Заставь меня жить

Сомнения, от которых начинает кружиться голова, так как я не знаю, что и думать. Я откровенно теряюсь, стоит Барти оказаться рядом. Единственный, кто переплюнул его в непредсказуемости, это Снейп, но он хотя бы чётко даёт понять, за чью команду играет. С Барти вообще трудно: то он выкладывает мне на блюде местоположение Петтигрю, а потом целует так, что я до сих пор не могу этого забыть, лечит меня и говорит Реддлу, что я ещё не готов. Более того, я нахожусь у него дома. Только что я здесь делаю? Почему до сих пор жив? Почему Реддл не спешит появляться в доме своего самого верного последователя? И к чему я не готов?

Это сводит с ума.

Чай успевает немного остыть, пока я, забыв про всё, ломаю голову над загадкой человека, который сидит всего в паре футов от меня. К слову, этот самый человек в два счёта приговаривает свой напиток и перегибается через подлокотник в попытке поставить бокал на низкий столик, видимо, абсолютно не желая покидать удобное кресло из-за такой мелочи. Наконец, манёвр удаётся, и Барти довольно расслабляется, а я вновь ощущаю себя особо интересным насекомым, которое попало под лупу любопытного профессора-экспериментатора. При этом чувство подозрительности не желает оставлять меня, стоит недовольно покоситься в сторону Крауча. Он будто что-то ждёт, но что именно - загадка.

Желая выкрутиться из неловкого положения, я допиваю чай, отставляю пустую кружку и глубоко вдыхаю, прежде чем спросить:

– Зачем ты спас меня?

Барти явно собирается сказать какую-нибудь гадость, как вдруг раздаётся трель сигнальных чар. Крауч мигом распрямляется в кресле, и его лицо изумлённо вытягивается: он явно никого не ждал. Однако его бездействие длится недолго: резво подскочив, он подбегает к окну, пару мгновений смотрит на кого-то, а потом быстро покидает гостиную. Я прислушиваюсь к звуку его удаляющихся шагов, который сменяется приглушённым топотом по лестнице, и встаю с дивана, не в силах удержаться от любопытства. Посетитель явно нетерпелив, об этом говорит лёгкая вибрация, волной прокатившаяся по зданию, словно кто-то прощупывает защитные чары. Оказавшись возле окна, я скольжу взглядом по расчищенной аллее, ведущей к высоким воротам, и замираю от страха. Да, сейчас глубокая ночь, но даже в лунном свете я отчётливо различаю фигуру волшебницы и пышную гриву волос, раскинувшихся по её плечам. Только один человек является обладателем подобной шевелюры.

Барти, не удосужившийся надеть пальто, быстро проходит по аллее и останавливается возле ворот, а я жалею, что не могу слышать их разговор. Внутри меня всё сжимается, когда я во все глаза смотрю на двух волшебников, понимая, что не могу предугадать, чем всё это может закончиться. В какой-то момент Барти разворачивается и возвращается к дому, а Белла яростно взмахивает ладонью, отчего яркая белая вспышка расплывается большим блином по невидимой поверхности, окутывающей территорию, и это действие вновь отдаётся лёгкой вибрацией в конструкции здания. Она что-то кричит вслед Краучу, но он не думает останавливаться, и волшебница растворяется в воздухе.

На первом этаже громко хлопает входная дверь, я отшатываюсь от окна и хватаю свои кеды, которые обнаруживаю под диваном. Я едва успеваю нырнуть в них и кое-как спрятать шнурки, как дверь распахивается во второй раз за сегодняшнюю ночь, Барти ураганом подлетает ко мне, сдёргивает с дивана и со словами «Придётся немного потерпеть» крепко прижимает к себе. Сердце заходится в ужасе, едва я ощущаю, что земля начинает уходить из-под ног. Мысль о том, что Барти может прямо сейчас трансгрессировать к Реддлу, наверняка находит отражение на моём лице, потому что во взгляде Крауча вспыхивает знакомый безумный огонь, а губы растягиваются в почти садистской ухмылке. Ведь не просто так приходила Беллатриса, не просто так был этот разговор с Реддлом! Самое ужасное то, что я ничего, вообще ничего не могу предпринять!

Все эти мысли проносятся в моей голове уже после трансгрессии, и я спешу оглянуться по сторонам, в святом изумлении фиксируя не особо чистый переулок, освещаемый фонарями с мутными жёлтыми стёклами. Я ещё больше удивляюсь, увидев невдалеке немалое количество людей, которые толпятся возле входа в торце кирпичного здания, украшенного люминесцентной вывеской со странным названием. Из-за большой металлической двери слышится неравномерный гул, смутно напоминающий музыку, чью вибрацию, кажется, можно почувствовать, если прижать ладонь к стене.

Я не сразу понимаю, что Барти уже давно не держит меня: пока я смотрел по сторонам, не веря собственным глазам, он успел обзавестись сигаретой. Мороз весьма ощутим, только Крауча это нисколько не волнует, и я только сейчас обращаю внимание на его одеяние: высокий и стройный, он облачён в чёрный костюм, узкие брюки и идеально сидящий пиджак подчёркивают фигуру, тёмно-синяя, почти чёрная рубашка и лакированные туфли, которыми он топчется по грязному снегу, завершают образ. Он не забрал пальто, но палочка в любом случае должна быть при нём. В таком случае, остаётся один вариант, но я не могу рисковать, пока не выясню, какого чёрта вообще происходит. Я ошибался, когда до этого момента считал, что ничего не понимаю: сейчас мозг зависает, неспособный собрать все нити произошедших событий воедино.

Спрятав свободную руку в кармане брюк, Барти прислоняется плечом к кирпичной стене и делает затяжку. Задержав дым в лёгких, он слегка запрокидывает голову, отчего тусклый свет фонаря ложится на его лицо, и медленно выдыхает, явно получая удовольствие от процесса. Дым причудливо завивается в морозном воздухе, притягивая взгляд, но я заставляю себя отвлечься от созерцания и требовательно взглянуть на Барти. Наши взгляды встречаются, и Крауч беззастенчиво ухмыляется, наслаждаясь моей реакцией на окружающее пространство. Я мог бы устроить ему шоу прямо здесь, но буду выглядеть глупо. В конечном итоге, чего я этим добьюсь? У Барти превосходство надо мной по всем пунктам: у него есть волшебная палочка, у меня нет, он притащил меня в место, которое я впервые вижу, и может в любой момент перенести нас к Реддлу. Что и говорить, хуже ситуации нельзя придумать, поэтому мне придётся и дальше играть по его правилам, чтобы разобраться, что к чему.

Раны, про которые я почти успел забыть, настойчиво напоминают о себе последние пару минут, а я не заметил, как начал бездумно чесать их. Я понимаю, что они открылись в результате трансгрессии, только когда замечаю следы крови на собственных пальцах. Чёртов Петтигрю с его проклятиями, которые оставляют раны, практически не поддающиеся лечению! Не успеваю я разволноваться, как Барти опережает меня, вновь поражая до глубины души: зажав сигарету в уголке рта, он придвигается совсем близко ко мне и, мельком оглянувшись по сторонам, прижимает ладонь к ране поверх повязки. Я только хочу спросить, что происходит, как он закрывает глаза, а в следующий миг тусклый свет подсвечивает контур его пальцев. Лёгкое тепло касается ран, и свет меркнет. Барти тут же отстраняется, возвращаясь в первоначальную позу, а я оттягиваю край повязки. Прежде перепачканная кровью, она оказывается чиста, раны вновь затянулись, хоть их вид и не вселяет особого доверия. Тем не менее, мне остаётся лишь изумлённо выдохнуть и вскинуть глаза на самодовольного Крауча.

Беспалочковая магия, безусловно. Но зачем?

Я озвучиваю последний вопрос вслух, но Барти лишь неопределённо ведёт бровями. Сделав ещё одну затяжку, он стряхивает пепел и выдыхает мне в лицо вместе с дымом:

– Поразительно: тебе грозит опасность, но ты с завидным упорством продолжаешь цепляться за столь незначительные вещи.

– «Незначительные»?
– изумлённо таращусь на него, отмахиваясь от дыма. Барти нисколько не смущает моя реакция: выбросив окурок, он прячет в карманах уже обе руки и смотрит на меня с каким-то маниакальным любопытством. Я ещё могу понять своё любопытство, но его…

Холод пробирается под тонкую рубашку, хоть я и стараюсь не подавать вида, однако не удерживаюсь и передёргиваю плечами, что не остаётся незамеченным для Барти. Решив что-то для себя, он уверенно смыкает пальцы на моём запястье и, прежде чем я успеваю отреагировать, тянет меня в сторону мерцающего кислотными цветами входа. Не обращая внимания на толпу, он уверенно подходит к металлической двери и что-то говорит внушительному на вид мужчине. К моему бесконечному удивлению, тот кивает и пускает нас внутрь.