Запретная Родина

– Это так, – кивнул Кристиан. – А еще она отбирает чувства. Для меня это было самым сложным: терять жизнерадостность. Но Алеард и Конлет и их дружба меня спасали. А еще мы много смеялись.

– Это точно. Ржали, как лошади, – подтвердил Алеард.

– Воспоминания, – продолжал с улыбкой штурман. – Они тоже спасали. А тебя, Ойло?

– Отчасти, – кивнул трог. – Хотя мои не слишком радостные, я ведь всех родных потерял.

Я сжала его плечо.

– Ты – наша семья.

Ойло радостно улыбнулся, сразу отозвавшись на поток чувств.

– И счастлив. Теперь-то я точно знаю, что такое счастье.

– Оно разное, – сказала Аверина. – Многое делает нас счастливыми.

– Труд, творчество, дружба, – начал перечислять Кристиан, – путешествия, экстремальные развлечения, новые знакомства, внутрисемейные отношения…

– Ага, – подхватил Эван, – учти ещё и все то, что предпочитают в иных мирах: алкоголь, табак и наркотики, короткие связи, работа и карьера…

– Именно. У всего этого разный заряд. Я знаю людей, которым любовь вообще не нужна, они счастливы творчеством. И это нормально, ведь каждый сам делает выбор.

– Просто они не пробовали, – тихо сказала Рута. – И не представляют, что дает любовь к человеку, за которого готов жизнь отдать.

– А он – за тебя, – улыбнулся Эван, сжимая её руку.

– Есть люди, беззаветно преданные своему делу, и большего им не нужно, – сказал Кристиан.

– Как Леонид, – отозвался Алеард.

– Ага.

– А все-таки сколько о любви не говори – всё мало будет. На то она и любовь. А её многоликость – это награда свыше, – сказал штурман.

– Это точно, – улыбнулся Эван. – Но любовь, обожание, привязанность и страсть – разное. Я люблю Руту, обожаю её блины с повидлом, привязан к семье и страстно хочу гонять на своих двоих, продолжая развивать дар.

Мы рассмеялись.

– Но в то же время всё это можно отнести и к Руте, ибо она – мое обожание, моя привязанность и моя страсть, – закончил парень, и девушка нежно поцеловала его запястье. Я уже заметила, что после событий в Заколдованном лесу она сильно изменилась, даже краснела редко.

– И я люблю тебя. Люблю и обожаю, – сказала она.

– То есть вы хотите сказать, что все мои временные связи – пустое? – ухмыльнулся Питер. – Ну да, бывает, общаюсь от скуки или когда отец достанет.

Я тотчас вспомнила Кириана и подумала, что для него встречи с девушками не бывали поводом сбежать или развлечься. Он не считал отношения развлечением. Он жил близостью и отдавал всего себя любым, даже коротким встречам.

– А какие тебе по душе? – спросил Эван.

– Ну, мне нравятся умные, – почесал в затылке Питер. – И еще аккуратные.

– Ухоженные? – подсказал с улыбкой Маир.

– Да. Самое подходящее слово.

– Ему брюнетки нравятся, – сказал старший брат, и Питер фыркнул.

И тут в зал вошел Бури. Уменьшенный, он был, тем не менее, размером со слона, но ступал почти бесшумно.

– Приветствую, – сказал зверь и улыбнулся. Я тотчас бросилась к нему, и Бури обнял меня огромной лапой. – Фрэйа.

От Хранителя исходило обширное чувство покоя. Казалось, что он для нас – еще один родитель, могущий поддержать в трудной ситуации, но никогда не оберегающий понапрасну и чрезмерно. Серебряное тепло обволакивало сердце, и я улыбалась.

– Больше не болит? – участливо спросил зверь.

– Нет. Ты помогал лечить ребят?

– Но не тебя. Я не смог бы забрать твою тьму, потому что не являюсь человеком.

– Ничего. У меня есть Алеард.

Бури склонил голову.

– Я знаю, вы все устали, но многое еще только предстоит. Землянам обязательно нужно навестить родной мир, а после вам стоит попробовать попасть на Трогию.

– А если она все еще закрыта? – подал голос Ойло.

– Значит, время не пришло.

– И сколько ждать? – нетерпеливо постукивая пальцами по столу, спросил парень.

– Возможно, день, или месяц, или год. Я не властен над сердцами планеты, не могу убедить их, доказывая, что ваши души чисты. Но Трогия примет решение, будьте уверены.

– Ты останешься здесь? – спросил Маир.

– Я побуду пока на Атории. У меня есть некоторые дела.

– Какие, например? – спросил Питер.

– Буду говорить с главными магами Бордовых чащ. Побываю в Атре, пересеку Запретные горы. Посещу заповедный водопад неподалеку от Рогатой пещеры.

Я покосилась на принца: неужели впервые на его лице нет самоуверенного выражения?

– Ясно, – сказал Питер. – Значит, для тебя не существует преград. А не мог бы ты тогда сказать, что за страна лежит за океаном?

– Мог бы, – невозмутимо ответил Бури, – но не стану. Ты сам побываешь там и все увидишь своими глазами.

У Питера упала челюсть, и мы дружно расхохотались. Бури тоже рассмеялся – по-особому, глухо и звонко одновременно.

– Но оттуда никто еще не вернулся… – промямлил принц.

– Интересно, почему? – весело сощурился Бури. – Ты вернешься, если захочешь. – Зверь посмотрел на Маира. – Война, что назревает на Северо-Западе, не ваша с братом забота. Вам стоит найти хорошего капитана и вместе с Питером отправиться в дальнее плавание. Я не говорю «сейчас», ибо время можно выбрать любое – в следующем году или через пять лет. Но этот путь возможен.

– А как же дом?

– Атория – хороший проводник. Почти на всей ее территории Промежуток мгновенно откликается на зов. Попросите кого-то из друзей приглядеть за замком. Пожить здесь – не наказание, у леса положительный заряд. Или пусть один из вас останется.

– Ты знаешь, что их ждет, – уверенно произнес Ойло.

– Отчасти.

– Но ведь мы можем отказаться? – спросил Лар.

– Конечно. Эта лишь одна из ветвей будущего. Древо судьбы вы растите сами. Однако если решитесь, отыщите в библиотеке книгу Островов. Там есть хорошая карта течений. Она пригодится.

Ребята переглянулись, и я прочла их чувства. Поплывут непременно. По крайней мере, Питер и Маир – точно.

– Бури, а что ты скажешь о Габриэль? – спросила я. – Ей и Марку никак нельзя жить на родине?

– Они могут бывать здесь, но жить не должны. Габриэль вмешалась во взаимодействие сил добра и зла, и, живя с родными, она подвергает их опасности. Теперь они здесь долгожданные гости, и могут выбрать новый мир для продолжения рода – Перуну, Тасулу или Трогию. А, возможно, Землю.

– Мне их жаль. Ума не приложу, что такого сотворила Габриэль, что ей опасно оставаться в родном мире?