своим зверем, чем в это хладнокровное дерьмо.

— Иногда проще, когда преступник — настоящий монстр, а вовсе не член твоей семьи или друг. — Сказала я.

Дюк посмотрел на меня и ему почти удалось выдавить улыбку, но потом его лицо стало печальным, под стать глазам.

— Аминь. Полагаю, теперь у нас достаточно оснований для отмены ордера на ликвидацию или хотя бы его изменения.

— Я ни разу не сталкивалась с ситуацией, когда у меня на руках был ордер, а все преступники по делу оказались людьми, так что я не очень хорошо понимаю, как это работает. Думаю, прежде, чем я уеду, судья должен официально отозвать ордер.

— Я ему позвоню. — Сказал Дюк и зашагал прочь, уже набирая номер в своем телефоне. Приятно иметь на нашей стороне того, кто на короткой ноге с местным судьей.

— Это дело закрыто? — Спросил Олаф.

— Если судья отзовет ордер, то да. — Ответила я.

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Если мы не собираемся охотиться вместе, то я не понимаю, что я здесь делаю.

— Если ордер отменят, то мы все можем вернуться домой. — Улыбнулся Эдуард.

Когда мы с ним только познакомились, он жил охотой и убийствами. Он все еще получал от них удовольствие, но он также жил ради своей семьи. Как и меня, дома Эдуарда ждали люди, по которым он тосковал во время своих разъездов. Мы наслаждались теми жизнями, которые у нас были. Глядя на реакцию Олафа, я поняла, что у него такой жизни не было. Думаю, если ты убиваешь всех, с кем сближаешься, то тебе особо не с кем строить отношения.

Дюк возвращался к нам, все еще прижимая телефон к своему уху. Он заговорил громче, чтобы мы слышали хотя бы половину разговора.

— Дилл, ты что, серьезно мне заявляешь, что ордер все еще действует, несмотря на то, что у нас тут и орудие убийства, и подозреваемые, у которых есть мотив как для совершения этого преступления, так и для того, чтобы подставить Бобби Маршана?

Пару минут он слушал своего собеседника, потом продолжил:

— Да ты смеешься что ли, Дилл? Дедлайн продлить нельзя? Слушай, Дилл, мне плевать, что там лопочут эти юристы. Как ты можешь мириться с тем фактом, что один из маршалов вынужден будет казнить невинного человека только потому, что у нас недостаточно времени, чтобы выбить признание!