Заставь богов смеяться

С каждым новым словом интонация Кэролайн становилась все более угрожающей, а лицо — все более ожесточалось. Неожиданно Эмили пришла в голову мысль, что Кэролайн хорошо знает то, о чем говорит.

«У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу, — подумала Эмили. — Видимо, и Морган тому не исключение».

— Но ведь я не воин, — слабо попыталась протестовать Калисса.

— А что, по-твоему, только воины обладают честью? — прошипела Кэролайн, и Эмили поняла, что та по-настоящему злится и мыслями, кажется, находится не здесь.

Маленькая пухленькая Калисса промолчала. Запрокинув назад голову так, что ее заплаканное лицо было хорошо видно, она смотрела на возвышающуюся над ней Кэролайн. Девушка больше не рыдала, но в ее глазах застыли слезы. Эмили поняла, что слова не нашли отклика в ее душе, а лишь напугали. А значит, как только пройдет страх, их всех ждет еще одна буря женской истерики.

«Придется вмешаться», — решила Эмили.

К этой девушке нужен был другой подход. Увещевания о том, что все будет хорошо, здесь не помогут. Как и взывания к смирению и чувству собственного достоинства. Но, судя по всему (Эмили успела составить свое мнение о Калиссе во время пира), она способна верить в кого-то другого больше, чем в себя.

— Калисса, — позвала Эмили и, увидев, что та к ней обернулась, подошла поближе. — Неужели ты думаешь, что царь Эгей направил своего сына на верную смерть?

Все притихли. Она продолжила уже чуть громче:

— Тесей прославил себя подвигами во время путешествия в Афины, и он же увековечит себя в легендах, убив Минотавра. Тебе нечего бояться. Ты под защитой не только сына царя, но и героя, которого благословили Боги. Своими слезами ты выражаешь недоверие к Богам и вызываешь их недовольство. Ты же не хочешь Их гнева?

Калисса резко замотала головой и в ужасе прижала ладони к горящим щекам:

— Я никогда бы не осмелилась вызвать гнев Богов! Я не знала, что Тесей — герой. Не слышала о его подвигах…

— А я слышала! — звонко откликнулась другая девушка, которую, как помнила Эмили, звали Аэлла. — Он убил этого разбойника Прокруста. И как! На его же ложе, где тот пытал проходящих мимо путников.

— Не может быть! — широко раскрыла глаза другая любительница сплетен с толстой черной косой за спиной. Кажется, девушку звали Алкимена. — Расскажи, поподробнее!

Вновь расположившись на полу, девушки тихим шепотом принялись делиться теми слухами, которые успели дойти до их ушей. Слезы и истерики оказались забыты.

Эмили тоже легла и, подложив под голову свернутый плащ, закрыла глаза в надежде хоть немного подремать.

— Хороший ход, Бриг, — негромко проговорила Кэролайн.

Эмили распахнула глаза и встретилась с ней взглядом. Кэролайн рассматривала ее с таким интересом, словно видела впервые.

— Спасибо, — помолчав, ответила она.

Эмили уже почти погрузилась в царство Морфея, когда Кэролайн заговорила вновь:

— Ты могла бы работать в отделе Прогнозистов. Как тебя занесло в полевой отряд?

— А тебя? — задала встречный вопрос Эмили. По тому, как поморщилась ее напарница, она поняла, что не получит ответа.

— Долгая история, — наконец неохотно протянула Кэролайн.

— Вот и у меня… долгая история, — тихо проговорила Эмили. Она повернулась на живот, закрыла глаза и твердо решила уснуть.

Спустя некоторое время рядом с ней осторожно опустилась на пол и Кэролайн. А еще через пару минут Эмили услышала мерное дыхание своей напарницы — до царства Морфея та добралась первой.

«Здесь она меня обставила», — подумала Эмили.

Прислушиваясь к раздающемуся со всех сторон сопению, она решила, что бесполезно пытаться себя обмануть, и, тихо поднявшись, бесшумно проскользнула к ступеням, ведущим на палубу корабля.

***

Ночь встретила Эмили освежающим морским бризом и россыпью ярких звезд на небе. Она сделала глубокий вдох, чувствуя, как упругий, чистый, пахнущий солью и свободой, воздух пронесся по легким и наполнил грудную клетку желанием жить. Прохладный ветер приятно холодил кожу и заставил широко и искренне улыбнуться.

Неспешно сделав несколько шагов к борту корабля, Эмили положила ладонь на теплое, с едва уловимым смоляным ароматом, дерево и замерла. Она молча смотрела на то, как играют блики луны на серебристой дорожке, прочерченной на темной морской глади, как колеблется на ветру вода, и на душе у нее становилось легко и радостно, как когда-то давно. Еще в детстве.

Эмили любила море. Правда, не всегда. В дело, как это часто бывает, вмешался случай. Однажды нескольких одаренных учеников приюта наградили путевками в детский лагерь, расположенный на побережье. Это было нечто невероятное для маленькой сиротки — целый месяц настоящего лета, солнца, моря и… абсолютного счастья. Тогда же Эмили познакомилась с одним местным парнем, который научил ее ходить под парусом. Она уже забыла его имя и лицо, потому что постаралась выкинуть из памяти то лето, принесшее помимо счастья и много горя, но то пьянящее чувство, будто весь мир у твоих ног, она запомнила на всю жизнь. Кажется, именно этот мальчик и научил ее любить океан.

«Как же его звали?»

— Эмили?

Она вздрогнула и, вынырнув из своих мыслей, обернулась. На палубе лицом к ней стоял Уолт; на его лбу пролегла тревожная морщинка.

— Все в порядке? — спросил он, подойдя к ней ближе. Эмили показалось, что даже ближе, чем того требовала ситуация.

— Да. Калисса уже успокоилась.

— Я имел в виду тебя. Ты как? — с мягкой улыбкой спросил он, и, заметив ее нервозность, со вздохом сделал шаг назад.

Эмили сразу стало легче. Сейчас она не хотела ничего решать.

— Мне просто не спится, — заправив прядь за ухо, ответила она.

— Волнуешься из-за завтрашнего дня?

— Немного. Но меня беспокоит другое…

— Кэролайн?

Эмили с удивлением посмотрела на Уолта:

— Морган? — переспросила она. — У нее странные методы, но она профессионал. Думаю, ее помощь в лабиринте не будет лишней.

— Тогда в чем дело? — снова спросил Уолт, и ей показалось, что в его голосе проскользнуло… разочарование?

Тряхнув волосами, Эмили отогнала от себя странное чувство.

— Кто-то убрал наши имена из списка. И я хочу знать, кто и с какой целью это сделал.

— Рей сказал, не вмешиваться. Наше задание — убить чудовище. Во всем остальном будет разбираться Контора.

— Я знаю, — едва не скрипнула зубами Эмили и быстро свернула тему: — Забудь. Обычное волнение перед боем.

Повисло неуютное молчание. Казалось, Уолт хотел что-то спросить и не решался. Эмили нервничала. Эта летняя ночь, романтика морского путешествия действовала даже на нее. Кровавая схватка будет не сегодня, а значит именно сейчас можно устроить небольшую передышку. И человеческий инстинкт самосохранения подсказывал, именно так и поступить — расслабиться и насладиться моментом. Эмили мучительно взвешивала «за» и «против», рассматривая при этом пряжку на хитоне Уолта. Горячее мужское дыхание, обжёгшее ей щеку, заставило принять молниеносное решение.