Зарубежный экран. Интервью

В этом фильме только критика — критика псевдо-революционности. Позитивных идей в нем нет. Бальтазар понятия не имеет о борьбе классов, как и все те молодые левые, которые присутствуют в фильме. Революция — это прежде всего классовая борьба. И единственное, что имеет в фильме действительное отношение к революции, — это бастующие рабочие в конце фильма. Я снял подлинных стачечников в гаврском порту.

...Фильм построен на блестящем дуэте двух актеров — торжественно-подтянутого и высокопарного Алена Кюни в главной роли и венгра Ласло Сабо, исполняющего роль главаря шайки мошенников. Сознательная пародийность в игре Сабо оттеняет надменность и внутреннюю значительность Кюни.

Об актерах и других создателях фильма режиссер рассказывает:

— Алена Кюни представлять не нужно. Достаточно сказать, что он снимался в «Вечерних посетителях», поставленных Марселем Карне в 1943 году, в «Сладкой жизни» и «Сатириконе» Феллини. Ласло Сабо — известный венгерский режиссер, который благодаря своей необычной внешности получает массу предложений выступать как актер. Он снимался у Годара и Шаброля. Роль в «Вальпараисо» я написал специально для него, и до сих пор это его самая большая актерская работа в кино.

...Я прошу Паскаля рассказать о себе.

— Мне двадцать восемь лет — я родился в Париже во время войны. Отец был аптекарем, потом книжным издателем. Мать — актриса. У меня было счастливое детство. Теперь отец умер, а мать живет в Америке. Я учился антропологии и восточным языкам, но больше всего любил кино: в кино бывал чаще, чем в школе. Занимаясь в университете, я завязал знакомство среди кинематографистов. Одолжив камеру, снял первую короткометражку. Теперь у меня их восемь. Одна из них — «Господин Жан-Клод Вошрен» — получила четыре приза на фестивале в Оберхаузене в 1969 году. После нее я окончательно бросил антропологию и не стал защищать написанную дипломную работу.

«Вальпараисо... Вальпараисо...»

«Господин Жан-Клод Вошрен» — фильм о сумасшедшем. Но его сумасшествие — часть душевной болезни общества. Двадцать пять минут камера, не выходя из комнаты, наблюдает за человеком. Другая картина «Путешествие господина Гитона» — показы вает естественные реакции человека, попадающего в необычную ситуацию. Фильм «Артур, Артур» показывает одиночество, которое испытывает человек среди других людей; оно исчезает, лишь когда он остается один. Эти картины объединяет тема эксплуатации человека в буржуазном обществе. Среди моих короткометражек две на русские сюжеты — «Убийца Дмитрия Васильевича» и «Очень странная жизнь мадам Анастасии». В 1969 году мне была присуждена Большая премия Парижского биеннале, а в 1970-м — премия ФИПРЕССИ на фестивале в Кракове. Эти ленты позволили мне и моим друзьям основать небольшую компанию «Фильмы Коммуны». Мы не зависим от диктата продюсеров, работаем коллективно, снимаем только проблемные политические ленты — с малым бюджетом и без «звезд».

Кроме того, я выступаю в фильмах как актер — снимался в небольших ролях в фильмах Годара «Уик-энд», Мишеля Курно «Голубые сигареты», в фильмах Филиппа Фурастье, Миклоша Янчо.

Паскаль Обье

— Чему будет посвящен ваш следующий фильм?

— Теперь я хочу показать на экране не псевдо-революционеров, а настоящих революционеров. Вовсе не обязательно громко разглагольствовать на экране о революции. Главное, чтобы в фильмах билось сердце коммуниста. Я хочу сделать фильм о забастовке, устроенной во время войны в очень тяжелых условиях, поскольку она была направлена против оккупантов. Снять такой фильм нелегко, потому что у нас мало денег. Возможно, теперь станет легче; с наградой, которую я получил в Москве, во Франции не могут не считаться. Мне было очень трудно привезти «Вальпараисо» на Московский фестиваль даже вне конкурса, так как официальные представители моей страны были против. Советские друзья помогли мне приехать. В дипломе, который приложен к призу массового журнала «Советский экран», подчеркнута политическая актуальность фильма. Французские критики обещали ему зрительский успех, а прокатчики отказываются его покупать, не объясняя причин: идеологические факторы для капиталистов оказываются не менее важными, чем экономические. Вряд ли вы отдаете себе отчет в том, как важна эта премия для меня и для моего будущего в кинематографе.

1971 г.

США

Лилиан Гиш

Фильмы с ее участием — «Нетерпимость», «Сломанные побеги», «Две сиротки», «Водопад жизни» и другие — шли на наших экранах еще в 20-х годах. Тогда имя американской киноактрисы Лилиан Гиш было на устах у всех — ей посвящались статьи в журналах и книгах, продавались ее фотографии. С тех пор прошло почти полвека. Сколько сверстниц актрисы, блиставших в немом кино, так и не сумело найти себя в звуковом! Сколько кинематографических имен, гремевших в 20-е, 30-е, 40-е годы, помнят теперь только специалисты и немногие любители! А Лилиан Гиш, представительница самого первого поколения «звезд» экрана, продолжает сниматься. В 30-е годы до нас доходили названия звуковых картин с ее участием — «Одна романтическая ночь», «Ее вторая жизнь», «Ночь охотника», в 40-е — «Командосы наносят удар на заре», «Приказ: убить!». Но вот уже в 1969 году на экраны вышла картина режиссера Питера Гленвилла «Комедианты» — картина о реакционном режиме гаитянского президента Дювалье. Наряду с актерами Алеком Гиннесом, Элизабет Тейлор, Ричардом Бартоном, Питером Устиновым в титрах стоит имя Лилиан Гиш — исполнительницы роли жены почтенного американца, безобидного чудака Смита. В стране кровавой диктатуры эта пара пытается организовать общество вегетарианцев. И хотя госпожа Смит возмущенно бьет зонтиком тонтон-макутов, головорезов диктатора, и этим проявляет свое отношение к ним, она остается трагикомической фигурой. На натурные съемки Лилиан Гиш ездила в далекую Дагомею, и тот, кто видел ее немые фильмы, а теперь посмотрел «Комедиантов», подтвердит, что Лилиан Гиш сохранила былую живость, лучистость глаз и женственность. А главное, те же тончайшие оттенки в передаче чувств.

Мы разговаривали в ее номере в гостинице «Россия». Лилиан была в легком белом платье. Светло-голубые, почти прозрачные глаза смотрели задумчиво. Гладкая кожа лица, быстрота реакций — ничто не говорило о возрасте. Выдавали лишь морщинистые руки с тонкими пальцами. Казалось, что актриса сошла с картины голландского художника XVII века. Когда-то она создавала образы чистых, наивных, беззащитных девушек. Теперь состарилась, но сохранила то, что заставляло зрителей проникаться состраданием к ее героиням, — доброту, скромность, мягкость. На столе перед Лилиан Гиш лежала толстая книга под названием «Кино, Гриффит и я».

— Эту книгу, — рассказывала актриса, — я писала двенадцать лет. Когда я начала петь и танцевать на сцене, мне было пять или шесть лет; в раннем детстве я потеряла отца, и с сестрой Дороти мы помогали семье, выступая в театре. Большого успеха у нас не было, но в 1912 году странствия привели нас в Нью-Йорк на киностудию «Байограф». Там мы подружились с Мэри Пикфорд и остались с ней друзьями на всю жизнь, вместе с ней я снималась в фильмах «Верное сердце Сузи» и «Добрый маленький чертенок». Она познакомила нас с режиссером Дэвидом Уорком Гриффитом. Снималась картина «Юдифь из Бетулии», и Г риффит дал мне в ней эпизодическую роль. Я стала ученицей Гриффита и десять лег работала под его руководством. Чтобы добиться естественности и простоты игры, он часто брал неопытных, никому не известных людей. У него начинали Мэри Пикфорд, Лайонел Барримор, Роберт Харрон, Дуглас Фэрбенкс, Бланш Суит, Норма и Констанс Толмедж, Ричард Бартельмес. Актеру Гриффит придавал в кино первостепенное значение. Он удивительно точно подбирал исполнителей, которые были бы в стиле и в созвучии со всеми элементами его постановок. Я исполняла главные роли во многих его фильмах: «Рождение нации», «Нетерпимость», «Сломанные побеги», «Путь на Восток», «Сиротки бури», «Сердце мира», «Любовь в Счастливой долине», «Верное сердце Сузи», «Водопад жизни».

Лилиан Гит и Донатас Банионис. 1969 г.

С «Нетерпимостью» я оказалась связанной особенно тесно. Ни в одну картину я не вложила столько души. Может быть, именно потому, что моя роль — девушки-гугенотки в эпизоде «Варфоломеевская ночь» — была такой незначительной, Гриффит оказывал мне в этот раз особое доверие: он обсуждал со мной эпизоды перед съемкой, поручал мне следить за всеми выходами и даже принимал некоторые мои предложения. Я написала свою книгу потому, что считаю Гриффита отцом современного кино, и потому, что теперь к его творчеству возник новый интерес. Молодежь смотрит его картины. В немых фильмах нет языкового барьера, они понятны всем.

...В дни фестиваля в Союзе кинематографистов СССР Лилиан Гиш показывала отрывки из первых кинолент и комментировала их. Она показала сюжеты, снятые Мельесом, назвав его «создателем магических экстравагантностей», «открывателем группового действия, двойной экспозиции и других трюков», отрывки из лент Гриффита, Мака Сеннета, Чаплина, Видора, Штрогейма. По ходу демонстрации она рассказывала, чем для своего времени эти картины были «милы», что в них шло от театра, обращала внимание на нарисованные декорации и задники, отметила интересную работу оператора Билли Битцера, рассказывала о студии «Байограф» и, конечно, больше всего о Гриффите. О том, как он снялся в первой своей роли мужественного горца в фильме Э. Портера «Спасение из орлиного гнезда», о первом одночастном фильме Гриффита-режиссера «Приключения Долли». И главное — рассказала и показала на примерах, как крупный план и параллельный монтаж, которые были до него случайными трюками, стали художественными приемами, акцентирующими внимание на игре актера, как кино стало передавать человеческие мысли и чувства, В темном зале был слышен только тихий голос Лилиан Гиш: «Потом в кино пришел звук и цвет со всеми их преимуществами, тысячи замечательных технических нововведений, а я видела, как кино возникало из ничего, как Гриффит создавал его своими руками, почти в одиночку. Теперь его эксперименты изучаются в киноинститутах, и я рада, что тоже принимала участие в создании самого сильного средства коммуникации, которое когда-либо знал мир. Я всегда помню слова Гриффита о кинофильме: «Мы перешагиваем через Вавилон, через слова. Мы обретаем всеобщий язык, обретаем силу, которая способна объединить всех людей на свете и навсегда покончить с войнами. Помните это! Помните об этом, когда стоите перед камерой!».

...Как будет хорошо, если в «Иллюзионах» и кинотеатрах повторного фильма заново покажут ранние ленты с участием Лилиан Гиш. Школа Гриффита учит актеров не переигрывать перед аппаратом. Зрители увидят великолепное владение техникой, потрясающую мимику и игру рук, чувство меры, обаяние. Окаменевшее лицо ее героини Анни Мур, у которой умирает ребенок, в фильме «Водопад жизни». Тонкие, беспомощные руки Люси — девочки, которая прячется в чулане от побоев отца, в «Сломанных побегах». Недетски мудрые глаза на очаровательном личике Эльзы Стонмен в «Рождение нации» и серьезные, суровые глаза узнавшего жизнь человека в «Алой букве». Увидят героиню «Ветра», почти теряющую рассудок от ужаса вечного ветра в прериях, невольную убийцу своего насильника, и трагедию любящей Мими в «Богеме». Лилиан Гиш максимально сдержанна и экономна в средствах. Но малейшее движение ее лица и рук красноречиво и выразительно. Она окрашивает действие своей индивидуальностью и ведет его, становится душой фильма, его центром. Героини Лилиан Гиш наивны, но естественны, чувствительны, но правдивы, сентиментальны, но выразительны.