Засада

Коннор постучал по наушнику. Приложение путалось в множестве разговоров вокруг. Микрофон улавливал разных людей. Он покопался в настройках и изменил чувствительность микрофона от многосторонней до «прямой», что позволило слушать один разговор. Он вернул смартфон на стол, чтобы послушать разгорающийся спор Эмбер с министром Ферузи, и Коннор уловил непереведенный язык в наушнике. Его телефон вспыхнул сообщением, приложение переключилось с французского на курунди.

– … Ты веришь, что Черная мамба вернется?

Коннор поднял голову и увидел, что министр Раваса шепчется с седовласым министром Мосси у стены напротив.

– Конечно, нет, - фыркнул министр Мосси. – Я уверен, что он умер в Конго.

– А если нет? Это воплощение дьявола. Он ядовитее, чем настоящая черная мамба! Его возвращение приведет к еще одной гражданской войне…

– Говорю тебе, он мертв.

– Я слышал, что никто не может убить Черную мамбу…

Из темноты раздался громоподобный тук барабанов, заглушив все разговоры. Ряд мужчин в белом, красном и зеленом прошли в Бома, огромный барабаны покачивались на их головах. Напевая, они опустили инструменты полукругом с одним человеком в центре. В ритме стука главный барабанщик прошел вперед и прыгнул невообразимо высоко. Размахивая палочками, он танцевал, как одержимый.

От грохота барабанов Коннор содрогался. С такой стеной звука он еще не сталкивался. Другой барабанщик присоединился к танцу. Он сделал сальто назад, приземлился идеально. Исполнение было невероятным, все барабанщики вышли в центр. Подняв инструменты на голову, они исчезли в темноте, стук утих, словно прошла буря.

Президент Багаза встал и захлопал, все последовали его примеру. Когда аплодисменты затихли, он сказал:

– Это были Королевские барабанщики Бурунди. От другой африканской музыки их отличает то, что движение танцора диктует ритм, а не наоборот. И это тоже, посол Барбье, делает Бурунди уникальной среди африканских стран. И у нас другой барабан, - он поднял бокал в тосте. – Пусть процветает Бурунди!

– Пусть процветает Бурунди! – присоединились все, поднимая бокалы.

После выступления разговоры вернулись к предыдущим темам.

– И мы можем посмотреть на это новое поселение, что вы построили? – спросила Эмбер у министра Ферузи.

Он недовольно нахмурился, а потом улыбнулся.

– Конечно, - ответил он, - но в другой раз.

– Почему?

– Ты уже достаточно поговорила с министром, Эмбер, - перебил ее отец, положил ладонь на ее руку, заметив, что министр Ферузи снова хмурится.

Эмбер отдернула руку.

– Но я хочу посмотреть на тех, кто здесь жил.

– Эмбер, я понимаю, - сказал тихо ее отец. – Но сохранить природу без определенных жертв нельзя.

– Но…

– Хватит, - предупредил отец. – Думаю, тебе пора вернуться в комнату.

Эмбер стиснула зубы, но придержала язык. Поднявшись, она вышла из Бома.

– Я могу остаться? – спросил Генри.

– Конечно, - ответила его мама с улыбкой, а Коннор поднялся на ноги.

– Провожу Эмбер, - объяснил он.

Оставив Генри с родителями, Коннор вышел из освещенной костром Бомы в темноту ночи. Только свечи озаряли путь в дом. На половине пути он догнал Эмбер. Она остановилась и посмотрела на него.

– Ты чего за мной ходишь?

– Провожаю в комнату, - ответил Коннор.

Эмбер сверлила его взглядом.

– Я понимаю, что ты защищаешь нас, но я могу сама о себе позаботиться, спасибо. И я не боюсь змей.

Коннор скривился.

– Слушай, я больше года учусь рукопашному бою, защите, вождению, прикрытию телом…

– Телом?

– Да, своим телом закрывать тебя от атаки.

– И этого ты хочешь со мной? – она скрестила руки и склонила голову.

– Да… нет! – возразил Коннор, покраснев, понимая скрытое значение. – Слушай, я просто пытаюсь делать свою работу.

– И скольких ты защитил до нас?

Коннор ответил:

– Это мое третье задание.

Эмбер разочарованно фыркнула.

– Не так и много.

– Но они все еще живы! – парировал Коннор. Он вдохнул, успокаиваясь. – Слушай, думаю, мы не с того начали. Я не собираюсь тебе мешать. Я здесь, чтобы защищать.

– От чего? – спросила Эмбер, указав на ночь. – От комаров? Не понимаю, зачем отец тебя нанял. Мне не нужен мальчик-сиделка. Если хочешь быть полезным, держи мое брата от меня подальше. Спокойной ночи.

Он смотрел, как она уходит в темноту.

– Женщины, да? – фыркнул Ганнер, появляясь сзади и пожимая сочувственно плечами. – Такие же дикие и непредсказуемые, как Африка, - он подмигнул Коннору. – И такие же манящие.

Глава 19:

– Барабанщики были невероятными! – воскликнул Генри, ударяя по ночному воздуху кулаками, пока Коннор вел его по тропе. Родители мальчика с президентом Багазой и его министрами остались на веранде. – Особенно то, как высоко они прыгают! – Генри подпрыгнул в ночи. Коннор поймал его раньше, чем тот упал в колючий куст.

– Осторожнее, Генри. Помни слова Ганнера. Не сходи с тропы, а то придут змеи.

– Л-ладно… - прохрипел он.

– Ты в порядке? – спросил Коннор, слыша, как мальчик при дыхании свистит.

– Да, - ответил Генри, вытащил ингалятор из кармана и вдохнул. Через десять секунд он выдохнул и звучал уже чище. – Просто астма.

Коннор замедлил шаги. С холма он видел свет в комнате Эмбер. Она задернула занавески, но сквозь них было видно ее тень.

Коннор повернулся к Генри.

– А твоя сестра всегда такая… - он пытался подобрать дипломатичное слово. – Своевольная?

Генри кивнул, вздохнув.

– И ворчливая. Особенно после расставания с парнем неделю назад, он ушел к ее лучше подруге и… признался в сообщении!

– Ужасно, - отметил Коннор. Генри пожал плечами.

– Ага, но Морис был идиотом. Думаю, она злится на предательство подруги. И она много плакала из-за этого.

– Это можно понять, - сказал Коннор. Он довел Генри до комнаты. – Увидимся на рассвете на сафари.

Зевнув, Генри кивнул.

– Надеюсь, завтра мы львов заметим, - прошептал он и исчез внутри.

Вернувшись в свою комнату, Коннор открыл стеклянную дверь своего балкона и сел на лежак. Он смотрел на звезды наверху. Так много он никогда не видел. Ночь была ясной, они сияли, как бриллианты в небе.

Он посмотрел на номер Эмбер. Свет все еще горел, но движения не было. Зато недавнее расставание объясняло ее холодное поведение. Она не хотела общаться с парнями. А если она знала о прошлом романе отца, то это было для нее еще больнее, а тут еще и предательство подруги. Коннор решил немного отдалиться от Эмбер. Дать ей пространство. Пока он знал, где она, пока она не отходила от дома, он мог защищать ее и так.