Защитник

И вот на шестой день она привычно тащит меня за собой, но на этот раз выбирает точку гораздо дальше от Фритауна.

Уныло воет метель, накрывая прерию крупными хлопьями снега. Однотонный пейзаж вгоняет в тоску. Под ногами хрустит белая масса, когда я шагаю вслед за Горгоной от своего ховербайка.

— Достаточно, — останавливается она и обводит медленным взглядом безрадостную картину. — Да, здесь… Это место подходит.

— Подходит для чего? — уточняю я.

— Для того, чтобы я убила тебя, — спокойно отвечает Арианнель. — Или ты убил меня, — продолжает она. — Это будет твой последний урок, партнёр.

Сердце пропускает удар.

— Погоди, что? — осекаюсь я. — Почему? Я не хочу тебя убивать.

До этого момента от неё не исходило никакой враждебности, но сейчас сухощавая фигура бессмертной старухи фонит жёсткой и непримиримой аурой. Благодаря Струнам сердца чувствую её намерение, улавливаю её эмоции, которые ничем не отличаются от Говнюка Старшего, Вальторы или Самеди.

Она пришла за моей головой и не удовлетворится ничем иным.

— Это тоже выбор, партнёр, — обманчиво медленно кивает Горгона. — Тогда приготовься. Я вышибу тебе мозги, а затем отправлюсь во Фритаун и вырежу там всех до одного. Скажи мне, я вру?

Эмпатическая проницательность подтверждает…

Она не врёт.

Глава 14

Дыхание с шумом вырывает изо рта, образуя облачко пара. Глаза до рези всматриваются в ту, кого я считал своим ментором, но видят лишь бессердечного жестокого чужака. Мне действительно казалось, что лёд между нами треснул. Мы сблизились, и она признала моё право носить полученный класс.

Не понимаю…

— Я не понимаю, — озвучиваю свои мысли. — Ты же сама учила меня. Ты признала во мне Стрелка Гилеада.

— Кто тебе сказал такую глупость? — холодно парирует Арианнель. — Я сказала, что буду оценивать тебя. Этим я и занималась. Теперь пришло время экзамена.

— Нет, — я качаю головой и повторяю, — ты признала меня! Убив другого Стрелка Гилеада, ты нарушишь наш кодекс.

Она начинает говорить, но я перебиваю её:

— Плевать на меня. Ты угрожаешь невинным людям. Убив их, ты предашь всё, что составляет нашу суть.

Бессмертная старуха отводит взгляд и следит за далёким солнцем, скрытым серыми тучами. Отсюда оно выглядит таким слабым и маленьким, неспособным разогнать мрак. Морозный ветер треплет отвратительное ожерелье из отрубленных пальцев на её шее.

— Я предала её уже в тот день, когда не остановила Креллика и пожертвовала жизнью невинного в обмен на твою.

Её хриплый голос наждаком проходится по моим нервам. Старик Чжао… Нуллификатор. Его гибель оставила у меня массу вопросов. Арианнель ведь действительно нарушила собственные правила, которые она столь громко постулировала.

— Что мне ещё одно бесчестье?.. — продолжает она. — Что такое честь для того, кто потерял всё?

— Если ты действительно так считаешь, — жёсткие слова вырываются из моего рта, — значит, я ошибался. Ты не Стрелок Гилеада, и ты не уйдёшь отсюда. Я не позволю. Честь — это единственное, что отличает нас от них. То, как мы действуем, имеет такую же ценность, как и то, ради чего мы действуем.

— Ради чего мы действуем?! — рычит Горгона. — Гилеад пал. Всё пало. Мы проиграли. Враг не у ворот. Больше нет ни ворот, ни города, ни всей чёртовой планеты! Ты думаешь, что найдёшь того, кто стоит за этим?! Я пыталась! — она переходит на низкий вибрирующий крик. — Я положила годы на алтарь этой цели! Отмщение, восстановление справедливости, возмездие… Это пустые слова. Важна лишь правда.

Она повторяет медленно:

— Мы проиграли. Они выиграли. Вот и всё.

— Тогда для чего устраивать охоту на тех, кто назвал себя новыми Стрелками? Если ничего не имеет смысла, оставь их в покое!

Арианнель прикрывает глаза и отвечает еле слышно:

— Я судила и судила строго. Ты не единственный, кто показал себя достойно, но ты стал финальной точкой. Больше невозможно отрицать очевидное. Так или иначе на смену нам придёт новое поколение Стрелков.

Я медленно киваю, обдумывая её слова. Всё это время Горгона боролась не столько против самозванцев, сколько против горькой правды, которую больше нельзя игнорировать. Правды о случившейся трагедии и провале миссии её собратьев. Постепенно уступая, она изводила себя ещё сильнее…

Я могу понять её чувства. Крушение всего, что было дорого. Невозможность это предотвратить. И ярость на собственное бессилие перед случившимся.

Беспросветная тьма отчаяния, которое лишает весь мир красок. Которое делает каждый новый день пыткой. Арианнель давным-давно должна была умереть, но судьба отказала ей даже в этой милости.

Разве это оправдание? Убивать тех, кто хоть как-то пытается выжить и защитить своё окружение? Лишать их шанса, руководствуясь одной лишь косностью, злостью и неприятием?

Я смотрю в глаза Горгоне и медленно произношу:

— Значит, ты отняла у них надежду только потому, что сама её утратила? Потому что ненавидишь собственное бессилие и не выносишь вида тех, кто ещё не сдался? Это низко, Арианнель.

Она вздрагивает, как от пощёчины. На миг в её взгляде мелькает что-то похожее на стыд, но он тут же сменяется ожесточением.

— Партнёр, ты слишком много болтаешь для того, кто сейчас умрёт.

Скрипнув зубами, я неспешно вытаскиваю из кобуры револьвер и вытряхиваю патроны в снег, после чего достаю из кольца спидлоадер, заряженный бронебойными Таранами, и отточенным движением вгоняю их в пустые каморы.

Стойкость у неё ступени S. Наверняка, и доспех не менее прочный. Не знаю, получится ли его пробить, но попытаться стоит.

Старуха усмехается, будто читая мои мысли.

— Снимай броню, — приказывает она и размашистым движением сдёргивает с себя плащ.

Его мгновенно подхватывает ветер и со шлепком бросает на снег в нескольких метрах от неё. Через миг она первой нажимает в нескольких точках доспехов, и нагрудник тяжеловесно падает вокруг неё, словно хитин, сброшенный жуком.

Горгона остаётся в белой потрёпанной рубахе, рукава которой закатаны у предплечий. Несмотря на морозы, она стоит неподвижно, без малейшей дрожи или озноба.

— Ничего лишнего.

Что ж, это облегчает дело, но свои шансы я всё равно оцениваю примерно в один на миллион. Противопоставить что-либо её арсеналу способностей будет почти невозможно. Прекрасно видел, как даже падающие метеориты не смогли упокоить эту несгибаемую старуху.

Покачав головой, дотрагиваюсь до своего доспеха и тот нескладно валится наземь двумя половинками.

Погрузившись на миг в меню управления форпостами, вытаскиваю с общего счёта недостающие пятьдесят тысяч, и вливаю миллион в Регрессию, впервые активируя её. Мысленно жду каких-то фанфар, но ничего не происходит. Лишь РБМ подскакивает на 128 единиц.