Затаившийся у порога

–  Видишь, что ты получаешь за цинизм? - сказала Хейзел и потушила свечу.

–  О, чёрт возьми, я всё время забываю... - Соня порылась в своей дорожной сумке и достала пластиковую бутылку.

–  Забываешь что?

–  Эту штуку, - она подняла бутылку. - Этот специальный лосьон я видела по телевизору. Все звёзды используют его. Это помогает предотвратить растяжки.

Она сняла полотенце и бросила его на кровать, снова стоя совершенно обнажённой перед Хейзел.

–  О, позволь мне! - Хейзел не выдержала.

Она потянулась к бутылке, но Соня не позволила ей взять её.

–  Нет, Хейзел, это плохая идея. Ты бы увлеклась, и ты это знаешь.

–  Фигня. Единственная причина, по которой ты не позволяешь мне это, потому что ты боишься, что это тебя возбудит.

–  О, так ты так думаешь? - Соня бросила острый взгляд, помолчала и передала бутылку Хейзел.

"Мой счастливый день".

Она выдавила кремово-бежевую жидкость на ладонь, а затем аккуратно разгладила крем по центру живота Сони. Хейзел была поражена; она не могла поверить, насколько тугим был наполненный плодом живот, каким твёрдым он был. Она очень медленно потирала повторяющиеся круговые движения, затем остановилась, чтобы провести кончиком пальца по выступающему пупку. Когда она водила туда-сюда...

–  Остановись! - Соня хихикнула. - Это щекотно.

–  Ой, извини, - Хейзел впрыснула ещё себе в руку и повторила процесс, всё больше и больше её голова кружилась от тепла, образа и присутствия подруги.

"Я люблю тебя так сильно, что не могу этого вынести!" - она могла бы заплакать.

Теперь она скользнула рукой к груди Сони и начала нежно тереть. Когда Соня напряглась, чтобы возразить, Хейзел перебила её:

–  Знаешь, у женщин также бывают растяжки и на груди.

–  Да, я думаю, бывают...

Рука Хейзел скользнула по форме каждой груди, очень изящно лаская. Она хихикнула, не в силах сдержаться.

–  Они действительно большие, Соня...

–  Ты мне это говоришь? Они также и тяжёлые. С моими сиськами и малышом в животе я удивлена, что мне не нужен корсет для спины.

Хейзел обильно нанесла ещё лосьона...

–  Да ладно, ты так используешь половину проклятой бутылки, - возразила Соня.

–  Не-е-е-ет, - а затем пальцы Хейзел начали дразнить один из растопыренных розовых сосков Сони.

Соня выхватила бутылку.

–  Достаточно, спасибо. Я не могу получить растяжки на сосках...

–  Откуда ты знаешь?

Застенчивая ухмылка появилась на губах Сони, но прежде чем она надела халат, Хейзел была уверена, что кончики сосков её подруги стали в два раза больше, чем в душе.

"Сейчас она вся возбуждена, но никогда не признается в этом".

Хоть какое-то удовлетворение.

–  О, я нашла фотографию СТ, - сказала Хейзел. - Это был самый первый файл в папке Генри.

–  СТ... О, ты имеешь в виду камень?

–  Хм-м-м... Это большой кристалл; Генри сделал его цифровую фотографию прямо у себя на столе.

Соня схватила её за руку.

–  Покажи мне!

Однако в кабинете ноутбук спал. Хейзел нажала кнопку питания, но появился только экран с ошибкой.

–  Не верю! Буря сломала компьютер.

–  Но это ноутбук. Батарея должна была сработать сразу же, как отключилось электричество.

Хейзел подняла один конец ноутбука.

–  Есть причина, по которой это не произошло - отсутствие батареи.

Батарейный отсек был пуст.

–  О, нет. Фрэнк будет в ярости.

–  Нет, если мы ему не скажем, - напомнила Хейзел. - О, господи, я не знаю, почему компьютер не работает. Должно быть, скачок мощности.

–  Я не очень люблю врать, Хейзел.

–  Это не ложь. Это просто уклонение от правды.

Соня рассмеялась.

–  Думаю, это то же самое. Что ещё было в этих файлах?

–  Покомпонентная схема другой коробки. Символы на ней были другими, и я клянусь, что это те же самые символы на глиняной шкатулке, которую сделал Гораций.

–  Ты и твой Гораций... Кстати, как выглядел камень?

Хейзел пришлось подумать об этом.

–  Он был красивым, но также каким-то... Я не знаю. Тревожным? Не знаю почему. Иногда он казался чёрным, иногда тёмно-бордовым, а внутри были красные нити. Генри назвал его Сияющим Трапецоэдром.

–  Вот это слово.

–  Я думаю, что Трапецоэдр - это кристалл, поверхность которого полностью состоит из многоугольников, если я правильно помню свою геометрию.

Соня взяла с полки металлическую коробку.

–  И он должен быть внутрь неё?

–  Да, или... я думаю, Генри создал глиняную коробку для той же цели. У меня возникла идея, что глиняная коробка с новыми символами должна быть улучшенной версией металлической коробки, по крайней мере, так предполагалось в некоторых текстовых файлах.

–  Проклятие, - Соня нахмурилась, глядя на мёртвый ноутбук. - Я хотела бы увидеть эту фотографию, хотя бы ради любопытства.

–  Позже я возьму свой ноутбук и прочитаю справочные материалы о методах перезагрузки и восстановления...

В главной комнате зазвонил мобильный телефон Сони.

–  Это Фрэнк!

Соня бросилась в комнату, взяла трубку.

–  Привет, Фрэнк! Как дела?

Хейзел последовала за ней, затем встала прямо рядом с ней, склонив ухо к телефону. Вдалеке она услышала, как Фрэнк сказал:

–  Здесь всё в порядке.

Какое-то потрескивание.

–  Чертовски повезло, что я нашёл дом до того, как началась буря.

–  В доме есть электричество? - спросила Соня.

Фрэнк, казалось, засмеялся над более громкой статикой.

–  Ни в коем случае, только свечи. Но ты не поверишь, сколько вещей Генри нужно разобрать. Боюсь, на всё это уйдёт много времени.

–  Чепуха, Фрэнк! - отрезала Соня. - Ты вернёшься завтра, как и обещал, верно?

Нерешительность, затем ещё более громкая статика.

–  Может быть, я не успею к завтрашнему дню, дорогая. Буду завтра вечером, возможно.

–  Фрэнк, это неприемлемо!

Треск и статика, казалось, удвоились.

–  Ты меня слышишь? Прости, дорогая, но Генри оставил много бумаг и...