Заставь меня влюбиться

– Отлично, я рада, что тебе будет, чем занять себя на выходных, – выплюнула я и с силой ударила его по руке, чтобы он отпустил меня. Бросив последний разочарованный взгляд в его сторону, я поднялась в свою комнату.

Глава 20 Сабрина

Мне совсем не хотелось думать о том, что произошло вчера. Но меня сильно беспокоили собственные эмоции. Хэтфилд был вольным, в этом он был прав.

Но почему тогда на мою грудь будто бы сыпали песок, который мне никак не удавалось скинуть? С каждым вдохом становилось все тяжелее и тяжелее. Ночью я думала о том, как он проводил время в стриптиз-клубе. Кому как не мне знать, какую программу готовят для способных платить мужчин девушки клуба?

Нам вообще нельзя было этого допускать, в следующий раз я буду умнее и сразу отвечу ему жестким отказом. Конрад больше не приблизится ко мне, и пальцем не тронет!

Испытывая ярость даже на кончиках своих волос, я откинула кисточку в сторону и прикрыла лицо руками.

– Доброе утро, – услышав знакомый звонкий голос, я обернулась. Конрад по-хозяйски вошел в мастерскую, не спуская с меня хмурого взгляда. Глаза его заискрились, будто он ожидал, что я нападу на него, начну говорить о вчерашнем, упрекну в чем-либо. Но я лишь кивнула, словно ничего не произошло, и спокойно ответила:

– Утро.

Аврора сидела на маленьком детском коврике и играла с игрушечными феями. Я же занималась огромным полотном, расстеленным передо мною.

Я остро ощущала его взгляд, направленный на мою спину, но смирившись с моим безразличием, он сел рядом с Авророй.

– Как ты, малышка? – Дочь ничего не ответила, молча передала ему в руки одну из своих многочисленных игрушечных фей и улыбнулась.

– Спасибо. Она очень красивая, – ответил Конрад.

Аврора принялась что-то торопливо рассказывать ему, а он, даже не понимая, внимательно слушал каждое ее слово. Попутно она передавала ему своих фей, указывая на крылья и цветные пластиковые волосы. Била кукол об пол при этом громко вопя, и смеялась, когда Конрад, имитируя полет фей, подкидывал их в воздух.

Когда она закончила, то забрала из его рук всех фей и начала складывать их в маленькую коробку, где они хранились.

Он наблюдал за ней с маленькой улыбкой на губах.

– Скажи папа, детка. Па-па.

Аврора хмуро взглянула на него и сказала:

– Ма-ма.

– Нет, па-па, – повторил он.

– Ма-ма, – весело выдала она, кажется, воспринимая это как игру.

– Па-па!

– У тебя нет работы? – не поворачивая головы, безразлично спросила я.

– Ты, наконец, заметила меня, – фыркнул Конрад.

– Тяжело не заметить, вырви я себе глаза, все равно знала бы, что ты здесь.

– Не стоит вырывать глаза, они мне нравятся.

Я взглянула на него, и с удивлением для себя поняла, что это не было шуткой: он просто сказал то, о чем думал. Сердце в моей груди дернулось, но я приказала ему немедленно успокоиться.

– Мы договаривались свозить малышку в больницу, – напомнил он.

– Я сама справлюсь.

– Нет. Давай, поехали, – повысив голос, позвал он.

Я не стала отказываться, покорно собрала Аврору и вместе мы направились больницу. Всю дорогу я молчала, молчал и он. Я решила бы, что Конрад просто не настроен на беседу, если бы не заметила его напряженные брови. Он был полностью в своих мыслях, о чем-то раздумывал.

В больницу доехали быстро. Врача ждать долго не пришлось.

Впервые я усомнилась в своих словах о том, что мир не вертится вокруг Конрада, ведь в приемном отделении все было именно так. За деньги можно было даже солнце заставить крутиться вокруг него.

Аврора действительно простудилась, однако серьезных симптомов у нее не было.

По дороге домой мы перекинулись дежурными фразами, он был рад, что с Авророй все в порядке, я ответила, что рада тоже. И ни слова больше о вчерашнем, однако напряжение между нами можно было резать ножом. Взгляды, которые он бросал на меня, когда думал, что я не смотрю, обжигали.

В этот раз там не было желания или влечения, которые я наблюдала вчера, не было и похоти, которая стала виновницей вчерашней сцены. Были лишь бесконечные скитания, вопросы, которыми он вдруг озадачился и никак не мог найти на них ответы в чертогах своего разума. Он привез нас домой, а сам уехал на работу.

***

– Тимми, будь джентльменом! – крикнула Люси сыну, который закапывал очередную фею моей Авроры в песок. Дочка не была зла или расстроена, каждый раз, когда она находила свою фею и выкапывала ее, то смеялась от радости. После сна мы отправились на прогулку, где и встретили Люси с Тимми.

Дети сидели на песке возле небольшого куста и низкорослой пальмы. Океан был метрах в семи от нас, однако громкий гул разбивающихся волн доходил и до этого места, как и влажный соленый воздух.

Я поправила шляпку на голове дочери и выпрямилась, разминая плечи.

– Пару дней назад мы хотели зайти, но вас не было дома с Тимми. – Случай с той девушкой, что работает в доме семьи Люси, не давал мне покоя. Знает ли она, что Энни приводит своего дружка в их квартиру? Нормально ли это для них или Люси не одобряет? Стоит ли мне говорить об этом? Столько вопросов крутилось в моей голове, но понимала я одно – это совсем не мое дело.

– Возможно это было тогда, когда мы с Тимми уезжали к его бабушке.

– К твоей матери?

– Нет, – резко выдала она.

Слишком негативная реакция на такое безобидное предположение.

Ее светлые волосы развивались от легкого морского ветра, она прикусывала нижнюю губу, что явно говорило о тревоге в ее душе, Люси словно колебалась из-за чего-то, раздумывала. Наконец, она подняла на меня свой растерянный взгляд. Я уже знала, что он означает. Ей нужно поговорить, выплеснуть на кого-то то, что сидит в ней. Как же одиноко она себя чувствовала. Мы ведь не были подругами, но она все равно была готова откровенничать со мной.

– Мы проводили время у матери Питера, к своей я не езжу.

– Почему? У вас не очень хорошие отношения?

– Их не назвать плохими. Но то место, – она тяжело вздохнула и втянула голову в плечи, – оно навевает на меня такую безнадежную тоску.

– Дом твоих родителей? – изумилась я.

– Да.

У меня не очень хорошие воспоминания о родителях, когда я стала старше, и уже могла понять многие вещи, мой взгляд на прошлое сильно изменился. Странные гости, проявляющие ко мне нездоровый интерес, литры алкоголя, старые вещи, грязная посуда. Дни, когда дедушка приходил навестить меня, моих маму и папу, я считала праздничными, ведь тогда мама убирала весь мусор, готовила еду и покупала много вкусных продуктов. Однако я все равно любила своих родителей, и этого не изменить. В какой-то момент они сдались, проиграли в сватке с жизнью. Нельзя судить людей потерпевших поражение.