Запрет на любовь

Петя хлопает меня по плечу.

Поворачиваюсь.

Он протягивает мне маленький фонарик-брелок.

Забираю.

Привстаю, ползу и осторожно выглядываю за порушенные перила.

Свет луны, проникающий сквозь выбитые окна и крышу, помогает увидеть, что человек переместился в угол помещения. Лежит и, судя по звукам, спит.

Бомж? Живёт здесь? Ночует?

Очень на то похоже.

Там внизу валялись какие-то тряпки, бутылки и пакеты.

— Сейчас будем спускаться, — говорю Мозгалину шёпотом. — Делать это нужно очень тихо. Понял?

Кивает.

— Рядом со мной иди, Петь.

Выпрямляюсь во весь рост. Медленно крадусь вдоль стены, подсвечивая битый бетонный пол.

Хрпщ-щ-щ…

Шаг за шагом. Виток за витком. Постепенно подбираемся ближе к выходу.

Крылатые вампиры сидят смирно. Висят головами вниз. И не дай нам Бог, спугнуть хоть одного из них. Худо будет.

Выключаю фонарик, когда оказываемся на нижнем уровне.

— Тс-с-с, — прижимаю палец к губам.

Петя улыбается, явно в полной мере не осознавая, что к чему.

Преодолеваем последнюю ступеньку.

Хрпщ… Хрпщ…

Человек что-то говорит во сне. Поворачивается.

Замираем.

Стоим на месте, пока храп постепенно не возобновляется.

Выдохнув, продолжаем движение.

Случайно задеваю ногой жестяную банку.

Чёрт-чёрт-чёрт!

Смотрю на фигуру, укутанную подранным пледом, и молю всех святых, чтобы не проснулся. Мужчина теперь очень неудачно лежит к нам лицом.

Перемещаемся тихо-тихо, как мыши, и вот, уже почти добравшись до цели, я вдруг понимаю одну вещь: дверь мегаскрипучая. Мы с Петей будем выходить, и этот странный мужчина нас услышит.

Кручу головой по сторонам.

Все окна выше второго этажа.

Как спускаться оттуда? Да ещё и с непредсказуемым Мозгалиным.

Хрпщ… Хрпщ…

Нужно идти через дверь. Открою потихоньку.

— Я подержу, ты быстро побежишь к лесу, — выдаю инструкцию. — Не на побережье. Я догоню. Ты понял? — шепчу едва слышно. — Понял, Петь?

Он точно должен пойти первым.

— Петя понял. Петя побежит.

Побежит в его случае, конечно, очень громко сказано, но уже как будет. Других вариантов всё равно нет.

Кладу пальцы на обшарпанную, деревянную поверхность. Может, если буду делать это медленно и аккуратно, то всё получится?

— Готов?

— Петя готов, — улыбается ещё шире, и в проблесках лунного света это выглядит жутковато.

Ладно…

Напираю плечом на дверь, и она со скрипом поддаётся.

Кошмар какой скрежет.

Ещё сильнее толкаю, чтобы поскорее его заглушить.

— Давай, — указываю на выход кивком головы, и Петя послушно выбирается на улицу.

Отлично.

Жду несколько секунд.

Уже собираюсь покинуть это неприятное место следом за одноклассником, но внезапно кое-что осознаю: храп прекратился. Здесь стало оглушающе тихо.

Поворот головы.

Дыхание резко перехватывает, когда вижу в метре от себя того самого человека.

Тук-тук-тук.

Тарахтит моё сердце.

Разбудили. Мы его разбудили!

Лохматый. Небритый. Заросший, но… его лицо… Оно как будто бы мне знакомо. Как такое возможно? Где я могла его видеть?

Глаза в глаза.

Поговорить?

Думаю, не стоит даже пытаться.

Дёргаюсь в попытке удрать, но этот бомж, вовремя сориентировавшись, прихватывает меня за капюшон спортивной кофты.

Дверь бахает и закрывается, отрезая меня от внешнего мира.

Не удержавшись на ногах, падаю.

Быстро встаю и достаю из кармана баллончик, который по-прежнему таскаю с собой повсюду.

Воспользоваться, к сожалению, не успеваю.

Выбивает ладонью.

Толкает меня к стен за плечи.

— Деньги есть? — хрипло интересуется, ошарашивая первым же вопросом.

— Нет.

— Побрякушки снимай, — наклоняется ближе, задерживая пристальный взгляд на серёжках, цепочке и кольцах.

Морщусь.

Как же неприятно от него пахнет!

— Убери от меня свои руки! Ничего не дам! — заявляю категорично.

Он, ухмыляясь, лезет левой рукой в карман.

Не знаю, что там. И что со мной было бы, если бы вдруг не распахнулась, бахнув о стену дверь.

Дальше события развиваются очень стремительно и абсолютно для меня неожиданно.

В помещение заскакивают четверо. Слепят фонариками.

— Отошёл от неё!

С этими словами на бомжа набрасывается невесть откуда взявшийся Абрамов.

— Пошли, — Горький тянет меня за руку и вытаскивает наружу.

— Цела? — Александр Георгиевич визуально оценивает моё состояние.

— Да.

— К Мозгалину, — командует коротко и, протиснувшись мимо нас, спешит к ребятам.

Бежим с Пашей по гальке.

Петя радостно машет мне рукой издалека.

Остановившись возле него минутой спустя, согнувшись пополам, пытаюсь привести дыхание в норму.

— Петя побежал. Петя встретил друзей.

— Молодец. Как вы нас нашли? — это уже Горькому адресую.

— Всё кусты и деревья вокруг лагеря обшарили. Его не нашли. Ещё и выяснилось, что ты пропала. Марсель предположил, что в одиночку пошла сюда, — рассказывает он мне.

Обеспокоенно смотрю в сторону маяка. К счастью, парни появляются на пляже уже очень скоро.

— Спятила, Джугели? — с ходу наезжает на меня Кучерявый. — Вообще не соображаешь, чё делаешь?

— Тата меня нашла, — произносит Мозгалин в мою защиту.

— Лучше тебе сейчас заткнуться! — предупреждает его Марсель. — Что у тебя с телефоном? — снова обращается ко мне, продолжая отчитывать.

— Сел.

— Почему никому не сказала, что пошла сюда? Бессмертной себя возомнила? Мозг время от времени включать не пробовала?

— Не кричи на меня!

— Это, — показывает перед носом мой баллончик, — вообще не гарантия развития благополучного исхода. Убедилась?