Запретная Родина

– А если нет? – решил уточнить главный. – Ты, что ли, самый крутой здесь? У нас не только пукалки есть, но и тяжелая техника. Разбомбим ваш лес на хрен!

– Будешь угрожать – мы сами к вам придем, – тихо ответил Алеард, – и разговор будет отнюдь не такой дружелюбный. Хотите отправиться прочь? Отправитесь. На это нужно время, и вы не в том положении, чтобы угрожать и ставить условия.

– Мы бы предпочли перемещаться туда из города, – сказал мужик, медленно остывая. – С гарантией того, что это безопасно. Сначала отправить нескольких для пробы, и чтобы вернулись…

– А я бы предпочёл тебя вниз головой с горы спустить, – перебил Алеард, – и дружков твоих заодно. Чтобы катились вы к чертям собачьим... – я ощутила, как он напрягся, и решила вмешаться. Если он так говорил с незнакомцем, причина для этого должна была быть нешуточная.

– Для того, чтобы направить вас в Промежуток, мы должны задействовать нескольких опытных странников. Ваш город заполнен отрицательной энергией. У нас получится помочь вам только в лесу, где пространство питает силой.

Мужик поглядел на меня и, кажется, хотел сказать очередную гадость, но почему-то передумал. Думаю, потому, что Алеард очень выразительно смотрел на него.

– Ладно, когда? – сдался главный.

– Завтра на закате, – сказал Алеард.

Он не стал ждать, пока они что-то ответят, не стал уточнять место встречи. Просто повернулся – и потянул меня прочь. Волки, сколько их было, пошли за нами. Можно было не сомневаться, что люди из города не сунутся сюда до завтрашнего вечера. Я и сама была напугана поведением Алеарда, а более того чувствами, исходящими от него. Он был в ярости и хотел почесать о новых знакомых кулаки – наверное, впервые за всё время начать драку с кровью и сломанными носами.

Мы шли молча. Я поглядывала на Алеарда: брови сдвинуты, губы сжаты, да и за руку он держал меня крепко, почти больно. Я стала нарочно придерживать шаг, чтобы пропустить волков вперёд, и когда они скрылись за деревьями, решительно остановилась. Алеард остановился вслед за мной, повернулся и поглядел на меня. Светлые глаза посерели, и казалось, будто в глубине их пляшет черное пламя. Не хотелось бы мне быть на месте того мужика... Впрочем, Алеард быстро сморгнул гнев и взгляд его смягчился.

– Ты напугал меня, – сказала я, осторожно прижимаясь к его груди. – Что с тобой?

– Прости, малышка, – сильные руки легли на мою талию, ладони сжались. – Это были плохие люди. Я не хотел бы, чтобы они не то что подходили к тебе близко и заговаривали с тобой, но даже смотрели... По сравнению с ними Арон – праведник.

– Откуда ты знаешь?

Он взял меня за подбородок, и я подняла голову, повинуясь его пальцам.

– Я чувствую энергию, Фрэйа. В последнее время с твоей непосредственной помощью всё лучше. Окружающее пространство заполнено ей, каждая вещь заполнена ей. Но люди несут в себе самый мощный заряд энергии. Когда она положительная, она сильная и податливая одновременно. Когда отрицательная – мне приходится блокировать её или пропускать. Как в бою, понимаешь?

Я кивнула.

– Так вот от них, особенно от главного, исходила не просто отрицательная энергия. То, что они испускали, та гадость, что они принесли с собой, способна убить, Фрэйа. Энергия трансформируется в действия. Эти люди не договариваться пришли. Даже Арон был готов договориться. Эти – нет. Они не станут слушать, не станут сочувствовать. Они не пощадят. Они способны на такую жестокость, какую ты и представить себе не можешь. Поэтому я не пропускал и не блокировал их энергию. Мне пришлось ответить ударом на удар.

– Понятно, – тихо ответила я. – Но почему я не ощутила этого?

– Я тебе не позволил, Фрэйа. Ты не должна была это почувствовать.

Я нисколько не обиделась на него за самоуправство. Если он так поступил, значит, так было нужно.

– Я боюсь, – шёпотом произнесла я.

– Не бойся, малышка. Рядом со мной тебе ничто не угрожает. Идём. Нужно вернуться в хижину.

Что мы и сделали, обнаружив в лагере Кристиана и Рару с дочерьми. Супруга вожака оказалась властной и решительной волчицей. У неё была серебристая шесть, яркие голубые глаза и пушистый длинный хвост. Она пригласила меня посмотреть хижину, устроенную для нас с Алеардом. Ребята остались готовить ужин. Хорошо, что мы взяли еду, потому как волки ели только мясо.

По дороге мы разговорились, и я поведала о встрече с городскими.

– Твой муж – сильный человек, – сказала волчица. – Но добрый. Он мог бы обратить оружие против них самих.

– Убить? – переспросила я, и волчица кивнула.

– Зубан поступил бы именно так, чтобы обезопасить стаю. Он не Создатель, не умеет говорить с материей, как твой муж. Ему бы пришлось действовать по-звериному, клыками и силой мышц. Алеард предпочел устранить конфликт без кровопролития. Я уважаю оба пути, хотя понимаю, для тебя это может звучать дико.

– Нет. Я могу тебя понять. Мне просто повезло оказаться рядом с тем, кто способен управлять вещами. Случись всё, когда я была бы одна – что бы я сделала, чтобы спасти свою жизнь? Наверняка применила бы воздух и пламя.

Рара кивнула.

– Спасать себя – одно. Спасть любимых – другое. За Карча я готова грызть людей из города без пощады, хотя он мне и не родной…

Я вопросительно поглядела на волчицу.

– Зубан нашел старшего, когда ему было всего несколько дней от роду. Стояла тогда в наших краях жестокая зима, не все волки могли прокормить своё потомство... Люди вырубали леса, и зверям нечем было питаться. Это теперь мы перебрались сюда, а тогда ещё жили возле звездных озер, которых тоже теперь не существует. Места для охоты, бесконечные дивные угодья превращались в уродливые города или промышленные объекты. Они вырастали у нас на глазах и умирали через несколько десятков лет. Ничто мёртвое не вечно, а эти города изначально были заполнены смертью, – она вздохнула. – Карч не пищал и не плакал. Он промерз, заледенел до самого нутра, и едва дышал. Волчата быстро развиваются, говорить начинают уже через пару месяцев, а многие и раньше. Думаю, он понял, что его оставили умирать, и принял это как должное. Супруг возвращался от дальних родственников и не прошёл мимо. Не потому, что нам было что есть. Он учуял последнее страдание и впитал его, чтобы заменить посильной заботой. – Она вздохнула. – Я тогда была совсем молодой, неопытной. Видела мир иным, мечтала вступить с людьми в противоборство. Не растить – вырывать с корнем. Какие уж там дети... – Она усмехнулась. – Мне пришлось разделить Зубана с сыном, и мы отдалились друг от друга. Я всегда думала, что обладаю мужем, чувствовала, что он всецело мой, но внезапно всё переменилось. Поначалу я растерялась, не знала, что делать. Сердилась молча, злилась на себя, что не справляюсь… Тогда была рядом моя младшая сестра, другие волчата, о которых некому было заботиться. И вместо того, чтобы идти в бой, вонзая зубы в тела врагов, я кормила, грела, укачивала. Это только кажется, что мамой быть просто, тем более когда кругом только злая вьюга и темнота. Дни шли своим чередом – трудные заботы, нехватка еды, а ведь Зубан уже тогда был вожаком… Меж нами росла пропасть, дороги путались, тропы околдовал холод, с которым не справиться даже волкам. Но мы нашли путь друг к другу и всегда найдём его, я в этом уверена. Какой бы густой ни была чаща, как бы ни было тяжело. Устало блуждая в темноте, мы учуяли друг друга, доверившись инстинктам. Я поняла, что он мой, а я принадлежу ему. У вас всё будет хорошо, Фрэйа, – и она глянула на меня красивыми светлыми глазами, – потому что вы верите. Вера сильнее надежды. Алеард всегда будет твоим, а ты будешь принадлежать ему. Любовь растит новые деревья взамен срубленных, они зацветут и принесут плоды. А значит, мы будем жить.

– Не хочу, чтобы вы навсегда потеряли родину, – тихо сказала я, согретая её искренностью, – Альтания не должна погибнуть. Я сделаю всё возможное, чтобы сохранить её, помочь тебе сберечь семью и веру. Обещаю.

Она вдруг остановилась и обняла меня мягкими лапами.

– У вас с Алеардом родятся чудесные дети – всего четверо, и всех поровну. Не всегда их жизнь будет гладкой, как стебли луговой травы, но они обретут своё счастье. Я знаю и вижу: впереди у них долгий путь, как и у вас. Многое случится, многие отступят. Но не вы и не мы.

Мы подошли к одной из хижин. Она была целиком обвита густым плющом и явно заброшена.

– Здесь жила семья волков, но они ушли. Располагайся, я позову Алеарда.

Я зашла внутрь и огляделась: высокая постель, покрытая неизвестно откуда взятым одеялом, и плетёная колыбель в углу. Красивый стол из цельного пня. Два бревнышка по углам.

Я присела на кровать. Слова Рары о детях волновали сердце. Прежде не думала о том, когда всё может случиться. Для начала нужно было покончить с неотложными делами, худо-бедно обезопасить миры, отыскать камень Трогии в Промежутке… Сейчас нам было не до семьи.