Заставь меня влюбиться

– Мистер Морель, – нерешительно выдала Алекс, явно напуганная энергетикой, что несла в себе Сандра, и одним взглядом спрашивая у меня, что ей предпринять.

– Все в порядке, Алекс, я разберусь, – я кивнул ассистентке, та вышла из кабинета, закрывая за собой дверь.

Сандра шла вальяжно, но, не теряя абсолютной грации с которой она блистала на подиуме, ее взгляд не отрывался от моих глаз, словно гипнотизируя жертву, то есть, меня. Однако Сандра забывала, и такое с ней случалось часто, что я вовсе не жертва и такие приемчики на мне не сработают.

Заметив, что мое лицо не поменялось, и я не бросился целовать ее ноги, она устало выдохнула и опустилась в кресло напротив моего стола.

– Знаешь, из всех моих поклонников, ты самый мрачный, Конрад.

Я отодвинул в сторону документы и, расправив плечи, откинулся на спинку сиденья.

– Я не твой поклонник, Сандра, не забывайся.

Она поджала губы и раздраженно отвела взгляд, явно оскорбленная моими словами.

– Второй раз ты отменяешь нашу встречу. Есть какие-то проблемы? Найти тебе хорошего врача? – желчно бросила она, откидывая шелковистые почти черные волосы за спину. Не то зеленые, не то карие глаза медленно прошлись по моей футболке к самому низу. Она хотела взглянуть на мою ширинку, но не смогла – мешал стол.

– У меня нет проблем с потенцией. – На моих губах растянулась улыбка.

Знала бы Сандра, как часто я становлюсь твердым от одного лишь запаха кожи Сабрины – убедилась бы, что у меня все в порядке с мужским здоровьем, хотя скорее оскорбилась бы, ведь не она вызывает во мне такую бурную реакцию.

– Позволь мне выяснить лично, – промурлыкала девушка. – Я знаю, что работа для тебя на первом месте, но, может, через часок ты сможешь уделить мне время?

– У меня планы.

– Я могу…

– В которые ты не входишь.

Сандра быстро заморгала, ее накладные ресницы затрепетали, словно крылья бабочки.

– Извини? – непонимающе выдала она.

Я поднялся из-за стола и сунул руки в карманы брюк, подошел к окну и взглянул на залив «Санта-Моника».

– Мы больше не можем заниматься сексом с тобой.

Я услышал, как негодующе Сандра выдохнула, резко поднялась со стула и подошла ко мне, останавливаясь в метре от моей спины.

Стараясь сохранять ровный тон, она спросила:

– И почему же?

Спокойствие давалось ей тяжело.

И все-таки Сандра была как все остальные, стремилась показать мне, как безразличны ей наши встречи, а сейчас искренне негодует, когда я решил все прекратить.

Я обернулся, как и предполагал, замечая в ее глазах растерянность.

– Я не обязан объясняться. Просто закончим и все.

Она задумчиво прикусила губу и сузила глаза.

– У тебя появился кто-то другой? Я думала у нас эксклюзивные отношения.

От этого вопроса я едва не взорвался.

– Почему вы все так считаете? Я ведь никогда не говорил, что эти отношения эксклюзивные. Да и потом, думаешь, мне хватило бы секса один-два раза в месяц? Сама также долго воздерживаешься?

– Я говорила о том, что после других ты все равно возвращаешься ко мне.

– Для справки, это ты возвращаешься, а не я.

– Это не так важно! – вспыхнула Сандра.

– Вот именно, все это не важно. Я сказал, что хотел, и приехала ты зря. – Я накинул на плечи кожаную куртку, подошел к двери и распахнул ее.

– Давай, тебе пора.

Сандра встала напротив меня, сложила руки на груди, упирая в меня свой яростный взгляд. Ее тонкие каблуки словно были продолжением длинных ног и делали Сандру похожей на кого-то вроде богомола. Они же после спаривания откусывают голову самцу?

– Я никуда не тороплюсь, – прорычала она. – Так что объясняйся!

– Я тороплюсь! Выметайся из моего кабинета! Ты знаешь, как сильно я не люблю непонятливых.

Бросив на меня последний уничижительный взгляд, она вылетела из кабинета.

– Мы еще не закончили! – бросила Сандра.

Закончили.

***

Я приехал по адресу к галерее, где проходила выставка Алана. Припарковал свой байк у самого входа и, прихватив защитный шлем, вошел в здание. Передо мной раскинулся огромный светлый зал, поделенный на несколько секций. Стены были увешены картинами, на первый взгляд, мрачными. Люди, одетые в официальные наряды расхаживали вдоль стен и с важным видом рассматривали каждую картину.

Вот уже который год брат Эзры – Алан устраивал выставки, позволяя молодым, еще совсем неизвестным художникам, заявить о себе и даже приобрести покупателей. Благодаря громкому имени Райдера картины начинающих творцов расходились по огромным ценам. А самое главное, Райдер совершенно ничего не требовал взамен. По его словам, он ценил искусство и лишь помогал картинам найти своего владельца.

Я ходил кругами, ведь чертов зал был словно лабиринт, но никак не мог отыскать Сабрину. Я опоздал более чем на час, спасибо работе, Сандре и вечерним пробкам. Следовало позвонить, но делать это, находясь за рулем мотоцикла, не так уж удобно.

В голове стали появляться мысли, что она могла не приехать или наоборот, посетить выставку и уехать домой, но когда я уже собирался позвонить ей, заметил Алана Райдера.

Он не изменял себе: белая свободная стиля «хиппи» рубашка и бежевые брюки с подкатанными штанинами. Алан стоял у картины, одной рукой активно жестикулируя, что-то рассказывал девушке рядом с ним, а другой рукой держась за ее поясницу. Незнакомка была облачена в черное атласное платье, которое свободно сидело на ее фигуре, но в то же время подчеркивало сексуальные изгибы тела. На ногах ее были черные босоножки на маленьких каблучках, на плече в тон им сумка.

Подняв взгляд выше, я чуть не задохнулся, появилось ощущение, что пока я ехал в галерею, попал в аварию, разбился и оказался на небесах.

Рыжие волосы. У незнакомки рыжие волосы.

Чертов Алан Райдер лапает мою… он лапает рыжеволосую девушку, лицо которой я не видел, но каждой клеткой своего тела узнавал в ней Сабрину.

Я едва удерживался, чтобы не откинуть Райдера к противоположной стене. Почему увидев его руку, едва касающуюся ее поясницы, в моей голове вдруг возникло непреодолимое желание воспользоваться им в качестве боксерской груши? Как он смеет трогать ее, даже смотреть на нее?

Хотя о чем это я вообще? Мы не вместе, а недавно решили, что нам следует держаться как можно дальше друг от друга. Вернее решила Сабрина, а мне не осталось ничего другого кроме как согласиться, ведь ее слова задели меня. Я ей не подходил. И чтобы девушка заявила мне подобное? – Да никогда!

И я вспылил, сказал, что не могу пожертвовать своей свободой, остановиться на одной, но на самом деле, в последнее время о других я не мог думать. Все они – не то, чего бы мне хотелось. Я хотел другую, с которой я постоянно веду себя как кретин, к которой начинаю испытывать то, что раньше никогда не испытывал. Нечто большее, чем простое сексуальное влечение.