Запретное целительство. Сеньорита Смерть

– Обычно от ненужного и чужого избавляются, когда хотят задержаться надолго. Надеетесь, что Фоскарини оставит вас при себе? Не стоит на него полагаться. Ни на кого из тех, кто стоит у власти. Для них мы, маги, лишь инструмент.

– Дож вам не нравится?

Сонди поморщился.

– Получше других. Он, по крайней мере, почти никогда не врет, и цели у него благие. А вот средства... ну как у всех.

– И какие средства? Кстати, можете отпустить мою руку.

Менталист тут же разжал захват.

– Простите. Мне вообще не стоило обсуждать с вами дона Фоскарини и его дела. – Он устало потер лоб. – Не знаю, что со мной. Наверное, я просто перегорел. Мне казалось, что раз я работаю на великого человека, пожалуй, единственного, кто может по-настоящему объединить Лермию, и унять церковников, должно делать и меня лучше. Но я занимаюсь всё тем же самым, и всё так же ненавидим. Хотя кому я это рассказываю? Вам вряд ли это знакомо, сеньорита Бьянки. Уж целителей даже простой люд любит.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Оливер.

– Рената.

Сонди грустно усмехнулся.

– Я уже знаю. А вот вы одна из немногих, кто поинтересовался моим именем. У вас и правда доброе сердце, сеньорита. Мне жаль, что наше первое знакомство не удалось.

– Может, сердце у меня и доброе, но я тоже напряглась, когда поняла, что вы менталист. И ошибалась. Вы славный человек... Оливер.

– Не надо пытаться со мной дружить.

Эм-м-м, не то, что я собиралась, просто хотела сделать приятное явно одинокому и неприкаянному менталисту, но его слова меня задели.

– Почему?

– А как вы думаете? Или полагаете, что грейдорец и вправду в вас так нуждался?

Сонди будто хотел сказать что-то еще, но затем передумал. Кивнул головой, и тихо вышел, оставив меня одну. Вот умеет же настроение испортить! Теперь я смотрела на нашу утреннюю прогулку с Рихтером совсем по другому, и вроде бы невинные расспросы грейдорца виделись совсем под другим углом.

Нет, серьезно, в чем я виновата?! В том, что помогла Вико?! Или взялась за сложную работу? Вот она, благодарность. Одни подозрения, да и какая-то возня за спиной. Чем скорее ищейки Фоскарини найдут целителя, напавшего на Рихтера, тем быстрее отстанут и от меня. Но чем я могла помочь в этом? Если я расскажу им то, о чем знаю, сама попаду под подозрения. Глупо думать, что дож не выдаст меня. Разве что только решит избавиться сам, по тихому.

«Они никогда не поймут, Рената. Они будут бояться»

О, я понимала Оливера Сонди гораздо лучше, чем он думал. Только он скрывал свою белую ленту менталиста под воротниками и шарфами, а я хранила свои секреты глубоко-глубоко в сердце. Порой мне хотелось, чтобы моя дорогая бабушка никогда не рассказывала мне о запретном целительстве. Но тогда бы я ведь никогда не смогла спасти Лучиано.

– Почему он не кричит, Нат?! Дети ведь должны кричать!

Голос Исы был сорванным от сдерживаемых криков. Мы съехали с дороги, скрывшись за деревьями, но внимание все равно не стоило привлекать. Едва ли нам бы кто-нибудь сейчас помог. И уж точно никто не мог помочь несчастному младенцу. Он лежал бледным, почти синим, и был безвозвратно мертв. Жизненные силы покинули его хрупкое тело. Даже если я запущу маленькое сердечко, отдав все свои силы, и даже больше, это не поможет.

– Он... он мертв, Исабелла. Мне жаль.

– Нет! – сестра истошно зарыдала, царапая себе лицо ногтями, а я даже не могла её успокоить, лишь только смотрела, продолжая прижимать к груди дитя.

Вико, охранявший закрытую повозку снаружи попытался заглянуть внутрь.

– У вас всё хорошо? Нам нужно быть тише!

– Уйди, – прошипела Исабелла, и полог вновь опустился. – Нат. Ты ведь можешь его спасти. Я знаю, что бабушка учила тебя... всякому.

Я не стала обманывать убитую горем сестру.

– Слишком поздно. И у меня не хватит сил.

– Ты врешь. Ты меня обманываешь. Дай, дай его сюда. Отдай мне моего Лучиано!

Я отдала ребенка его матери, и тут же отвернулась, глотая предательские слезы. Мне казалось, что все закончилось, и я не сразу поняла, что Иса все еще не сдалась.

– Знаешь, когда старуха совсем спятила, и отец перестал выпускать её из комнаты, она начала болтать всякое при мне. Кажется, она считала, что я это ты. И она рассказала... многое. Что можно обменять одну жизнь на другую. Нат, пожалуйста, не подведи меня.

– Что ты...

Я так и не поняла, откуда Исабелла достала нож. И как смогла так легко вонзить его себе в горло. Она ведь так боялась даже простых царапин.

Человека не возможно спасти, если он не хочет жить. А Иса... не хотела. Она хотела, чтобы жил её сын. И как я могла в этом отказать своей любимой сестре? И Вико, наблюдающий, как я в крови шепчу запретные заклинания над телом сестры и её ребенка, не остановил меня, хотя слышал всё, о чем мы говорили.

Я преступила черту. А Вико Ласкане закрыл глаза на мое преступление. Но ребенок... ребенок был жив. Потому что она так захотела. Потому что она обменяла свою жизнь на его.

Глава 27. Он слишком торопится

Корбин Рихтер.

Поверил ли он, скажи ему что он, Корбин, будет ждать встречи с целителем с большим нетерпением?

Рената была необыкновенно тиха, и казалось, даже более погруженной в свои мысли, чем обычно. Она не реагировала на его шутки, и даже не делала вид, что ей интересен разговор, в который пытался втянуть её маг.

И ласковые руки, касавшиеся его спины, в этот раз были холодными.

– Вы точно восстановили свои силы? – встревоженно спросил Корбин. – В обморок падать не собираетесь?

– Не беспокойтесь. Я использую минимум магии сегодня, и в этот раз не тороплюсь.

– Хм, тогда если вы не против, может, прогуляемся вечером в город?

– Разве на вас не покушались недавно?

– Ну... Мы возьмем охрану. Прихватим Эскобаро, Вико... Нет, Вико не надо. Сонди! Менталисты полезнее, чем порой кажутся.