Затерянные во времени

— И никого не осталось?

— Никого. Знаете же — эпидемии, ирокезы — они враждовали с саскуэханноками, британцы…

— Как печально.

— Не печально, а преступно, — с неожиданным вызовом бросил смотритель, но тут же смутился. — Извините. Меня взволновала только что прочитанная книга. — Он внимательно посмотрел на Шеннон. — Хотите прочесть? Если, конечно, вам это интересно…

— С удовольствием. Я вам ее обязательно верну, — несколько часов назад даже мысль о чтении вызывала у нее головную боль, но сейчас…

«Нашла себе новых несчастненьких?» — будто наяву услышала она недовольное ворчание Филиппа и поклялась, что никаких «несчастненьких» больше не будет. В конце концов, эта печальная история — свершившийся факт. Она прочтет книгу в целях самообразования, зная, что ничего уже нельзя сделать ни для Саскуэханны, ни для саскуэханноков…

Смотритель вынес книгу из сторожки, и Шеннон выпрыгнула из джипа.

— К вечеру верну ее вам. Я признательна, что вы нашли время поговорить со мной и рассказать об индейцах. Теперь моя поездка сюда стала еще более волнующей.

— С удовольствием поговорил с вами, — его глаза изучающе скользнули по стройной фигурке Шеннон, одетой в легкую хлопчатобумажную футболку и рекламируемые повсюду Дасти джинсы. — Если вам что-нибудь понадобится…

— Ничего не надо. Спасибо.

— Потрясающая футболка, — признал он и добавил неуверенно, глядя на надпись на груди. — Я что-то слышал о Центре кардиопульмонарного оживления. [4]

— Я два года занималась там психологическим тренингом. Если бы вы только знали… — мягкая улыбка озарила ее лицо. — Что ж, мне следует поторопиться, не то я не успею прочесть книгу сегодня. Я верну ее вам через пару часов.

4

Кардиопульмо парное оживление — меры первой помощи, оказываемые при острых заболеваниях сердечнососудистой и легочной систем (Прим. ред.).

— К чему такая спешка? Я всегда на своем посту.

Забивая последний колышек палатки, Шеннон успокоилась, уверенная, что смотритель не узнал ее и не заинтересовался ею. И, слава Богу! Ей ничего не нужно, кроме отдыха, и меньше всего новый мужчина. Колин Марсалис и Дасти Камберленд оставили след в ее жизни и горькие, печальные воспоминания. Возможно, обаятельный и услужливый смотритель великодушнее и сердечнее бывших любовников. Филипп прав, пора задуматься о своей жизни, стремлениях и нуждах, подумать о будущем.

Опять заболела голова, и мысль о прогулке показалась невыносимой. Шеннон расстелила спальный мешок рядом с палаткой, спать в которой собиралась только в непогоду, вытянулась на нем и открыла книгу смотрителя. Книга называлась «Девственный лес». Ее автор, индеец-сенека, выросший на границе между США и Канадой и окончивший Гарвардский университет, сурово обличал европейских колонизаторов, полностью уничтоживших одни племена североамериканских индейцев и загнавших в резервации оставшихся в живых представителей других племен.

Индейцев-саскуэханноков истребили полностью. Автор документально обосновал свои выводы и отметил, что не одни европейцы несут за это ответственность. К гибели саскуэханноков привела не только эпидемия оспы, сведшая в могилу большую часть племени, но и их вражда с Союзом ирокезов, в которую входили племена сенека, кайюга, онондага, онейда и мохауков, причиной чего послужила ссора из-за прекрасной, но своевольной саскуэханнонской девушки.

Судьба девушки и ее народа опечалила Шеннон до глубины души. Историки утверждают, что французы спаивали, льстили и подкупали саскуэханноков в надежде склонить их на свою сторону в борьбе с англичанами, союзниками ирокезов. Юная девушка, презрев опасность, полюбила молодого храброго английского офицера. Когда опьяневший вождь саскуэханноков согласился заключить тайный союз с французами, девушка убежала, чтобы предупредить возлюбленного. Пьяные, разъяренные соплеменники бросились в погоню, ворвались в лагерь англичан и устроили кровавую бойню, в которой погибли гостившие в лагере вожди индейцев и все англичане. Лишь одному из них удалось спастись, добраться до ирокезов и сообщить им печальную весть.

Возмездие было скорым и страшным. В той кровопролитной битве погибло такое количество саскуэханноков, что горькая участь этого гордого народа была предрешена. Еще какое-то время группы воинов-саскуэханноков нанимались для охраны штатов Виргиния и Мэриленд, но костяк племенных отношений был разрушен до основания, а тоненькая связующая нить родственных связей, культура и традиции становились все тоньше и незаметнее. Оставшиеся в живых саскуэханноки переселились в Конестогу, где смешались с другими племенами. В XVIII веке последние двадцать уцелевших саскуэханноков были зверски убиты в Конестоге разъяренной толпой белых бедняков.

Заключительное слово книги резко и бескомпромиссно осуждало европейцев, посмевших назвать себя «американцами», что пагубно отразилось на коренном населении страны.

Шеннон захотела иметь собственный экземпляр этой книги, записала в блокнот название и автора, и очень кратко, на тот случай, если книгу достать не удастся, историю племени саскуэханноков. Она ощутила потребность запомнить мельчайшие подробности о жизни людей, любивших землю, где покоится прах ее отца, и, не обращая внимания на головную боль, решила тотчас же отправиться в те места, где они жили. Она пройдет мимо сторожки, занесет книгу, а затем, не возвращаясь в лагерь, навестит отца.

— Тук, тук!

— Ой! — смутившись, Шеннон вскочила на ноги. — Ваша книга так сильно захватила меня, что я не слышала, как вы подошли.

— У меня ленч, — объявил обаятельный смотритель и помахал бумажным пакетом. — Приглашаю вас разделить его со мной. Все очень скромно — сэндвичи с ветчиной.

— Садитесь, — Шеннон похлопала ладошкой по спальному мешку и достала из сумки свои припасы. — Видите ли, я вегетарианка. У меня хлеб, сыр и джем… Угощайтесь.

— Полезная для здоровья пища. Так вот почему у вас такой чудесный цвет лица! — Он заметил завернутый в вощеную бумагу громадный кусок шоколадного торта и усмехнулся. — Я вижу, вы не фанатичка.

— В прежней, жизни я была ярой фанатичкой; в новой — научилась со многим мириться, — озорно заметила Шеннон, отдавая дань прежним дням.

— Означает ли это, что вы откажетесь и от моего сэндвича?

— Скорее всего, да. Я всегда была против убийства невинных животных. Не вынуждайте меня менять свои взгляды. Я испортила вам завтрак? Давайте лучше поговорим об этой увлекательной книге.

— Рад, что она вам понравилась. Автор, видимо, здорово разозлен…

— Мне так не кажется, — возразила Шеннон. — Он сделал все возможное, чтобы объективно представить обе стороны. Факты говорят сами за себя.

Смотритель замялся, но все-таки отважился сказать.

— Я заканчиваю работу в пять. Мы могли бы поехать в город, и за обедом я мог бы рассказать вам о моих изысках. Там есть великолепная бифштексная… — заметив свою оплошность, он чуть не подавился сэндвичем. — Извините. Мы могли бы пойти в пиццерию…